Смирнов улыбается во весь рот, редко в последнее время вижу друга в таком расположении духа. Это обнадеживает.

-С тем, что ты прислал, конечно можно, - он облокачивается спиной на металлический столб, погружаясь в свои мысли. - Но нужно время, за неделю такое не провернешь.

-Сколько?

Яр пожимает плечами.

-Не знаю, Вань. Как пойдет, но несколько месяцев точно.

Несколько месяцев. При нынешних обстоятельствах звучит, как приговор.

-У него тоже есть связи, а я пойду по крупному, ты же понимаешь, что не остановлюсь только на нем? - Смирнов знаток своего дела, лучший следак, но рискнув сейчас спустить собак на отца, я могу и его подставить.

-Ты уверен, что твое начальство пойдет на это? Верхушку не подключат?

-А даже если и подключат, ты знаешь, мне терять нечего, - как-то равнодушно отвечает он. - Они уже привыкли, что я объявляю всем подряд войну, да и потом Вань, это не только касается ваших отношений. Он заигрался, кому-то надо поставить его на место. Мне уже надоело, что ты как послушный мопс на поводке. Начнем с простого и будем бить палкой, пока сам не сдуется. Всех можно поставить раком, это лишь вопрос времени.

-Которого у меня не так много, - бубню себе под нос.

Ярослав отталкивается от столба и становится напротив меня.

-Ну, объясни ей, - предлагает он. - Девчонка взрослая, должна понять, что не всех Кенов раздают даром, за кого-то придется побороться, в ее случае - подождать.

Начинаю смеяться с его видения ситуации. В этом весь мой друг, цинизм в чистом виде. Настолько оброс уже броней, что не верит ни во что.

-Посмотрю на тебя, когда ты влюбишься и будешь подобные советы раздавать.

-Э нет, больше я в эту клоаку не полезу, - друг отрицательно качает головой. - Хватит. Налюбился. Теперь вот развестись не могу никак.

-Не отпускает? - снова подкуриваю сигарету, хотя уже тошнит от них, но руки деть некуда, на мутные темы говорим.

-Нет, Ваня, - Смирнов устало выдыхает, опустив голову. - Жду уже который месяц, даже пытался взять себя в руки и простить, но не смог, ненавижу предательниц. Не получится склеить уже, один путь - идти в суд, но выйду скорее всего без нервных клеток.

- И в одних трусах?

-Здесь проще, у нас не много совместно-нажитого. Да и вообще не об этом думаю, слишком противно от мыслей о ней, пусть забирает, что хочет и валит ко всем чертям.

Некоторое время мы просто молчим. Я благодарен другу, что приехал, что помогает, что вообще есть. Не знаю, чтобы я сейчас без него делал бы, но дать дельный совет не могу. Все, что в моих силах - выслушать.

-Что сказать ребятам, пусть ищут дальше того подонка? - Ярослав хмурится, а я только сжимаю кулаки.

В Катю, судя по видеонаблюдению магазина на перекрестке, въехали специально. Человек будто нарочно ждал, когда ее мазда тронется на зеленый и протаранил бок машины, затем сразу скрылся с места аварии, а я знаю только одного человека, которому это было бы выгодно. Хорошо, хоть скорость была маленькая и она не сильно пострадала, но это все равно выводит меня из себя.

-Он всего лишь исполнитель, вряд ли его найдут, - выбрасываю очередной окурок. - А отец завтра сам позвонит, когда фильм с Мариной посмотрит, вот и обсудим.

Друг ехидно ухмыляется.

-Слушай, а чего раньше не записал? Это же несколько лет уже продолжается?

Да уж, хороший вопрос.

-Да ты понимаешь, она в целом никогда не переходила границ, вот я ждал подходящего случая, - как вспомню эту мразь, аж зубы сводит. -  А сегодня понял, что хватит. Устал от этого.

Я в принципе, не собирался открывать отцу глаза на его женушку, мне всегда хотелось, чтобы она сама показала свое истинное лицо и он больно упал с воздушного шара любви. Но вся суть в том, что не я, должен был открыть ему глаза, оно бы пришло со временем, такую гнилую натуру как у Марины трудно было бы скрывать долго. Но вышло уже, как есть.

