— Андрадея?

Она взглянула на него, но не узнала.

— Это я, Мерик Гиральд.

— Мерик?

— Да. Мерик.

Она посмотрела через плечо. Ее красивое лицо оцепенело от страха и выглядело тупым. Мерик осторожно взял ее за плечи и повернул к себе.

— Боларион… Колом в безопасности.

Она моргнула и уставилась ему за спину, словно там было что-то невозможное. На ее лице был написан такой ужас, что Мерик не удержался и тоже бросил взгляд через плечо.

— Ты меня слышала? Твой муж в порядке. Андрадея?

— Я увела оттуда Прата, — пробормотала она. — Они убивают всех. Они подожгли медике прямо… прямо с людьми внутри.

— Сколько их? — тихо спросил Мерик.

— Они застрелили старейшину, просто взяли и застрелили. Это ужасно.

— Сколько их, Андрадея? — повторил он.

— Сотни? Тысячи? Космодесантники в темной броне с молниями, у некоторых на броне переливались изображения лиц, как пикты. Их было так много. У них кожа свисала с плеч… лица… сорванные лица людей и кости… Кости…

Слова превратились в бессвязное бормотание, и она затрясла головой.

— Мама! — позвал сын Болариона, явно напуганный.

Андрадея моргнула, посмотрела на него, сжала его руку и вроде бы немного пришла в себя. Она задрожала.

— Как они могут такое вытворять?! Они же Легионес Астартес. Я не понимаю.

Один из людей Мерика резко свистнул. Огонь добрался до посевов неподалеку, и стена пламени наискось двигалась к ним. Ночь стала оранжевой от пожаров, которые в городе были ярче всего. Мрачное небо они словно воодушевили, и оно багровело сильнее, чем когда-либо.

— Они всегда такими были, — сказал Мерик, поворачиваясь обратно к Андрадее. — Они вернули всю Галактику за двести лет. Как, по-твоему, им это удалось? Сейчас мы видим их истинную сущность.

Он поймал себя на мысли, что говорит как Говениск.

— Наши повелители не такие.

Мерик ободряюще улыбнулся.

— Нет, не такие, — согласился он, но уверенности не чувствовал.

Ультрамарины завоевали тысячи миров. Многие из них были населены людьми. Может, сыны Ультрамара были такими же безжалостными, когда им приказывали забыть о милосердии? Скольких людей убили знакомые ему легионеры лишь потому, что лидеры этих людей отвергли предложение Империума? Легионеры уничтожали целые цивилизации. Глашатаи рассказывали об этом. Летописцы Ультрамаринов прилежно все фиксировали.

Теперь идея, что разумное оружие может обратиться против своего хозяина, казалась до смешного очевидной.

— Иди, Андрадея. Все вы, отправляйтесь вверх, к горе. Следуйте за Клавием и Демефоном, они отведут вас в безопасное место. И поспешите!

— А ты? — спросила Андрадея.

Клавий повесил винтовку за плечо и мягко увел ее.

— Мерик! — крикнула она и пропала.

— Да, кстати, а ты? — спросил мелкий Джонно.

— «А мы», хочешь сказать? — уточнил Мерик. — Мы взглянем поближе.

— Что?

— Может, хватит чтокать? — Он подозвал солдат к себе, пока беженцы брели в сторону горы. — Я не могу вас заставить. И не буду вам приказывать. Можете отправиться со мной или нет, выбирать вам, и никто не вправе вас осуждать. Но если мы будем лучше знать, с чем именно имеем дело, наши шансы повысятся.

Солдаты молча смотрели на него, и отраженное пламя плясало в их глазах.

— Пожалуйста, только не говорите все сразу, — сказал Мерик. — Итак, либо вы все готовы отправиться со мной — и в таком случае я тронут такой сплоченностью, — либо вы просто ждете, пока кому-то другому достанет смелости сообщить мне, куда я могу идти.

— Мерик! — неверяще воскликнул Мелкий. — Конечно, мы с тобой.

Остальные обменялись неловкими взглядами.

— Отлично. Спасибо, Мелкий, — сказал Гаскин. — Я хотел смыться, но не могу, раз Мелкий идет. Я никогда бы себе этого не простил.

— Значит, решено, — сказал Морион. — Мы все идем.

