— А что делать?

— Выговориться.

— Кому? — Прошептал я безнадёжно, — с кем говорить, кто поверит? Сочтут за психа и поминай как звали Влада Палыча Пеплова. Белая палата, решетчатые окна, в соседях Барак Обама, чтоб ему пусто было и Бонапарт…

Дремота навалилась тяжёлым, чёрным покрывалом, накрыла с головой, отделив свет от тьмы…

…Сны, тяжёлые, не понятные сны, винегрет из каких-то городских событий… …глубокое, яркое, слегка затуманенное небо, а в нём птица. Высоко, над гигантскими деревьями, парила птица с человечьей головой.

— Уж не гамаюн ли? — Спросил голос Данилы.

— Не с запада ль летит? То худо. — Переспросил я.

— Не, Пепелац, с севера. Всё добре будя. — Успокоил голос Вовки.

…Потом позвонил телефон, я вскочил, растирая слипшиеся глаза:

— Да! — В надежде гаркнул я в трубку, дёргая зарядный шнур из мобилы.

На том конце, призывно, лаяла собака, потом лай перешёл в поскуливание с присвистом.

— Лю! — Радостно заорал я, узнав собаку. — Люля, ты моя, соба-а-ка! Ты где Лю, я приду, подожди, я одеваюсь.

Связь оборвалась.

Я заторопился, рыдая не то от радости, не то от горести и беспомощности. Одевая штаны запутался в штанинах и грохнулся на пол, сильно долбанувшись локтем…

…Глаза открылись. Во сне моё тело сверглось с дивана, лоб был мокрым, локоть болел, телефон тихо заряжался на кресле. На часах было 19–30.

— Час спал, а устал как час пахал. — Прошептал апатично я, — надо чё то пожевать.

В сознании всплыли события сна, а именно лай лохматой Лю, зовущей меня прийти к ней на помощь.

…Всё это был сон, подумал я. Русь, жена, мутная Кубена — всё сон. Жаль!

В дверь позвонили.

Ноги дошаркали до двери, а руки открыли замок.

— Вла… Здрасте, а Владислав дома? — Подозрительно спросил сосед Толик.

— Привет Толя, давненько не виделись, заходи.

— Влад, это, э-э-э, это ТЫ?! — Ошарашено спросил сосед.

— Узнал. — Апатично улыбнулся я.

— Что с тобой?

— А что?

— Эт парик? — и Толян потянул меня за подкрученный, седеющий ус.

— Да не… — я осёкся.

Мысль настойчиво начала прогонять сонливость.

— Мы с тобой, когда виделись Толя?

— Позавчера, я саморезы брал. — Упал задом на обувной ящик, бывший прапор ВВС, отвесив челюсть. — Ты как умудрился, за сутки, так обрасти и поседеть?

Вот он момент истины, всё не сон, сверкнула вспышка в голове:

— Толя, не поверишь, но я, по-моему, был в прошлом, в древней Руси!

Сосед коротко и дико хохотнул:

— Опять на пострелушки свои, что ль, ездил?

— Пытался, но попал в прошлое.

Толик хохотнул, сглотнул слюну:

— Погоди. — Сказал он не однозначно и исчез за дверью.

Ща позвонит куда надо, подумалось мне.

— Да не-е, — заговорил я сам с собой, — Толик свой мужик, бывший военный, трудяга и своих не сдаёт.

Так и было. На лестнице хлопнула соседская дверь, открылась моя, и зашёл Толик, с пакетом в руке. Не расшаркиваясь на пороге, он, по-холостяцки — свободно, прошёл на кухню и поставил на стол ноль семь домашнего «сэма», настоянного на чём-то ягодно-красном:

— Аля «АМГ»! — Гордо, с улыбкой, констатировал сосед, — под неё и расскажешь!

— Эт чё, алюминиево-магниевое нечто?

— Не, АМГ это гидравлическое масло в самолёте, почти такое по цвету. Закусь есть?

Я пожал плечами, и открыл холодильник:

— Не помню, ща глянем. Салат, почти свежий, колбаса, банка огурцов…

— Годится! — перебил меня Толик и достал из своего пакета сало и зелень.

— Не, так не пойдёт, — начал скучно хозяйничать я и отнёс два табурета в комнату, которые поставил перед диваном в виде стола. — Вот так пусть будет.

— Ну пусть так. — Согласился гость и перенёс харч в комнату.

… Потом мы пили. Толян слушал мою историю, иногда кивал, иногда ржал, а иногда сокрушался от услышанного.

