Чак'а была примитивным существом, созданным для того, чтобы превращать камень и пыль в строительный материал, и если чак'а впадала в спячку, для ее пробуждения требовалась целая серия особых стимуляций. Бывший формовщик Йусс Ш'рот, наверное, рассказал бы Ном Анору что надо делать, если бы был жив. Он также мог бы предупредить, что ни в коем случае нельзя пробуждать чак'а неправильным образом, потому что при определенных условиях это может привести к катастрофе.

Куфи, воткнутый во внутренности чак'а, вырвал ее из сна и бросил в мир боли. Такой шок вызвал защитную реакцию, заставившую чак'а отдернуть щупальца, которые прикрепляли ее к стене шахты. Масса чак'а была слишком велика для пола строения, которое она только что построила. Как результат, от падения чак'а пол проломился, и Ном Анор с Кунрой полетели вниз вместе с раковиной, на которой они стояли.

К счастью, наклон шахты был достаточным, чтобы замедлить их падение. Ном Анор, сжавшись, пытался защитить живот и голову.

Кунра рядом с ним выл от ужаса. Они чувствовали, как вздрагивает раковина, ударяясь о неровности в стенах.

Последние несколько секунд они падали свободно, в полной тишине. В чем-то это было даже хуже, чем постоянно скрестись и биться о стены. Ничто не замедляло их падения, и невозможно было знать, что ждет их внизу.

После первого страшного удара последовал второй, еще более жестокий. Звук раскалывающейся раковины врезался в уши Ном Анора. От удара Ном Анор отлетел на несколько метров и врезался в землю. Столетний мусор захрустел под ним, когда Ном Анор застонал и перевернулся на бок. Каждый сантиметр тела кричал от боли, было такое ощущение, что его были дюжиной амфижезлов.

Когда вокруг наступила тишина, Ном Анор, собрав все силы, попытался сесть. Было крайне больно, но на этот раз он сдержал стон. Долгие годы он учился не становиться рабом боли, неизбежной для всех живых существ, а использовать ее, чтобы стать сильнее. Сжав зубы, он пополз туда, где лежал светляк, как одинокая звезда в мире тьмы. Взяв светляка, Ном Анор осмотрел место, куда они упали.

Это было нечто вроде узкой чаши, но явно сделанное из металла и окруженное стенкой около метра в высоту. Это было все, что он мог видеть. Казалось, эта металлическая чаша висит в бесконечном пустом пространстве, настолько огромном, что эхо, отражавшееся от стен и потолка, как будто задыхалось в тишине.

Чак'а была мертва. Ее моллюскообразное тело лопнуло, брызги внутренностей разлетелись на большом пространстве, но она приняла на себя всю силу удара, позволив сидящим на раковине остаться в живых. По всей чаше лежали куски растекшейся серой плоти, перемешанные с осколками раковины.

Неожиданно тишину нарушил крик Кунры. Испугавшись, что кто-то может услышать, Ном Анор встал на ноги и пошел к тому месту, где лежал бывший воин. Опозоренный лежал на спине, его нога была проколота большим осколком раковины. Увидев светляка, Кунра попытался встать, но движение оказалось слишком сильным для него, и он упал обратно, снова закричав.

— Помоги мне… — выдохнул он, увидев Ном Анора.

— Зачем? — спокойно спросил Ном Анор, чувствуя особое презрение к Кунре за его жалкое хныканье перед лицом боли.

— Зачем мне помогать тебе?

— Потому что я истекаю кровью до смерти!

Ном Анор взглянул на рану Кунры. Судя по тому, что струя темной крови лилась из раненой ноги, и по бледности Кунры, вероятно, бывший воин не ошибался насчет своего состояния.

— Ты оставил своих друзей умирать, — сказал Ном Анор. — Ты думаешь, что заслуживаешь жизни после этого?

— А ты? — судя по выражению лица Кунры этот разговор заставил его чувствовать большую неловкость.

— Они не были моими друзьями.

— Ниириит… — Кунра замолчал, сморщившись от боли, как физической так и моральной.

Ном Анор присел рядом с бывшим воином.

— Это волновало тебя с тех пор, как я пришел к вам, Кунра, не так ли? — сказал он, усмехаясь, несмотря на то, что чувствовал страшную боль от ушибов и переломов. — Когда она увидела меня, она перестала интересоваться тобой. Ведь ты — никто. Сейчас уже можно сказать — был никто.

