Как показывает сравнение, начало раздела в Берешит Рабба очень похоже на параллель в Мехильте. Два заметных различия обнаруживаются, во–первых, в изменении имен — рабби Акива из Мехильты становится рабби Натаном в Берешит Рабба, и, во–вторых, в объяснении, которое следует за словами рабби Ишмаэля в Берешит Рабба. Основа этого дополнительного объяснения встречается уже в самой Мехильте (Вайис'а 2): «Каждый день был один гомор; в Субботу — два гомора». Независимо от того, было ли такое объяснение включено в текст Берешит Рабба его составителем или оно уже содержалось в доступном составителю тексте Мехильты, это дополнение принадлежит слою эпохи таннаев, а не составителю Берешит Рабба. Что касается имен, то следует обратить внимание на то, что повествование в Берешит Рабба, упоминающее рабби Натана, одну из центральных фигур в школе рабби Ишмаэля (девей Р. Ишмаэль), соответствует остальному тексту и произведенная замена выглядит вполне правдоподобно. Хотя остальная часть этого раздела в Берешит Рабба имеет более существенные отклонения от Мехильты, а также содержит новый материал, внесенный амораями, важно заметить, что изначально она тесно связана с источником таннаической эпохи I—II вв. н. э.

Рассмотрим центральный рассказ в Берешит Рабба, представляющий диалог между рабби Акивой и «Злодеем Тинеем Руфом» (Турнусруфус)[76]. Этот рассказ помещен среди пяти учений, приписываемых таннаям, и идет сразу после последнего текста в серии «Благословил его…», которую мы уже цитировали. За этим последним текстом — «Он благословил его вкусными блюдами» — следует повествование об особом вкусе субботних блюд, которые рабби приготовил для римского императора Антонина. За ним помещен рассказ о рабби Акиве и Тинее Руфе, который открывается вопросом последнего: «Почему этот день (суббота) отличается от других дней?»

Злодей Тиней Руф спросил рабби Акиву: «Чем этот день отличается от других?» — «Чем один человек отличается от других?» — он (р. Акива) возразил. «Что я сказал тебе и что ты сказал мне?» — спросил он (Тиней Руф). «Ты спросил меня, — он (р. Акива) отвечал, — почему Суббота отличается от других дней? И я ответил тебе: "Почему Руф отличается от других людей?"» — «Потому что император желает воздать честь ему», — сказал он (Руф). — «Тогда и этот день Святой также пожелал почтить». — «Как ты можешь доказать это мне?» — «Позволь доказать это реке Самбатион, которая несет камни всю неделю, но дает им отдохнуть в Субботу». — «Ты уводишь меня в сторону (уклоняясь от вопроса)». — «Тогда позволь тому, кто вызывает мертвых, доказать это, ибо мертвые приходят каждый день, но не в Субботу». Руф пошел и проверил это, вызвав своего отца: каждый день тот приходил, но в Субботу не пришел. После Субботы он (Руф. — Примеч. пер.) вызвал его. «Отец, — сказал он, — ты стал евреем после смерти? Почему ты приходил всю неделю, кроме Субботы?» Отвечал тот: «Тот из вас, кто не соблюдает Субботу по своей свободной воле, должен соблюдать ее здесь даже против желания». — «Но что за тяжкий труд у тебя там?» — он спросил. «Целую неделю нас мучают, но в Субботу мы отдыхаем». Затем Руф вернулся к рабби Акиве и сказал ему: «Если, как ты говоришь, Святой, Благословен Он, почитает Субботу, тогда пусть Он не возмущает ветры и не вызывает дождь в этот день». — «Да покинет дух такого человека![77] — воскликнул тот, — и Он (Бог) подобен человеку, который переносит в пределах четырех локтей».

В общем, эта история повествует о том, как язычник, занимающий высокое положение, загадал знаменитому еврейскому мудрецу загадку и получил в ответ другую загадку. Решение обеих загадок одинаковое. И день, и человек становятся особенными потому, что правитель желает почтить их. Еврейский мудрец приводит доказательства из естественной и сверхъестественной сфер, указывая, что Бог почитает субботу. Доказательство из сферы природы — «соблюдающая субботу» река — неприемлемо для язычника, который отвергает его как неправдоподобное и уклончивое («Ты уводишь меня в сторону»). Тогда чтобы подтвердить свидетельство еврейского мудреца, который заявил, что сверхъестественные силы соблюдают субботу, является умерший отец язычника. Затем язычник наносит свой решающий удар: Бог, Высшая Сила, не воздерживается от возмущения природы в субботу. Следовательно, Сам Бог не отдыхает в субботу, не «чтит субботу». Ответ еврея таков, что работа, которая совершается Богом в субботу, находится в рамках той, которую галаха разрешает делать в этот день.

