— Та же ерунда. Они ничего не знают. Не стоит и напрягаться по поводу этой шумихи.

— Скорее всего, ты прав, — согласился Мэлон.

Шивли огляделся:

— Слушай, а где это чучело? Где Бруннер?

— Надирается, наверное.

Шивли вскочил на ноги.

— Я ему сказал, чтобы он возвращался сюда. Посмотрю, как он выполняет приказы.

Шивли прошел на кухню. Бруннера там не было. Он проверил соседнюю комнату, затем ванную. Бруннера не было. Он прошел в малую спальню. Пусто. Он бросился через гостиную, по коридору, отпер комнату Шэрон, сунул голову внутрь, перепугав ее, затем не говоря ни слова захлопнул и запер дверь. Выйдя наружу, он обошел домик.

Наконец, вне себя от ярости, он вернулся в гостиную.

— Знаешь что? — сказал он Мэлону. — Этот сукин сын, Бруннер, ушел, сбежал.

— Ты уверен?

— Его нигде нет. Он и не прикасался к бутылкам. Просто перепугался до смерти, нарушил слово и ушел сам по себе через заднюю дверь. Сейчас он, наверное, бежит вниз по холму, чтобы удрать на «багги» домой.

— Что мы должны делать?

— Я знаю, чего мы недолжны делать. Мы не должны отпускать его пока. В таком виде он выглядит очень подозрительным, может сделать или сказать что-нибудь не то. Кроме того, мы договорились, что ему нельзя появляться в Лос-Анджелесе, где его могут схватить и заставить выдать нас. Нам нужно, чтобы он был у нас на виду, правильно? Мы будем вместе, пока не придет время разделиться.

— Думаю, так.

— Ладно, приятель, ты оставайся здесь. Смотри за ней. Я иду за этим сукиным сыном. Я не собираюсь отпускать его, чтобы он шлялся везде и болтал, как придурочный. Я его догоню. Притащу его сюда. Затем мы сядем на него и будем сидеть, пока он не успокоится и пока не вернется Гови, и тогда мы сможем упаковаться и исчезнуть отсюда, зная, что все в порядке.

С этими словами Шивли поспешно вышел, легко побежал к дорожке и исчез из виду.

Комната для игр в задней части гасиенды Филдс, преобразованная в кабинет секретарши, представляла собой яркое, веселое помещение. Ручной работы мебель была обита шотландкой ярких тонов. На антикварном французском столике, который Нелли Райт использовала как свой служебный стол, стояли внушительный розовый телефон, итальянская портативная электрическая машинка и ваза со свежими красными розами. На стене висели две красочных картины в рамках — написанный маслом портрет Шэрон Филдс и акварельный портрет Нелли, подписанный Шэрон Филдс.

Любой посетитель, входивший в кабинет Нелли, чтобы побеседовать о ее работодательнице и подруге Шэрон Филдс, реагировал на эту веселенькую обстановку и сам становился радостным и оживленным.

Но в этот момент, в этот день, четвертого июля, ее кабинет напоминал приемную морга. В комнате висело мрачное молчание.

Зигман сидел, обхватив голову руками. Сама Нелли, обычно веселая и не унывающая ни в какой ситуации, представляла собой бледную и траурную картину. Даже беспечная мина лейтенанта Уилсона Тригга казалась мрачной от размышлений.

Только капитан Честер Калпеппер не поддавался меланхолии. Пятнадцать минут назад он был явно потрясен докладом подразделения, посланного в Топанга-Каньон. Эти новости дошли до него через центр связи управления. Но он быстро взял себя в руки. Видевшего тысячи разбитых надежд ветерана не огорчали превратности судьбы. Как всегда, он отреагировал удвоением усилий по выходу из опасного положения.

Узнав, что похититель, пришедший за миллионом, застрелился, Калпеппер выругался про себя. Он сказал:

— Нос вытащили, хвост увяз. На этот раз мы оказались с носом. Ладно, давайте снова подбросим монетку. — После этого он развил бешеную деятельность. Он отдал серию приказов лейтенанту Триггу.

Найти агента Уэсткотта в ФБР на бульваре Уилшир, 11000, изложить ему дело, сказать, что копии обеих записок о выкупе находятся на пути к нему, и попросить его передать их для расшифровки в Вашингтон.

Прислать сюда еще три патрульные машины.

Поднять особую группу. Пусть они начнут проверять все ненормальные письма, адресованные мисс Филдс на студию «Аврора-Филмз». Начать также опрос друзей и знакомых мисс Филдс, и начать с сектора, где расположен Бель-Эйр.

