Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии - image317.jpg

Лист 20

Вверху написано: «Дожди происходят от шести звезд». Под перевернутым человеком надпись: «Прими новый дух. Восстань, потому что ты спишь». Два предложения около большой фигуры гласят: «Помни о Меркурии, потому что из праха ты сделан и в прах вернешься. Я жаждущий и мертвый». Над семью шарами предупреждение: «Если он жаждет, дай ему напиться, и он оживет». Над маленьким человеком написано: «Гермес, отец философов». Надпись по кривой линии гласит устами Гермеса: «Мера питья». Под центральным пьедесталом надпись: «Свет моих глаз освещает мои ноги». Ниже добавлено: «Если неизвестно начало, неизвестен и конец». Над фигурой, возникающей из пламени, справа надпись: «Он воскрес после новой Луны». Надпись под орлом: «Ты не полетишь дальше со мной».

Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии - image318.jpg

Лист 21

Верхняя строчка гласит: «Две вещи составляют двойное, но в конце одно растворяется в другом и они образуют сперму». Четыре заглавных буквы I, А, А, Т являются начальными буквами названий элементов: Ignis (огонь), Аеr (воздух), Aqua (вода), Terra (земля). Надпись под ними гласит: «Наш огонь — это вода, если ты сможешь дать огонь огню, огонь и Меркурий будут для тебя достаточны». Вдоль руки идет надпись: «Искусство Камня таково», и на ленте продолжается: «Быстрый, краткий, яркий и редкий». Две строчки под лентой гласят: «Каждая рука — это ключ, потому что называется травой чистотелом». Надпись под Солнцем: «Я Божий дар». Стих переводится так: «Поскольку ты остаешься во всех материях, я должен прислушиваться внимательнейшим образом. Мое тело наго, чисто и сияет, и я бегу, подобно маслу, и готов капать блистательным золотом и затем уступить мору в его ярчайшей и бодрящей маленькой камере (реторте)».

Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии - image319.jpg

Лист 22

Стих наверху гласит: «Эта группа состоит из трех камней: лунного, солнечного и меркуриального. В лунном камне — это белая сера, в солнечном — это красная сера, в меркуриальном — обе серы, белая и красная, и в этом сила всех инструкций». На бутылке слева слова: «Растворение, обжиг, возгонка завершают инструкцию». В основании бутылки надпись: «Вымой, заморозь и осади». Под замком в центре надпись: «Металлические соли, однако, скрыты одной буквой», а под кругом надпись: «Сухость, холод, влажность, теплота, сухость». Внизу имена четырех элементов. Начальные буквы I, А, А, Т появляются четыре раза с тем же самым значением, которое уже приводилось ранее. Три силы философского камня символизируются головами херувимов в круге наверху.

Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии - image320.jpg

Лист 23

Текст сверху слева представляет молитву Господу с добавлением слов МАРИЯ и ИИСУС в конце. Перевернутые слова на знамени читаются так: «Ты ничего не сделаешь без меня, потому что Бог обещал так, сказав: “Да будет так”. Текст под ангелом гласит: «Пусть падет эта чума на того, кто знает, что он мертв, холоден и черен телом. И пусть это будет твоим первым утешением: он будет сожжен при обжиге. Когда я сведу его через этот вход, знай, что я буду благословен, если я буду знать, как возделывать сад». Большая часть листа посвящена символическому вычерчиванию символов алхимического оборудования, под которыми такие слова: «Горн очистки, охлаждения, очищения, завершения, фиксации — квинтэссенция философов». Под квинтэссенцией должна пониматься пятая сущность наиболее мудрых.

Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии - image321.jpg

Лист 24

Слова сверху читаются: «Я, птица (адепт), говорю в твои уши от Солнца, Луны и Азота. Работа завершена после небольших трудов». Слева описывается природа исходной материи и напитка философов. Текст справа гласит: «Это мой возлюбленный Сын, которого я вижу и люблю. Пусть он воскреснет. Он останется дома, и в этом доме дух будет душой и телом, потому что Меркурий может быть назван сыном Солнца и Луны». Под фигурой ребенка надпись: «Если бы он не был мертвым, я не была бы его матерью. Я носила его после смерти, еще до того, как он вошел в мир, — под ногами у меня было то, что было им, из основания у моих ног сделан философский камень». В нижней части три составляющие камня показаны поднятыми на пьедестал, что означает их достоинство.

Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии - image322.jpg

Лист 25

Три строчки над фигурой королевы говорят, что начало книги гласит: своей материальной грудью она кормила Солнце, и тот, кто способен был обратить ее в первобытную материю, обладал редким умением. Против головы королевы начертаны слова: «Эта вода — в высочайших горах» и «Я — свет философов». Слева от королевы написано предупреждение о поразительном характере сына, которого она носит. Она называет себя «Матерью Солнца, сестрой Луны и слугой Меркурия». Справа приведено ее восклицание: «Я не могу быть коронована до тех пор, пока сыновья мои не станут пеплом». Сыновья показаны ниже. Стих под королевой продолжает описание алхимического метода, посредством которого сохраняется извлекаемое из субстанции вещество.

Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии - image323.jpg

Лист 26

Эта страница, которая заключает приведенную нами часть герметического манускрипта, содержит символы Секретной Работы и ряд эмблем, не связанных прямо друг с другом. Сверху изображена голова короля, весьма распространенный символ всех алхимических фигур. Справа от Короля изображен алхимический сосуд с герметической печатью. Ниже расположена голова свирепой птицы, которая здесь обозначает грифона. Слева от короля — безголовая фигура, поднимающая солнце, или духовное лицо. Эта фигура представляет мир, который будет безголовым до тех пор, пока его духовная и рациональная части не материализованы, и следовательно, не видимы. Ниже расположен круг, не сопровождаемый каким-либо пояснением. Прямо под королем расположена ваза, из которой поднимается золотое растение философов. Внизу страницы изображено дополнительное алхимическое оборудование, также закрытое герметической печатью.

ХИМИЧЕСКАЯ СВАДЬБА

Иоганн Валентин Андреа признает свое авторство «Химической свадьбы». Но он родился в Вюртемберге в 1586 году, и ему было 28 лет, когда эта книга была опубликована. Говорят, что книга была написана за двенадцать лет до своей публикации, то есть когда автору было пятнадцать или шестнадцать лет. Невероятным кажется, чтобы такой молодой человек смог произвести труд, столь богатый символической мыслью и философией, скрытой между строк «Химической свадьбы». Эта книга содержит самое первое упоминание о Христиане Розенкрейце и считается третьей из серии книг, представляющих оригинальные манифесты розенкрейцеров. В качестве символической работы книга безнадежно противоречит тому, что сам Андреа говорит о ней. «Химическая свадьба» описывает в деталях происшествие, случившееся с пожилым человеком, предположительно с отцом C.R.C., автором «Славы и Признания». Если отец C.R.C. родился в 1378 году, как это сказано в «Признании», и если он тождествен с лицом, которое носит имя Христиана Розенкрейца из «Химической свадьбы», то он был посвящен в рыцари Золотого Камня в возрасте 81 года (1459 год). В свете этих утверждений совершенно невообразимо, чтобы Андреа был отцом Розы и Креста.

Многие фигуры, обнаруживаемые в различных книгах по символизму в начале XVII века, безусловно, напоминают характеры и эпизоды из «Химической свадьбы». Алхимическая свадьба может оказаться ключом к загадке принадлежности Бэкона к розенкрейцерам. Наличие в немецком тексте «Химической свадьбы» некоторых английских слов говорит о том, что автору был знаком этот язык. Следующее ниже краткое изложение основных эпизодов семи дней «Химической свадьбы» даст читателю относительно полное представление о глубочайшем символическом значении этого труда.