Господствующим в его мировоззрении было убеждение в том, что все в природе является благом для чего-нибудь. По этой причине он собирал плесень из склепов или росу в полночь. Он был истинным исследователем тайн природы. Многие авторитеты придерживались мнения, что Парацельс был подлинным открывателем месмеризма и что Месмер развил искусство врачевания в результате изучения трудов великого швейцарского врача.
Парацельс испытывал высочайшее презрение к модным в то время узким медицинским системам, и его убеждение в их неадекватности лучше всего выражено им самим в его причудливой манере: «Но число болезней, которые происходят от некоторой неизвестной причины, превышает премного те болезни, которые происходят от медицинских причин, и для таких болезней наш врач не знает лекарств, поскольку, не зная причин, невозможно с болезнью справиться. Все, что врачи могут осмотрительно делать, это наблюдать больного и делать догадки, а пациент должен быть доволен, что предписанная медицина не делает ему вреда и не мешает его выздоровлению. Самые лучшие врачи — это те, кто делает наименьшее зло. Но, к несчастью, некоторые отравляют своих пациентов ртутью, другие делают им кровопускания, доводящие больных до смерти. Есть такие врачи, в которых премногая ученость начисто вытесняет всякий здравый смысл, а другие врачи гораздо больше заботятся о своих доходах, нежели о здоровье своих пациентов. Болезнь не может приспосабливаться к знаниям врача; скорее, наоборот, врач должен понять причины болезни. Врач должен быть слугой Природы, а не ее врагом. Он должен вести и направлять ее в борьбе за жизнь и не воздвигать препятствия на пути к выздоровлению» (из «Парагранума» Франца Хартманна).
Убеждение в том, что все причины болезней происходят от невидимой природы человека, есть фундаментальный принцип герметической медицины, потому что Гермес, никоим образом не отрицая важности физического тела, тем не менее верил, что материальная конституция человека является эманацией, или объективизацией, его невидимых духовных принципов. Далее следует краткое изложение герметических принципов Парацельса.
Имеется одна жизненная субстанция в природе, на которой основаны все вещи. Она называется археусом, или жизненной силой, которая есть синоним астрального света или духовного воздуха древних. Относительно этой субстанции Элифас Леви писал: «Свет, этот творческий агент, вибрации которого являются движением жизни всех вещей, свет, скрытый в универсальном эфире. Этот свет излучается из центров, которые, накопив его, направляют свет на движение и жизнь, образуя тем самым творящие токи, астральный свет в звездах, оживленный в животных, очеловеченный в людях, свет, который растит все растения, заставляет блестеть металлы, производит все формы природы и уравновешивает все через законы универсальной симпатии, — это сжег, который проявляет природу магнетизма, предсказанную Парацельсом, свет, который пропитывает кровь, будучи выделен из воздуха, когда тот вдыхается и распределяется легкими» (см. «Историю магии» Э. Леви).
Эта жизненная энергия происходит из духовного тела земли. Каждая сотворенная вещь имеет два тела, одно из которых видимое и субстанциональное, а другое невидимое и трансцендентное. Второе состоит из эфирных аналогов физической формы. Оно составляет ободочку археуса и может быть названо жизненным телом. Эта эфирная теневая оболочка не распадается со смертью, но остается до тех пор, пока не распадется полностью физическая форма. Эти «эфирные двойники» видны часто на могилах и являются основанием веры в духов. Будучи гораздо тоньше в своей субстанции, нежели земные тела, эфирный двойник гораздо более подвержен импульсам и рассогласованию. Беспорядок в этом астральном теле является причиной многих болезней. Парацельс учил, что человек с болезненным умом может отравить свою собственную эфирную природу, и эта инфекция, нарушая естественный ток жизненной силы, позднее проявится как физическая болезнь. Все растения и минералы имеют невидимую природу, состоящую из археусов, но каждая проявляется по-своему.
