Будь то спортивная анорексия, булимия или переедание на почве стресса, всегда присутствует зависимость самооценки от выполнения пищевых правил. Помимо этого, сами расстройства пищевого поведения возникают в результате эмоциональной регуляции, то есть попытки организма справиться с тревогой и другими сложными переживаниями. В случае, когда чрезмерно увлеченная фитнесом девушка или накачанный молодой человек побежит в тренажерный зал из-за съеденного в гостях куска торта, полные люди будут пытаться сесть на очередную диету, купленную у модного нутрициолога, или проходить марафон по похудению.
В этой отчаянной борьбе за спортивное подтянутое тело и в сопутствующей ей дискриминации людей с «избыточным весом» участвуют не только те, кто стремится похудеть, вести здоровый образ жизни и работать над собой. Это огромный рынок товаров и услуг со множеством разных игроков – от продавцов спортивного питания и владельцев тренажерных залов до корпораций фастфуда и сладких газированных напитков. Все они борются за внимание потребителей и хотят получить прибыль. Если посмотреть на ситуацию честно, то получается, что в этой системе противоречий идеальный потребитель – постоянно худеющий, но всегда остающийся достаточно полным человек. Сначала он активно потребляет фастфуд и сладкие газированные напитки, заедая просмотры фильмов чипсами и попкорном, а переходит на спортивное питание и платит за различные программы тренировок, пытаясь снизить вес и привести себя в идеальную форму.
В этой ситуации тема здорового образа жизни отходит на второй план, так как огромная спортивная индустрия и конкурирующие с ней производители высокоуглеводной продукции атакуют нас с разных сторон, игнорируя принцип умеренности. Тяжелая внутренняя борьба с собой изнуряет стыдящегося своего тела человека, который находится под жестким давлением модных тенденций и социальных стереотипов, не меньше, чем инстаграмную красотку, голодающую, чтобы добиться модельной внешности. В этой борьбе проявляется еще одна форма выгорания – человека с завышенными стандартами телесного самосовершенствования и требованиями к себе, непрерывно пытающегося похудеть и тренирующегося.
Подобно рассмотренному выше «тихому увольнению» как реакции на необходимость непрерывно повышать личную эффективность, движение фэт-активизма и бодипозитивные тренды являются формами сопротивления жесткой стандартизации «нормальной внешности» и телесных параметров. Дискриминация людей по весу и внешнему виду становится источником их растущего недовольства собой и расстройств пищевого поведения и причиной социальной изоляции. Возникает прямая зависимость между растущими требованиями быть красивыми и здоровыми и контрпродуктивностью подобных призывов для людей, которые не могут соответствовать высоким стандартам физической красоты.
Исследовательница фэтшейминга из Великобритании Таниша Спратт отмечает[17], что дискриминация людей по весу и особенностям строения тела ведет к саморазрушительному поведению и возникновению проблем как с физическим, так и с ментальным здоровьем, поскольку создает атмосферу эмоционального напряжения и усиливает зависимость от еды как единственного средства справиться со стрессом. Фактически нормальный здоровый образ жизни оказывается в оппозиции к культуре фитнеса с его достигаторскими лозунгами, бескомпромиссным перфекционизмом и культом идеального тела.
Но помимо завсегдатаев тренажерных залов существует целый класс людей, пытающихся продлить молодость и замедлить процесс естественного старения. Молодые энергичные люди являются эталоном современного общества, а старики так же стигматизируются, как и люди с «лишним весом». Бабушки и дедушки, катающиеся на роликах, становящиеся диджеями, ведущие активный образ жизни и чувствующие себя моложе, – только они достойны восхищения, а индустрия косметологии активно помогает бороться с внешними признаками старения. Но есть особая группа людей: биохакеры, главная цель жизни которых – максимально замедлить процесс старения и сохранить «вечную молодость».