Этот обзор содержания, однако, оставляет без ответа интересные вопросы, возникающие в связи с этим рассказом. Каково истинное значение забавного диалога между Тинеем Руфом и его отцом? Насколько серьезен последний ответ рабби Акивы? Действительно ли он верит в то, что Бог «соблюдает субботу», или он просто таким образом отделывается от оппонента? До какой степени эта история может считаться парадигмой по отношению к диалогу между евреями и язычниками того времени? Наконец, в какой мере аргументы «язычника» совпадают с аргументами Юстина в «Диалоге»?

Начнем с вопроса о языке. Следует отметить, что речь рабби Акивы практически вся передана с помощью мишнаитского иврита, а не арамейского. Это важный момент, так как Берешит Рабба — собрание эпохи амораев, которое, возможно, воспроизводит в данном случае диалог, имевший место в первые десятилетия II в., в таннаический период. Может быть, тут сохранен и язык, на котором этот диалог, вероятно, был записан таннаями времен рабби Акивы? Тот факт, что почти вся речь рабби Акивы передана на иврите, за исключением проклятия в конце («Да покинет дух такого человека!»), позволяет отнести сущностную основу этого текста к эпохе таннаев. Тема «вызывания мертвых»[78] также становится более понятной в свете другого таннаического источника (Тосефта Санхедрин 10:7): «Некромант (Втор. 18:11) — тот, кто вызывает мертвых колдовством (ивр. маале безехуро)… Каково различие между тем, кто вызывает мертвых с помощью колдовства, и тем, кто вопрошает череп? Это различие таково, что к тому, кто вызывает мертвых с помощью колдовства, (мертвые) не являются обычным образом и не приходят в Субботу». С другой стороны, диалог с Тинеем Руфом чередует иврит с арамейским. Следовательно, язык источника не дает ответа на вопрос, действительно ли этот диалог велся в эпоху таннаев, и если он действительно имел место, то, возможно, происходил с помощью переводчика или на греческом!

Рассмотрим структуру рассказа и его основных действующих лиц[79]. Его рамка — диалог между Тинеем Руфом и рабби Акивой, в начале идут пять вопросов римлянина и пять ответов еврея, а в конце — вопрос и ответ. Два аргумента рабби Акивы известны из источников, предшествующих Берешит Рабба. Уже в Тосефте было сказано, что определенным видом колдовства возможно вызвать мертвых в субботу. Предание о реке, которая останавливает свое течение в субботу, упоминается уже Плинием Старшим в его трактате «Естественная история» (I в. н. э.)[80]. Можно сказать, что основной вопрос Тинея Руфа касается этого мира. Доказательство из мира мертвых, конечно, впечатляет, и мы вернемся к нему, но главный аргумент римлянина состоит в том, что Бог не заставляет природу отдыхать в субботу. Первоначальная попытка рабби Акивы доказать свою точку зрения с помощью реки Самбатион справедливо отвергается римлянином как курьез, если не просто легенда. Последний ответ рабби Акивы можно понять по–разному, и к этим возможным его интерпретациям мы теперь обратимся.

Необходимо отметить, что словесный состав последнего предложения хотя и достаточно ясен, но не вполне однозначен. Галаха запрещает переносить в субботу предметы на расстояние более четырех локтей (около двух метров)[81]. Следовательно, мы могли бы ожидать, что этот мидраш читается следующим образом: «тот, кто переносит в пределах четырех локтей». Значение этих слов ясно, но нами обнаружена другая версия Берешит Рабба (Vatican Mss.60)[82], где лексический состав совершенно другой, но смысл предложения сходный: «если только один житель обитает во дворе, он переносит в целом дворе. Так и Святой, Благословен Он, ввиду того, что мир и все, чем наполнен мир, — Его, переносит во всем Своем мире». Оба варианта содержат один общий смысл: