Петербургский комитет РСДРП(б) выпустил в поддержку бастующих трамвайщиков листовку. «Положение трамвайных рабочих, — указывалось в ней, — никогда не было удовлетворительным, и попытки улучшить его делались ими постоянно, но всегда встречались с упорным нежеланием городской администрации идти на какие бы то ни было уступки». Городская дума «в ответ на справедливые требования рабочих только оскалила зубы хищника-эксплуататора». Листовка призывала поддержать бастующих сбором денежных средств.

В ходе революционной борьбы из среды трамвайщиков выдвинулась группа наиболее сознательных и убежденных товарищей. Пройдя школу идейной закалки, они возглавили массы, повели их за ленинской партией.

Особо активным и влиятельным среди большевиков-трамвайщиков был вагоновожатый Василеостровского парка Александр Павлович Леонов. Его трудовая жизнь началась в Москве, в Миусском трамвайном парке. Там он вступил на путь революционной борьбы. Полиция выследила Леонова и в 1905 году выслала его в Тульскую губернию. В 1909 году Леонов, которому было 22 года, приехал в Питер и вскоре стал одним из организаторов стачечной борьбы трамвайщиков не только в своем парке, но и в других.

Леонов распространял нелегальную литературу, вел революционную пропаганду, собирал деньги в фонд «Правды», организовывал сбор средств для помощи семьям забастовщиков, вовлекал рабочих в культурно-просветительное общество «Источник света и знаний».

Жил он неподалеку от парка — в пяти минутах ходьбы от проходной — на углу Среднего проспекта и Княгининской (ныне Детской) улицы, в большом доходном доме. Здесь ютились рабочие не только трамвайного парка, но и других предприятий.

Дом этот сохранился и поныне, значится он под номером 90 по Среднему проспекту. Вокруг него — новые кварталы, напротив — кинотеатр «Прибой», современная гостиница.

У Леонова нередко собирались друзья, чтобы за чашкой чая обменяться новостями, поговорить о жизни. Приезжали сюда и товарищи по революционной борьбе из других парков. Александра Афанасьевна, жена Леонова, хорошо знала многих из них: она работала кондуктором.

Признанный вожак масс, член ленинской партии с 1912 года, Леонов в 1915 году был избран в Петербургский комитет большевиков, а в марте 1917 года — в Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов.

Сохранились документы, рассказывающие о Леонове-рабочем, о его профессиональных качествах. Специальным письмом начальник Службы движения Управления городских железных дорог 12 декабря 1913 года сообщал всем паркам, что «26 ноября в 10 часов 15 минут вечера при следовании вагона 1028 (маршрут 17) от 21 линии, на углу 4 линии и Университетской набережной переходила через дорогу женщина. Неожиданно споткнулась и упала перед вагоном. Но благодаря моментальной его остановке вагоновожатым № 330 Леоновым повреждений не получила». А вот приказ по городским железным дорогам от 14 апреля 1916 года «О наградах вагоновожатым». В числе тех, кому «за умелое управление вагоном и за внимательное отношение к своим обязанностям, выразившееся в том, что у них в течение года не было несчастных случаев, наездов и столкновений, а также штрафов за служебные нарушения, назначается награда в размере 50 рублей каждому», упомянута и фамилия Леонова.

Во многом благодаря усилиям Леонова в Василеостровском парке создалось активное ядро большевиков, сумевших повести за собой всех рабочих. Живой, импульсивный, Леонов пользовался авторитетом, к слову его прислушивались, с его мнением считались.

Столь же одаренным вожаком трамвайщиков был и Константин Никитич Блохин, о котором товарищи говорили с большим уважением. В отличие от Леонова он был человеком рассудительным, внешне неторопливым и спокойным в любой, даже самой накаленной обстановке. Разные по характеру, друзья дополняли друг друга. Всего пять лет прожил Константин Никитич в Петрограде, и все эти годы были отданы делу революции.