По сути, биохакинг – это набор методик, включающих в себя не только физическую нагрузку и режим питания, но и активное использование различных препаратов, БАДов и прочих способов продления активной жизни и замедления старения. С середины прошлого десятилетия это движение перестало быть еще одним увлечением людей, стремящихся как можно дольше поддерживать максимальную работоспособность. В него начали вливать многомиллионные инвестиции, многие предприниматели сделали ставку на биохакинг как способ быть «вечно молодыми» и суперэффективными.
В 2017 году вышла статья российского бизнесмена, выпускника Стэнфордского университета Сергея Фаге, под названием «Мне 32 года, и я потратил 200 000 долларов на биохакинг»[18]. В начале статьи он, как и свойственно человеку с предпринимательским типом мышления, обозначил цели, которых хочет достичь при помощи этого подхода. Управляя несколькими компаниями, Фаге желает иметь больше энергии, уверенности в себе, силы воли, позитивного настроя, здоровья, долголетия и счастья. Как и следует из этимологии термина «биохакинг», Сергей решил «взломать свое тело и разум» с помощью комбинации медицинских препаратов и оптимизации образа жизни, опираясь на научно обоснованный взгляд на работу человеческого организма. В статье он сообщает: «Для этого я оптимизировал сон, питание и тренировки, прошел через тысячи тестов, принял десятки разных препаратов и сотни добавок… работал вместе с великолепными врачами, медитировал более тысячи раз, ходил к психотерапевту – и потратил на все это примерно $200 000».
Фактически это образ тотального самоконтроля и уверенности в том, что человек не только может улучшить свое самочувствие и здоровье с помощью описанных выше методов, но и управлять процессами старения организма, моделировать свое настроение, воспринимая себя как работающий механизм, любая поломка в котором может быть исправлена с помощью правильно подобранных инструментов. Этот тренд совпадает с идеологией предпринимательского отношения к жизни и восприятия своего тела как ресурса для достижения амбициозных целей.
И здесь мы подбираемся к еще одной стороне современного отношения к телу, касающейся противоречий не только в сфере здорового образа жизни, но и в контексте телесной красоты. Если мужской образ проактивного предпринимателя предполагает атлетичное телосложение и физическую силу, то в женском на первый план выходит красота.
Редакция русскоязычного Forbes провела опрос нескольких известных пластических хирургов и выяснила, что 99 % желающих сделать операцию по изменению внешности – это женщины. Объем отечественного рынка эстетической хирургии превышает 12 млрд рублей в год, а Россия входит в топ-15 стран по количеству хирургических вмешательств косметологического характера. Первые места занимают маммопластика, то есть увеличение груди, и абдоминопластика, позволяющая подтянуть дряблый живот с помощью хирургического вмешательства, а также ринопластика и другие операции по коррекции лица. Моделирование внешности стало золотой жилой для пластических хирургов.
С каждым годом спрос на создание красивого тела и устранение недостатков внешности растет. Теперь для девушки яркое селфи не просто способ привлечь внимание молодого человека или вызвать зависть подруг. Физическая красота становится самым важным активом для многих современных женщин, которые воспринимают идеологию достигаторства особым образом. Не только амбициозные бизнес-леди или гламурные селебрити вкладывают огромные деньги в уход за собой и поддержание внешнего вида. Инвестиции в красоту становятся обязательными для каждой девушки, продвигающей личный бренд, стремящейся к успеху и желающей повысить свой статус.
В коллективной монографии «Эстетический труд: Переосмысление политики красоты в условиях неолиберализма» (Aesthetic Labour: Rethinking Beauty Politics in Neoliberalism) вводится понятие «эстетический предприниматель», включающее в себя не только непрерывное поддержание красоты женщины с помощью косметологических процедур, пластической хирургии и других методов, но и полную трансформацию ее убеждений и ценностей, а также принятие сопутствующих рисков и издержек. Понятие эстетического труда тесно связано с уже упоминавшимся эмоциональным трудом, который дополняют известные ранее формы физического и когнитивного труда. В модели «предпринимателя самого себя» озабоченность внешним видом становится еще одной формой работы над собой в режиме 24/7, способствующей росту внутреннего напряжения и стресса.