Лицо Кунры дернулось, он втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

— Ты разрушил все… — прохрипел он.

Ном Анор встряхнул головой.

— Что я разрушил? Ведь ты даже не остался с ней до конца. Если бы ты…

— Хорошо! — Кунра скрипнул зубами. — Да, я не погиб вместе с ней. Я не хотел погибнуть… Ты это хотел услышать?! Просто помоги мне, пожалуйста! Я сделаю все, что ты скажешь, только не оставляй меня здесь умирать!

Мольба Кунра стала обрывочной и спутанной. Поток крови из его раны уменьшился до маленькой струйки. Ном Анор подождал, пока бывший воин полностью потеряет сознание, потом достал из сумки медикаменты, которые успел украсть во время своих походов с И'паном.

Нога Кунры не была сломана. К его счастью. Ном Анор решил, что он сможет потратить усилия на рану, но не более того. Он ввел микроскопических жуков-нутов в вену Кунры, чтобы возместить потерю крови. Жуки-зажимы закрыли рану, как только осколок был удален. Поррх убил попавших в рану инфекционных микроорганизмов, а живой пластырь-нитлат закрыл раневую поверхность. Места для боли не осталось, это не был путь йуужань-вонгов. Но даже если бы у Ном Анора что-то было, он не применил бы это. Когда Кунра очнется, он должен быть полностью сосредоточен. Сосредоточен и благодарен.

В ожидании этого момента Ном Анор исследовал окружавшее их пространство. Край чаши не везде был одинаковым. Было видно, что чаша держится на чем-то вроде огромной ветви, вероятно, прикреплявшейся к стене на каком-то расстоянии. Верхняя часть этой «ветви» была гладкой и около двух метров в ширину. По ней можно было ходить, если бы было видно, куда идти. Что находилось внизу под чашей, Ном Анор не мог разглядеть, и ему совсем не хотелось падать куда-то во второй раз.

И, вглядываясь во тьму, Ном Анор понял, что он преодолел важное препятствие. Он не только выжил в подземельях Йуужань'Тара, он пережил нападение воинов своей расы. Сейчас он был просто беглецом, но именно это внушало тот факт, что простого выживания недостаточно. Те мгновения мира, которые он находил в подземелье, были просто иллюзией, неважно, приходили воины за ним или за еретиками.

Кунра очнулся и застонал. Ном Анор подошел к нему и приставил куфи к его горлу.

— Пойми следующее, — сказал Ном Анор. — Я мог бы позволить тебе умереть, но не позволил. Однако, если ты думаешь, что я не смогу убить тебя когда-нибудь потом, ты сильно ошибаешься.

Кунра не казался испуганным. Возможно, он был слишком слабым сейчас, чтобы чувствовать что-то другое кроме шока от раны.

— Я не настолько глуп, чтобы думать так, Ном Анор, — сказал Кунра. В его легких что-то булькало, когда он говорил. Откашлявшись, он выплюнул серо-зеленую слизь. Остановив глаза на Ном Аноре, он сказал:

— Мне слишком хорошо известна твоя репутация. Ты ничего не делаешь без важной причины…

— И какова же причина сейчас, Кунра? — чтобы вопрос звучал более выразительно, Ном Анор сильнее прижал лезвие к горлу Кунры.

— Не знаю, но думаю, ты скажешь мне…

— Я хочу многого, и со временем я получу все, чего добиваюсь. Твое же время сильно ограничено. Или ты помогаешь мне в достижении моих целей, или ты умрешь сейчас.

Кунра попытался засмеяться, но ему не хватило сил.

— Ты, конечно, не дашь мне времени подумать?

— Я уже потратил на тебя достаточно времени, — холодно сказал Ном Анор. — Выбирай сейчас или умри.

Бывший воин закрыл глаза и кивнул.

— Полагаю, я могу помочь тебе, Ном Анор.

— Рад слышать, — Ном Анор был удовлетворен, он не сомневался, что Кунра говорит правду. Этот Опозоренный был трусом, и он сделал бы что угодно, чтобы спасти свою жизнь. Несомненно, какое-то время он может быть полезен…

— Есть две вещи, которые ты должен знать, Кунра, — сказал Ном Анор, засовывая куфи за пояс. Во-первых, ты никогда не будешь оспаривать мои приказания, а только выполнять их… — он сделал паузу, чтобы сказанное дошло до мозга Кунры, медленно работающего после такой потери крови.