Как и Леонов, Блохин начинал трудовую жизнь в Москве. Был «мальчиком» при буфете, приказчиком в мелкой лавчонке. Познакомился с марксистской литературой, посещал подпольные кружки. Революция привела Блохина на баррикады декабрьского вооруженного восстания 1905 года. После поражения революции он скрывался от преследований в родном селе Рязанской губернии, но жандармы нашли его и бросили в Бутырскую тюрьму. Потом высылка под надзор полиции, побег… Блохин приехал в Москву, восстановил свои связи с подпольными организациями РСДРП(б) и с еще большей активностью участвовал в их работе. Но полиция шла по пятам. Скрываться от нее, даже часто меняя квартиры, было все труднее. 26-летний Блохин уехал в Петербург. В столице он поступил вагоновожатым в Василеостровский трамвайный парк и за месяц освоил новое дело. Здесь Блохин сблизился с А.П. Леоновым, с другими большевиками и стал деятельным членом подпольной партийной ячейки.

Когда началась Первая мировая война, партийная организация трамвайщиков стремилась по-новому расставить свои силы, чтобы охватить большевистским влиянием работников всех служб и предприятий транспорта. По рекомендации ячейки РСДРП(б) Блохин перевелся в Петроградский трамвайный парк. Здесь он также вел активную революционную работу, разъяснял трамвайщикам позицию ленинской партии, руководил забастовками, выполнял многочисленные поручения районного и городского комитетов РСДРП(б).

Авторитет его рос, вскоре он стал одним из признанных вожаков трудящихся Петроградской стороны. А в 1916-1917 годах Блохин — член последнего подпольного ПК большевиков.

2 января 1917 года на нелегальном заседании большевиков за Нарвской заставой он был вновь арестован и заключен в знаменитые «Кресты», откуда его освободила Февральская революция.

В дни подготовки и проведения Октябрьской революции Константин Никитич организовывал отряды Красной гвардии, входил в районный штаб по руководству восстанием.

Партия знала и высоко ценила еще одного своего бойца — вожака рабочих Рождественского парка кондуктора Василия Сергеевича Смирнова. Двадцатилетним он в 1912 году поступил в трамвайный парк за Московской заставой. Позади были забастовки, арест, высылка из столицы. Возвратясь в Петербург, убежденный большевик продолжал вести партийную работу.

В 1914 году Смирнов перешел на должность кондуктора в Рождественский парк.

Большевистская ячейка Рождественского парка была разгромлена еще в годы реакции, и часть коллектива шла за черносотенными и эсеровскими агитаторами.

Хороший оратор, убежденно и доходчиво говоривший о самых сложных явлениях жизни, Смирнов разоблачал предательскую сущность меньшевиков и эсеров, разъяснял позицию большевиков.

Враги революции, борясь за сохранение своего влияния на массы, не раз пытались «убрать с дороги» Смирнова. Они подстрекали рабочих избить его, а однажды — это было уже в семнадцатом, — когда Смирнов вместе с приехавшими в парк М.И. Калининым и А.П. Леоновым выходил с собрания, им под ноги бросили бомбу. К счастью, она откатилась в сторону, и никто не пострадал.

Василий Сергеевич Смирнов жил тогда с семьей на территории Рождественского парка, в казенном доме, на третьем этаже, в квартире № 11 (сейчас это дом № 3 по Дегтярной улице). Все силы и энергию он отдавал партийной работе. И рано утром, когда вагоны только уходили на линию, и поздно ночью, когда они возвращались, Смирнов беседовал с людьми, рассказывал им о политике большевистской партии, раздавал литературу.

Положение в парке оставалось сложным. Эсеры, именовавшие себя партией трудового крестьянства, демагогическими обещаниями и обманом еще вели за собой некоторую часть трамвайщиков. На помощь Смирнову пришли его товарищи из других парков. Петербургский комитет большевиков присылал сюда своих лучших агитаторов. Постепенно рабочие поняли предательскую сущность эсеров и меньшевиков.

Некоторое время в Московском трамвайном парке активную революционную деятельность вел Иван Ефимович Котляков, а потом Иван Иванович Коняшин. Эти имена хорошо известны ленинградцам.