Доложить мне сюда, как только будет идентифицировано тело в Топанга-Каньоне.

Миссис Оуэн передать сводку о мисс Филдс по сети КТСОП.

Передать ее — поскольку нам не удастся скрыть это от прессы… Что? Лопес говорит, что Скай Хаббард сообщил о похищении Шэрон Филдс двадцать минут назад? Проклятье! Мы должны благодарить судьбу, что ему неизвестны детали — и мы пока можем ничего и не говорить, так что скажи всем, чтобы держали рот на замке.

Вперед!

Тригг трусцой выбежал из комнаты, и вся полицейская машина стала поднимать лапы.

— Что толку от всего этого? — пожаловался Зигман. — Вы сами признали, что если мы проиграем этот ход, то у нас может не остаться времени, чтобы спасти Шэрон.

Калпеппер и не думал опровергать факты. Он признал, что шансов у них мало.

— И все же, согласно последнему рапорту с места происшествия, курьер, прибывший за деньгами, был, по-видимому, один. Не было никого, кто пытался выйти из этого района. Так что нам повезло — кто бы там ни оставался сторожить мисс Филдс, если считать, что такой человек существует, то он не знает о нашей засаде и может не знать о ней еще некоторое время. Мы выиграли время.

— Но много ли? Вот вопрос, — сказал Зигман. — Пресса набросилась на это похищение. Они узнают о том, что произошло в Топанге. Заставы, вертолеты, «скорая помощь» — они пронюхают.

— Да. Они, вероятно, уже об этом знают, — Калпеппер не стал уходить от ответа.

— Это будет по радио, по телевидению, в газетах, — настаивал Зигман.

— Будет. Но у того, кто сторожит мисс Филдс, может не быть радиоприемника или телевизора, а если и есть, они, может быть, не включены. Даже если он узнает о том, что произошло в Топанге, я думаю, что у нас все равно еще будет полчаса или даже час.

— Как жаль! — воскликнула Нелли со слезами на глазах. — Бедная, бедная Шэрон.

Телефон у нее на столе музыкально зазвонил, и Калпеппер, сидевший на крутящемся, с подушкой, стуле Нелли, схватил трубку.

— Капитан Калпеппер. — Пауза. — Ладно, давайте. — Он говорил по телефону, односложно отвечая и делая пометки в своем желтом блокноте. — Понял. Спасибо, Агостино. Я буду здесь. Держи связь.

Повесив трубку, он сообщил сержанту Нойману:

— Они идентифицировали труп. — Повернувшись на крутящемся стуле, обратился к Зигману и Нелли, — Тело курьера идентифицировано. Говард Йост. Возраст — сорок один. Рост шесть футов. Вес двести двадцать фунтов. Насколько они смогли определить — выстрелом он разнес себе голову, тем не менее можно понять, что у него были каштановые волосы и явно фальшивые усы. Тело на пути к коронеру. — Калпеппер еще раз просмотрел заметки и продолжил: — Стабильное положение. Окончил Калифорнийский университет в Беркли. Правый полузащитник футбольной команды, играл за Розовый Кубок. Внештатный агент компании по страхованию жизни «Эверест».

— Уважаемая фирма, — заметил Зигман.

Калпеппер кивнул.

— Йост владел собственным домом в Фочино. Женат четырнадцать лет и до настоящего момента. Жена — Элинор Касл Йост. Двое детей: Тимоти, двенадцати лет, и Нэнси, десяти лет. И — если не считать мелких нарушений правил дорожного движения — судимостей нет. До сих пор был чист. — Он покачал головой. — Явно не закоренелый преступник.

— Что… что же вообще могло заставить этого человека совершить такое? — проговорила Нелли.

— Не знаю, не знаю, — Калпеппер вздохнул.

— Может быть, финансовые неурядицы, — предположил сержант Нойман.

Калпеппер пожал плечами.

— Может быть, — он снова обратился к Зигману и Нелли. — Деньги, конечно, мы забрали. С ними все в порядке.

— Ну их к черту, — ответил Зигман.

— В кармане жертвы найдены ключи от машины. Машина, должно быть, уже обнаружена, и это тоже может дать нам какую-то ниточку. Далее. Следователи уже на пути к месту жительства Йоста, чтобы оповестить его жену и допросить ее. Это также может дать какой-нибудь след. Конечно, наши люди расспросят его друзей, соседей, сотрудников, чтобы попытаться откопать что-нибудь. Несколько человек отправились в страховую контору Йоста. Пока все. Нам просто следует набраться терпения.