Мы еще некоторое время обсуждали с другом дальнейшие действия, после чего он уехал домой, а я с тяжелым сердцем возвращаюсь в палату. Мне нужно будет аккуратно подготовить Катю к тому, что на все нужно время. Понятия не имею, как она к этому отнесется. Да и вообще, нужно ли ей теперь это?

В палате полумрак, лишь горит маленький ночник. Тихо и спокойно. Слава Богу никто не стонет и не мычит, как в травматологии, где я часто бывал в период своей юности. Принцесса сладко спит, и так сильно хочется ее прижать к себе, что чешутся руки. Но не буду этого делать. Мне нравится, что я могу себе позволить прикоснуться к ней, и не получить по морде,  кто знает, может завтра у меня уже не будет такой возможности?

Принцесса

- Нет, и еще раз определенно нет, - говорит мама, когда мы все вместе сидим на кухне и обсуждаем мой отъезд. – Ты что думаешь, это выход?

- Да, - киваю я.

- Я бы и в лучшие времена тебя не отпустила, а сейчас и подавно. Что это вообще за цирк? Ты отказалась поступать в другой вуз, решила жить как хочешь, а теперь и из страны уезжаешь?

- Все именно так, мама это не просто какие-то там конкурсы, это целый мир. «Petite danсe» самая лучшая школа в Европе, у них есть программа, меня зачислили в эту школу, и хочешь ты или нет, я – поеду. «Нуар» моя мечта с детства, почему я не могу осуществить ее?

- Все равно я против, - мама категорично хлопает ладонью по столу, даже не глядя на меня.

Я уверена, она прекрасно понимает, что при нынешних обстоятельствах, возможность потрясающая, но ее упертость не дает посмотреть немного дальше, чем она видит сейчас.

- Поезжай, - тихий голос отца звучит в моей голове словно из рупора.

- Виталик, - мама в шоке переводит на него взгляд. Обычно он всегда с ней соглашается, а сейчас она не может понять, что пошло не так. – Ты в своем уме? Она будет одна в чужом огромном городе, а мы далеко…

- Отличный вариант встать взрослой и начать думать своей головой. Лети в Париж, мы к тебе через месяц приедем в гости, посмотрим на твой этот Нуад.

Я не поправляю отца в названии, а лишь подхожу и обнимаю, мне с трудом верится, что он так легко меня отпускает, папа был всегда недоволен моим рвением к танцам, а сейчас такой сюрприз.

- Тебе пойдет на пользу смена обстановки, гляди и улыбаться снова начнешь, - онгладит мои волосы и искренне улыбается, а мне ничего другого не остается, как благодарить его. – Когда надо ехать?

- Через неделю будут готовы документы.

- Пора начать собираться, малыш. Я тобой горжусь.

От его слов я плачу, столько всего произошло за последний месяц, что меня разорвет от эмоций, но именно в эту минуту, они радостные. Хоть что-то радостное со мной случилось. Самой не верится.

Когда я проснулась в больнице после аварии, в каком-то смысле, была рада видеть Колесникова, но наш разговор навсегда оставит дыру в моем сердце. Иван рассказал про отца, и про мачеху. Просил дать ему время, просил понять это все, взрослым взглядом оценить ситуацию и пойти навстречу. Но тогда мой мозг не смог справиться с таким количеством потрясений и я его выгнала из палаты.

На следующий день он завалил цветами дом, говорил со мной, как ни в чем не бывало. И я опять расстаяла, поняла, что подожду его, сколько потребуется.

А потом, меня исключили из университета, с таким шиком и блеском, что дурная слава шлейфом будет тянуться за мной еще много месяцев.

Маму уволили из лаборатории: нашли недопустимую ошибку и грозят судом. А брату запороли медосмотр, подсыпав наркотические вещества, и он теперь не может выйти в море, чтобы начать карьеру.

Пока на плаву только папа, его фирма находится за границей, пока видимо не дозвонились туда, но это лишь вопрос времени, если не среагировать, то я рискую оставить нашу семью без средств к существованию.

А все потому что влюбилась в своего преподавателя у которого особо нет друзей, но как выяснилось есть один большой враг - его отец.

Улететь в Париж единственное верное решение, пусть и мое сердце не хочет в это до конца верить.