Сейчас Тхнтшу думал, однако, уже не об этом.

Его мучила пустячная на первый взгляд и, однако же, неразрешенная научная загадка; что такое земной “метр”? Это было крайне важно для самых ответственных выводов, которые ему предстояло изложить сегодня Планете. А он не знал этого!

Уже давно установили, что земляне пользуются неудобной десятичной системой счисления.[20] Поняли соотношение терминов “километр”, “сантиметр”, “миллиметр”. Стало известно, что Человек — носитель Разума на Третьей планете — в сто раз больше Муравья — существа, остро заинтересовавшего чунгриан своим внешним сходством с ними. Чунгриане уже не одно тысячелетие пользуются системой мер, в основу которой положена в качестве исходного эталона длина волны ультрафиолетового излучения, помноженная на 127. Можно ли предположить, что “метр” — это то же самое? Навряд ли. Но, может быть, тоже какое-то производное от длины волны излучения?

Однако какого? Ультрафиолетового? Красного? Зеленого? Все это беспочвенные гадания!

Вдруг Тхнтшу осенила мысль: а не пользуются ли земляне таким же эталоном, каким в древности пользовались предки нынешних чунгриан? Те взяли за основу половину экватора Чунгра и разделили ее на шестьдесят миллионов частей.[21] Не так же ли поступили и на Третьей? Это вполне логично предположить, учитывая молодость их цивилизации. Но что именно они делили и на сколько? Разумеется, на десятичную величину. Но на какую? Опять приходилось только гадать, и это приводило в бешенство ученого, привыкшего мыслить точными величинами.

O молодости человеческой цивилизации, бесспорно, говорило уже хотя бы то, что там лишь недавно додумались до ультракоротковолновой связи, способной преодолевать порог ионосферы. Подтверждал это и другой непреложно установленный факт: земляне еще разъединены на множество племен и говорят на десятках различных языков. Даже свою собственную, общую для всех планету называют по-разному: “Земля”, “Эре”, “Эрде”, “Маа”, “Терр”, “Ту”, “Арз” и так далее. Так же разнообразны у них наименования для Человека, Муравья, всех других предметов и понятий.

Молодой, совсем еще молодой мир! Неведомый! Загадочный! Опасный!..

Доверившись автопилоту, погруженный в раздумье, Тхнтшу не замечал насмешливых взглядов, какими окидывали его пассажиры обгонявших машин, иногда нарочно задерживавшихся около него на параллельном курсе. Дело в том, что атомолет Тхнтшу давно уже перестал отвечать своим внешним абрисом и расцветкой требованиям моды, за которыми чунгрианская молодежь следит весьма ревностно. Но престарелый космолог, готовящийся, в свои сто с лишним чунгрианских лет, к отходу в небытие, предпочитал моде удобство, а удобство, как известно, родная сестра привычки.

Покинув светлую полярную область, атомолет мчался теперь над рыжими, плоскими равнинами Средней Зоны, которые в мглистом освещении короткой вечерней зари казались мрачно красными. Пустыня! Наверняка так и думают астрономы Третьей, не подозревая, что именно тут, под надежным каменным щитом, богаче всего цветет жизнь Чунгра в его бесчисленных, великолепно благоустроенных, освещенных искусственными плазменными солнцами подземных городах. О наличии этих городов говорили только голубовато-зеленые пятна плантаций и нитки озелененных по берегам искусственных каналов, спрямляющих и соединяющих естественные трещины для более быстрого пропуска весенних паводковых вод.

Утром была песчаная буря. От нее продолжала висеть в воздухе красно-желтая дымка тончайшей пыли. Сквозь эту дымку заходящее солнце казалось багровым шаром, небольшим и угрюмым. Не было от него теней, не было и радости. Умирающий бог, побеждаемый Тьмой. Лиловым крылом набегала на Чунгр ночная тень. Быстро полнилось звездами густо-фиолетовое небо. Температура снаружи упала с нуля до тридцати чунгрианских градусов ниже точки замерзания воды, чтобы ночью достигнуть пятидесяти—шестидесяти. Таково суровое чунгрианское лето.

Уже в вестибюле ЦКИ ученого окружила большая толпа научных сотрудников. Все они были одеты так же, как Тхнтшу: в плотно облегающие костюмы из пластиков, позволяющих регулировать доступ воздуха и подогревать одежду. Такая надобность в условиях резких суточных и сезонных колебаний температуры на Чунгре возникала постоянно. В расцветке костюмов преобладали модные сине-зеленые и ультрафиолетовые оттенки, мерцающие и переливчатые.

Окруженный молодыми учеными, Тхнтшу стоял среди них, тяжеловато осев на ноги и ного-руки. Только это и некоторая замедленность движений выдавали его преклонный возраст. А три кроваво-золотистых глаза, украшающие мощный выпуклый лоб правильным равносторонним треугольником, искрились молодым, задорным блеском… Недаром еще сто двадцать тысячелетий назад сказал великий мыслитель Чунгра Укхх: “Старится наше тело, но не старится наша мысль”.

— Скажу ли я что-нибудь новое? А разве бывало, чтобы я повторял только старое? Что-то я не припомню такого… — шутил Тхнтшу и длинными членистыми пальцами своей верхней руки постукивал одного из собеседников по плечу.

Чунгриане, как и другие высокоразвитые существа, пользовались тремя способами выражения своих мыслей и чувств: жестами, словами и биотоками. Но именно последний был у них ведущим. При помощи сверхчувствительных мягких выростов посреди лица (между троеглазием, ртом и находящимися чуть повыше, по краям рта, двумя парами ноздрей) они передавали друг другу свои мысли и чувства непосредственно, не облекая их в звуковую форму, которая была лишь подсобной и, по мнению большинства физиологов, отмирающей (не говоря уж о примитивном языке жестов).

С развитием цивилизации и рождением радиотехники третий способ получил могущественное подкрепление в усиливающих и трансляционных электромеханических устройствах. Именно потому и развилась так стремительно и пышно на Чунгре радиосвязь, что сама природа снабдила голову каждого чунгрианина живою антенной. Он способен был принимать ею радиоволны так называемого “естественного диапазона” без всякой аппаратуры, и перед наукой в данном случае возникла лишь задача изоляции от ненужного приема. Эта задача была решена быстро и успешно. А радиоприемники дали возможность воспринимать диапазоны радиоколебаний, недоступные природным антеннам чунгриан, и необъятно расширили для них границы мира.