– Это не совсем прилично. Ну что, повторить?

– Нет, не надо. Только вряд ли я делала то, что вы говорите.

– Да, делали, как только я положил вас к себе на колени.

– Как вам не стыдно! – возмутилась она.

– Аннелия, так дальше не может продолжаться. Я прекрасно понимаю, почему вы злитесь на меня...

– Я злюсь не на вас, – перебила его она, – я злюсь на себя. – Она лгала, потому что злилась и на него, и на себя.

– Почему? Вам не в чем себя винить.

– Ничего подобного. Вы сами сказали, что леди так себя не ведут.

Он отвернулся и пробормотал:

– Знали бы вы, как я ругал себя за эти слова. – Он повернулся к ней и продолжал: – Анна, я один во всем виноват. Вспомните, как все было.

Она упрямо покачала головой. Он понятия не имел, как она жаждала его прикосновений. Даже сейчас.

– Вы когда-нибудь делали нечто подобное с другим мужчиной?

– Разумеется, нет, – ответила Аннелия.

– В том-то и дело, – произнес Маккаррик.

– А вы делали это с другими женщинами? Корт долго смотрел на нее, потом сказал:

– Анна, мне уже за тридцать. И я не монах.

– Мне двадцать один, и я жила, как монахиня. Аннелии захотелось быть лучше всех этих трактирщиц, торговок и фермерских дочек, которых она себе навоображала, и она не сомневалась в том, что у нее получится.

– Я хочу получить мой следующий поцелуй, – заявил Маккаррик.

– Получайте! – глядя ему в глаза, ответила Аннелия. Корт не ожидал, что она так легко согласится, привлек ее к себе и посадил на колени.

– Эта штука мешает нам, – проговорил он, гладя ее пальцем по шее и расстегивая колье.

– Погодите, не надо...

– Не волнуйтесь, я сохраню его. – Корт не дал ей договорить и опустил колье в карман брюк.

– Маккаррик, – произнесла она с такой грустью в голосе, что сама удивилась.

Маккаррик впился губами ей в губы и стал ласкать ее грудь. Аннелия застонала.

Она вспомнила, какое наслаждение испытала в гроте. Но там было темно. Аннелия попыталась прикрыться.

– Нет, Анна, позвольте мне смотреть на вас. – Он ласкал ее, касаясь самых чувствительных мест, все больше и больше возбуждая ее. В порыве страсти Аннелия прижалась к нему.

– Я не знаю, Маккаррик. – Она не отрываясь смотрела на него и тихо вскрикнула, когда он языком коснулся ее груди. А он издал какой-то непонятный звук и не отрывал свой язык от ее груди. Выгнув спину от удовольствия, она еще сильнее прижалась к нему.

– Дорогая! Что вы делаете со мной?

– Вам больно? – взволнованно спросила Аннелия.

– Еще как! Мне всегда больно, – произнес он очень серьезно.

Расстегнув жилет, Корт схватил диванную подушку и положил на сиденье. Затем уложил Анну на подушку и задрал юбки.

Потом схватил ее руку и, потянув вниз, засунул за ремень своих брюк. Его плоть была твердой и горячей. И очень большой. Корт учащенно дышал, его плоть пульсировала в ее руке. Затем Корт сжал ее пальцы вокруг своей плоти, одновременно пытаясь просунуть руку ей под панталоны, и одним движением разорвал их. В следующий момент его пальцы стали ласкать ее лоно. Влажное и горячее.

Она застонала, запрокинув голову.

– Анна!

Аннелия попыталась сжать ноги, но он раздвинул их коленом.

– Сегодня я попробую тебя.

– Попробуешь?

Корт подался вперед, и его бедра стали двигаться в такт движениям его пальцев. Ее рука непроизвольно стала двигаться навстречу его ритму, как бы ускоряя его движения.

Он наклонился и стал ласкать языком ее соски. Она судорожно вздохнула и невольно раздвинула ноги.

– Раздвинь пошире...

Это было именно то, чего она хотела. Открыться навстречу его ласкам.

– Анна, я теряю голову рядом с тобой.

– Да! – Она чувствовала то же самое.

– Ты хочешь меня, – произнес он. Она закивала в ответ.

Он навис над ней, большой, мускулистый, его пальцы не отрывались от ее лона.

Он зарычал, когда Аннелия снова сжала его плоть, и из груди ее вырвался крик.