Относительно астрально-световых тел цветов Джеймс Гаффарель в 1650 году написал следующее: «И я вам отвечаю, что они могут быть разрезаны на куски, их можно растолочь в ступе и даже сжечь до пепла, и все же они сохранятся (через некоторый секрет и волшебную силу Природы), в соке ли, в пепле ли, в той же самой форме и в той же фигуре, как и были до того, и хотя они невидимы, все же можно искусством сделать их видимыми для глаза, и может это сделать артист. Это может показаться невероятным для тех, кто привык читать только заглавия книг. Те же, кто по-настоящему заинтересован, может увидеть подтверждение этой истины в работах М. дю Чесне, С. де ла Виолет, лучших химиков, которых дал наш век. Они утверждают, что сами видели, как отличный польский врач из Кракова, который держал в склянках пепел почти всех трав, которые только известны, по их желанию мог взять, например, розу из одной склянки, то есть ее пепел, подержать его над горящей свечой, и можно было видеть тогда, что пепел двигается. Взболтав его, можно увидеть темное облако, которое потом распадается на отдельные части, и на каждой из них получается роза, но такая прекрасная, такая свежая, такая совершенная, что можно принять ее за вещественную розу» («Неслыханные истории касательно священных талисманов персов»).
Парацельс, считая расстройства эфирного двойника наиболее важной причиной болезни, искал способы гармонизации его субстанции, приводя в контакт с другими телами, чья жизненная энергия могла бы снабдить необходимыми элементами и была достаточно сильной для преодоления болезни, существующей в ауре страдающего. Как только устранена невидимая причина, беспокойство быстро проходит.
Из книги И. Б. фон Гельмонта «Конец врачебного искусства»
ИОГАНН БАПТИСТ ФОН ГЕЛЬМОНТ
В начале XVII века фон Гельмонт, бельгийский алхимик (кому, кстати говоря, мир обязан общепринятым термином «газ», в отличие от просто воздуха), экспериментировал с корнем растения А— и коснулся его кончиком языка, в то же время не глотая это вещество. Он описывает свои ощущения таким образом: «Немедленно голова моя была стянута, словно обручем, и вскоре после этого со мной произошло то, чего прежде я не испытывал. С удивлением я обнаружил, что я чувствую и думаю не головой, но областью живота, как если бы туда переместилось сознание. Ужаснувшись этому необычному феномену, я стал вопрошать и исследовать себя более тщательно, но только для того, чтобы прийти к убеждению, что моя сила восприятия стала большей по сравнению с прошлым. Эта интеллектуальная ясность ассоциировалась с большим удовольствием. Я не спал, и мне это не грезилось. Я был совершенно трезв, и мое здоровье было в полном порядке. У меня случались экстатические состояния, но они не имели ничего общего с состоянием моего живота, в котором сейчас протекали ощущения и мысли, и при этом голова не принимала никакого участия. Мои друзья стали бояться, что я сошел с ума. Но моя вера в Бога, готовность подчиниться Его воле рассеяли эти страхи. Это состояние продолжалось в течение двух часов, после чего я впал в озноб. Впоследствии я часто пробовал А— но никогда больше не испытывал такого состояния» (И. Б. Гельмонт. «Сводящая с ума идея». Перепечатано в книге П. Дэвидсона «Омела и ее философия»).
Фон Гельмонт был одним из немногих, кто искал и действительно набрел на секреты античного жречества. Однако даже эти немногие не показали адекватного понимания древних герметических секретов. Из данного фон Гельмонтом описания видно, что растение, которое он попробовал, временно парализовало спинно-мозговую нервную систему, в результате чего сознание вынуждено было функционировать через симпатическую нервную систему и ее мозг — солнечное сплетение.
Оболочка для археуса, или жизненная сила, называлась Парацельсом мумией. Хорошим примером физической мумии является вакцина, которая есть оболочка полуастрального вируса. Все, что может служить медиумом для передачи археуса, независимо от того, органическое или неорганическое оно, физическое или же частично духовное, именовалось мумией. Наиболее универсальной формой мумии был эфир, который современная наука принимает в качестве гипотетической субстанции, служащей посредником между жизненной энергией и органической или же неорганической субстанцией.