— А доказательства! — Вопрошал Толян.

Тут же мной выворачивался рюкзак и предоставлялись артефакты — ещё влажные порты, рубаха, кресало, трут… Почему-то не было сапог.

— Были сапоги на лосинной подошве! — Ответствовал я, — видно у костра забыл…

— Не, это не доказательства. — Осаживал меня Толик.

Я иногда пламенел речами, иногда плакал, а иногда замолкал, роясь в воспоминаниях. Толик наливал чарку и моё естество сново было на трибуне, и история лилась в уши соседа.

… — Вот так Толя, хош верь, а хош нет. — Опустил я пьяную головушку.

— Если б я тя не знал Влад, то не поверил бы, но я тебя давно знаю, поэтому верю, — отвечал, во хмелю, Толик.

— Что мне делать Толь, лечиться?

— За-а чем, ты ж здоров!

— А сегодня мне сон приснился. — И я рассказал сон про Люлю.

— Это знак Влад! Завтра же надо ехать искать твою… эту… ну как её — жизненную стезю, и Люлю.

— Да Толя, ты прав, завтра… Спасибо что выслушал, что поверил…

— Я с тобой поеду Влад.

— Спасибо. А вдруг этого не было?

— За два дня, Владик, такого не придумаешь, не поседеешь и усы не отпустишь! Понял? — Очень серьёзно и удивительно трезво сказал сосед. — Завтра едем.

Потом мы тихо пели, уперевшись друг в друга:

Толик ушёл.

— Хороший мужик. — Сказал тихо я, сидя в одиночестве. — Ни куда мы не поедем, всё это бред!

… Проснулся я от длинного звонка и стуков в дверь.

— Ну ты чё Влад? — сказал с порога бывший прапор ВВС, — семь уже!

Анатолий стоял в походном снаряжении городского рыбака-охотника, собравшегося, как минимум, на неделю в речные и лесные дали.

— Что чё? — спросил я, разлепляя опухшие глаза.

— Мы ж собирались твою Древнюю Русь искать.

Его ответ меня ошарашил и заставил полностью проснуться. Уж больно призывно звучали слова «Древнюю Русь искать». Снова верилось в чудо:

— Я ща! — Отвел я и кинулся в ванну.

Пока я умывался, Толик хозяйничал на кухне, и готовя мне завтрак шипел и шкворчал яичницей…

…Вечерело. Мы шли по лесной тропинке, моим маршрутом, проделанным четыре года назад. Мои мысли не давали мне покоя. Куда идём, зачем, что найдём? Почему открылось временное окно и забросило меня домой, ведь раз в четыре года…?

— Далеко ещё? — Спросил мой спутник, доставая карту-атлас.

— Да где-то тут. От реки отошли, болотину обогнули, ща опять к реке надо.

— Надо к ночёвке готовиться, ибо скоро стемнеет.

Мы свернули вправо к реке и вскоре вышли к песчаному берегу.

…Костёр горел, котелок кипел, макароны варились, тушёнка ждала своего часа.

— Я не представляю, как искать, где и что? — Буркнул я.

— Поищем мета, тебе знакомые, ну или те, за какие глаз зацепится.

— А потом?

— А потом будем ждать, рыбачить. До заморозков ещё далеко, так что поживём недельку, я от города отдохну, ты мыслями посвежеешь, может вспомнишь что важное.

Сумерки сгустились, наступила ночь. Кубена издавала всплески и бульки, где-то над головой, иногда, слышался свист утиных крыльев, в лесу раздавались редкие крики потревоженных птиц, потрескивания, шелест ветвей и шорохи в лесной подстилке. Природа жила своей дикой жизнью, по своим законам, по своим меркам и правилам.

— Я гляжу, Влад, ты не куришь? — Спросил Толик и отхлебнул чай.

— Давно уже, четыре года почти.

— Правильно.

— Пойду в темноту.

— Зачем?

— Отолью.

Я углубился в прибрежный кустарник и сделал своё дело. На ходу застёгивая молнию, меня остановила мелькнувшая тень. Какое-то существо мелькнуло под светом костра и слилось с чёрной травой. Что за зверёк?

Направившись к костру, я чуть не споткнулся о кого-то. Этот некто остался позади.

Оглянулся. Освещённая светом костра, подняв хвост трубой, боком ко мне, стояла кошка. По-моему, у меня тогда затряслась губа, ибо это была Катя, моя Катёна!!!