– Сделай это для меня, я хочу почувствовать тебя всю, – прохрипел он. – Но пока не могу. Поможешь мне?

Что бы это ни значило, Аннелия была готова на все. Корт приподнял ее, снова усадил на подушки, потом положил свою рубашку ей на колени.

– Возьми меня снова.

Он уперся одной рукой в стену кареты, а другую положил поверх ее руки.

Затем провел ее рукой по своей плоти.

– Анна, еще немного, – прошептал он.

В этот момент карета остановилась. Он отпустил ее руку. Натягивая брюки, несколько раз глубоко вздохнул и вернулся к реальности.

– Мы еще не закончили, – глухо произнес он, глядя на нее в упор.

Он помог ей привести в порядок одежду и приоткрыл дверцу.

– Какого черта мы остановились? – заорал он.

– Дерево поперек дороги. Возможно, сломалось во время шторма, – ответил возница.

Маккаррик захлопнул дверцу.

– Черт побери! – Он потянулся к своему багажу и посмотрел на нее. – Оставайся здесь.

– Что случилось?

– Рехасадос, будь они прокляты!

Они хотели ее убить! Корт помешал им. Он буквально кипел от ярости. Нельзя терять самообладания, иначе они оба погибнут.

Он так запутался в ее юбках, что забыл о грозившей им опасности. Схватив пистолет и сумку с деньгами, поправил рубашку, не переставая ругаться, рассовал по карманам патроны и сказал:

– Ложитесь на пол, Анна. – Взяв лежавшее в сетке новое ружье, он выскочил из кареты, даже не успев застегнуть рубашку. Сунув за пояс пистолет, Корт направился к кучеру.

– Поворачивай карету, – приказал Корт кучеру и бросил ему сумку с деньгами. – Здесь четверть того, что ты получишь, если доставишь ее в безопасное место, прежде чем я вернусь.

В то время как кучер убирал сумку, удивленно повторяя: «Четверть?» – Корт привел в готовность ружье и помог кучеру повернуть испуганных лошадей.

Грянул выстрел, пули просвистели у Корта над головой. Лошади вздрогнули, но не сдвинулись с места.

Корт прицелился туда, откуда раздался выстрел, и выстрелил три раза. Воспользовавшись выигранным временем, он вскочил на камень и показал кучеру, куда надо ехать. Снова прогремели выстрелы и пули попали в крышу кареты.

Аннелия вскрикнула:

– Маккаррик, вернитесь, пожалуйста!

Ему стало страшно. Кучер взмахнул кнутом, а Корт опустился на колено и выстрелил. Прежде чем, карета исчезла за поворотом, Корт снова услышал крик Аннелии.

Негодяй, возмущалась Аннелия. О чем он думал, выскочив из кареты? Как посмел обойтись с ней подобным образом?

Она кричала кучеру, чтобы остановился, но лошади мчались с неимоверной быстротой, и у Аннелии даже не было возможности выпрыгнуть из этой чертовой кареты.

Ведь они могли вместе удрать. Нет, дурацкая гордость лишила Маккаррика рассудка. Он даже не пригнулся, выскочив из кареты. Вне себя от ярости, Аннелия скрестила руки на груди, но вынуждена была изменить позу, чтобы ухватиться за ручку, поскольку карету бросало из стороны в сторону.

Ну и черт с ним, с шотландцем. Она найдет брата, и они вместе вернутся домой. Не нужен ей Кортленд Маккаррик.

О Боже, как же не нужен? Да она дня не сможет прожить без него. Этого упрямого, агрессивного варвара. Он, видите ли, решил продемонстрировать ей свой героизм. Когда наконец лошади замедлили бег, Аннелия почувствовала незнакомый аромат и, опустив окно, увидела заполненное водой пространство. Это было море. Очевидно, они добрались до Кале, города, расположенного напротив Англии.

Аннелия никогда не была у моря и мечтала его увидеть.

Отблески заходящего солнца отразились в набегавших на берег волнах. Однако открывшаяся ее взору красота почему-то не вызывала у девушки восторга.

Забота о ней кучера поразила Аннелию. Вместо того чтобы сбежать, опасаясь нападения, кучер снял ей комнату в гостинице, расположенной на скале над морем, заказал вкусные рыбные блюда. Однако Аннелии кусок не лез в горло. Она стояла на балконе, вглядываясь в маяк на английском берегу, который мигал одновременно с французским на соседней скале.