В А'краке — столице Ки'ко, и было что-то особенное, чего нельзя выразить словами. Лиалин шел по его немощеным улочкам, плутая среди похожих друг на друга как близнецы домов с пологими конусообразными крышами и круглыми глубокими окнами, защищенными голубоватыми энергозаслонами вместо стекол. Проходившие мимо ки'коны косились на незнакомца с явным интересом, но без ожидаемой им злобы. И все же Лин на всяких случай держал ладонь в напряжении, пряча едва заметные голубоватые разряды в слегка длинноватом рукаве серо-зелёной рубашки. К морю он вышел примерно через час, и то не без помощи худенькой девчушки, одиноко играющей в позаброшенной всеми песочнице. Малышка была так рада неожиданной компании, что с радостью сама вызвалась его проводить не просто до набережной, а прямо до школы Дроена. Лиалин хотел было отказаться, но заметив глубокую тоску, затаившуюся в глазах этого ки'конского ребенка, не смог. Он словно себя увидел в ее серых глазах. За что и был награжден несколькими длинными душераздирающими, как полагала его новая спутница, представившаяся Дэлиной, историями и одним анекдотом уже из её собственной жизни. Лиалин слушал её вполуха, стараясь запомнить их путь, но всё же поддержал конец истории про несостоявшийся обед веселым смехом, с удивлением замечая про себя, как с каждой минутой беззаботного щебета его негаданной сопровождающей, острая неприязнь к её народу заметно притупляется. Когда истории закончились, девчушка отчего-то решила, что ему будет интересно, куда во время увольнительных чаще всего ходят эскиды, и взяла на себя роль экскурсовода. Не желание обидеть свою спутницу завело Хранителя в какой-то местный бар, где ему пришлось выложить немалую сумму, чтобы накормить эту болтушку. Но вместо раздражения, рось совершенно неожиданно ощутил, как развеивается его напряжение, уступая место почти опасной беззаботности. Маленькая ки'конка что-то говорила с набитым местной едой ртом и весело смеялась, эмоционально размахивая вилкой. Хранитель, не торопясь, похлебывал из длинного узкого стакана непривычно кисловатый сок из местных фруктов, являющихся, как объяснил хозяин заведения, гордостью его собственного сада, и чуть заметно улыбался, глядя на свою говорливую спутницу.

К перешейку, соединявшему остров эскидом с материком, они вышли только к обеду. С неба падал редкий теплый дождь. Девочка взяла ладонь рося своими детскими пальчиками и указала на большое огражденное высокой красивой решеткой серое здание.

— Прямо за ним и сама школа. Только тебя туда не пустят, — ки'конка подняла на него весёлые и хитрые глаза и добавила: — Без меня не пустят.

Хранитель присел перед ней на корточки и, осторожно обняв её за плечи обеими руками, притянул к себе:

— Ты меня проведешь?

Девочка неопределенно пожала плечами и склонила голову на бок:

— Няня мне постоянно говорит: «Если встретишь хорошего человека, возьми у него на память вещь, чтобы при следующей встрече вернуть».

Хранитель едва не расхохотался. Так взятку у него еще никто не просил, даже дроптэны.

— И чего хочешь ты?

Девочка в нерешительности теребила подол короткого платьица.

— Подари мне его.

Улыбка медленно сползла с лица Хранителя — тот кулон, что просила маленькая ки'конка, был их семейной реликвией. Цепочка от него потерялась где-то среди камней Багрового Каньона на Каранту несколько лет назад, и он носил её на простом тёмном жгутике.

— Только я тебе его не верну, — как-то слишком тихо добавила заметно поникшая болтушка.

— Отчего? — сам не понимая зачем, спросил Лиалин. Он в любом случае не собирался отдавать ей кулон. Не хватало, чтобы реликвия росей оказалась у ки'конов!

Хранитель ласково прикоснулся к бледному личику малышки. Пальцы неестественно легко проникли сквозь кожу, будто растворились в ней… Лиалин вздрогнул и взглянул на свои руки — ничего… ничего не происходило. Но он уже чувствовал каждую её мышцу и жилку, будто сама его суть сливалась с энергосущностью малышки! Целитель напрягся, пытаясь сбросить с себя это наваждение, и понял — его дар, почти им забытый, проснулся против его желания. А между тем Лин в первые мгновения их встречи почувствовал, что девочка не здорова. Силы стремительно покидали его, перетекая в Дэлину. Нет, не покидали!!! Разделялись!!! Хранитель отпрянул от ки?конского ребенка, в изумлении уставившись на её бледное личико. Преемница!? Нет!.. Здесь?…Встряхнув головой, Лиалин снял с шеи древнюю руну и протянул ее малышке. Кем бы она ни являлась, его обязанностью было защитить её! И в первую очередь от Варкулы и Перуна. Впрочем, и ему отныне не найти Дэлину….

А потом они гуляли, весело шлепая босыми ногами по мокрому песку, и девочка никак не могла нарадоваться красивому подарку нового друга.

Когда же перед ними возникли высокие кованые ворота, маленькая ки'конка оставила его стоять одного, сама же побежала в сторожевую будку уже через минуту вернулась с желтоватой маленькой бумажкой.

— Вот, это твой пропуск в их общежитие. Только долго по территории не ходи, и в сумитэ тоже не ходи. Выгонят, — заявила она, протягивая ему написанное от руки разрешение. И махнув на прощание, исчезла в густых зарослях, столь редких на этой планете.

Лиалин на мгновение замер пытаясь разобраться в эмоциях, захлестнувших его душу… Нет. Страха не было… Только твердая уверенность в их скорой встрече… Сейчас она еще мала, но дети растут быстро… Возможно для него вторая их встреча станет последней…. Чему быть — того не миновать…

Охранник поставил на пропуске какую-то загогулину и указал на тропу, ведущую прямо к общежитию. Лиалин кивком поблагодарил его и поторопился прочь. Общество ки'конских военных его отнюдь не прельщало. Не желая лишний раз привлекать внимание, Лиалин шел по длинным светлым коридорам общежития, доверяясь своему чутью. Комната 367 оказалась последней на этом этаже. Именно ею заканчивался коридор. Хранитель негромко постучал. Дверь открыл смуглый высокий парнишка, показавшийся Лиалину невероятно знакомым, а за его спиной в растерянности бродил по комнате Шиэл.

— Аяс, может не стоит так широко распахивать дверь, — старший эскид был явно на взводе.

Дверь захлопнулась, Шиэл устало упал на стул.

— Это ищешь? — на колени лег потерянный китель.

Эскид изумленно заулыбался.

— Ты чего здесь делаешь? Как вообще сюда попал?

— Ну…

Громкий продолжительный сигнал, должно быть что-то означающий для эскидов, гулко и протяжно разрезал тишину над островом.

Быстро застегнув все до последней пуговицы на кителе и забросив походный рюкзак за плечо, Шиэл, мотивируя невозможностью пребывания рося на территории общежития, потащил его за собой.

Теперь Хранитель сидел на скамейке у стены и со скучающим видом наблюдал за снующими туда-сюда эскидами, понимая, что все планы на день рушатся в тартарары. Никто даже не поприветствовал их, когда они вошли в сумитэ. Шиэл бросил его сразу на входе и скрылся в одной из прилегающих комнат. Впрочем, Лина это нисколько не расстроило. Там, у другой стены этого просторного зала стояла его Лееса. Разумеется, не одна, а в сопровождении этого долговязого рыжего типа, с которым он однажды уже имел опыт знакомства. Невдалеке, будто охраняя рюкзаки, скучала коренастая девица с короткой не слишком изысканной стрижкой. Её Лин также видел в тот злосчастный вечер на берегу. Надо же какие ревнивые взгляды она периодически бросает на рыжего и Леесу. Хранитель невесело усмехнулся, чувствуя, что в глубине души разделяет ее эмоции. В зал вошла темноокая красавица, а за ней седеющий воин. Сколько знакомых лиц, оказывается, было здесь…

В нескольких шагах, на тонком ковре в рукопашную дрались два эскида. Одного, соседа Шиэла, Лиалин вспомнил, наконец. Именно его прятали сайрийцы в саркофаге. Очень интересно! А вот второго он раньше не видел. Эскид был значительно старше Аяса, и превосходил его не только в росте, но и силе. С заботой старшего брата и с терпением учителя он показывал юнцу новые приёмы снова и снова.