— Я — нет, — твердо сказал Понтиан. — Я не трус, я готов сражаться, но совершать самоубийство не намерен. Я слышал, что говорила жена Болариона.

— Хорошо, — ответил Мерик. — Отправляйся с Клавием и Демефоном. Никто не станет думать о тебе хуже.

— Я стану, — пробурчал Гаскин.

Демефон, который проводил разъяснения для жителей Сотополиса в стороне, крикнул:

— Сержант, если ты не против, я хотел бы поменяться местами с Понтианом. Ты отсылаешь нас лишь потому, что мы не в твоем отделении. Не вижу в этом смысла. Я пойду.

Оставшиеся члены отделения похлопали Демефона по спине, когда он к ним присоединился. Понтиана проводили не менее энергично.

Мерик остался с половиной отделения.

— Значит, так: передвигаться будем тихо и быстро. Никакой стрельбы. Открыв огонь по космодесантнику, вы только разозлите его и сообщите его друзьям, где мы. Только разведка, понятно?

— Знаешь, серж, многие говорят, что ты сумасшедший, — сказал Мелкий.

— И многие правы, — ответил Мерик. — Вперед.

Подобравшись ближе к городу, они встретили первую десантную капсулу. Эта высокая машина с вылетевшими лепестками-дверями, формой напоминала Мерику большие орехи, которые росли на пляжных плантациях. Земля в долине была мягкой, и капсула под собственным весом погрузилась в почву и наклонилась вбок. Ее окружала сгоревшая трава. Они прошли слишком далеко от капсулы и не разглядели на поверхности никакой легионерской символики, но Мерик не собирался рисковать; судя по жужжанию мотора, турель еще работала, поэтому они обогнули капсулу со стороны, смотрящей в небо.

— Кто это, как думаешь? — спросил Гаскин. — По тому, что сказала Андрадея, похоже на Повелителей Ночи. Я слышал о них нехорошие вещи. Освежевывают тебя, как только увидят. Армия террора. Неудивительно, что они присоединились к плохим.

— И какая часть этих слухов — правда? — поинтресовался Морион.

— Достаточно большая, — буркнул Гаскин.

— Шш! — предупредил Мерик.

Он пригнулся и жестом приказал своим людям сделать то же самое. Впереди была еще одна спасательная капсула. Она лежала на боку. Солдаты рассредоточились веером и приблизились.

— В нее попали, — заметил Мерик.

— Так идем! — сказал Мелкий, потрусив вперед.

— Мелкий! — прошипел Мерик. Он обозвал его идиотом и последовал за ним.

В бронированных дверях десантной капсулы зияли огромные дыры. Не хватало половины векторных двигателей. Капсула упала неудачно, и часть, погрузившаяся в землю, раскололась, а металл смялся от удара, словно ткань. Тут и там горел огонь, полыхающий синим в лужах пролившегося топлива. На месте аварии воняло нефтяным дымом и кровью. Двери получилось открыть наполовину, и то, применив силу. Внутри в фиксаторах висели мертвые легионеры. Одну дверь на противоположной стороне расстреляли взрывными болтами. Мерик глубоко вдохнул, прижался щекой к лазерной винтовке и засунул голову в капсулу. Некоторые фиксаторы оказались пусты. Он рискнул включить фонарик и оглядел мертвых. Всем им нанесли страшные раны, покрыв броню большими влажными кратерами.

Он задержал взгляд на тех, кого можно было считать легкоранеными. Таких космодесантников он еще не встречал. Мерик тоже слышал рассказы о Восьмом легионе, но ничто не могло приготовить его к жутким украшениям на их броне…

Он выключил фонарь и вылез наружу. Голова кружилась, и не только от дыма, и он жадно вдохнул.

— Есть живые? — спросил Демефон.

— Они давно ушли. — Мерик показал на следы ботинок, глубоко отпечатавшиеся в сотинской почве. — Остальные мертвы.

— Должно быть, они погибли при падении.

— Мне кажется, даже такое падение легионера не убьет, — ответил он. — У них всех раны. — Он поднял взгляд на небо. Светлело, и Гибельный шторм окрашивался розовым на горизонте. — Проклятье! Пожары скрыли рассвет. Времени немного. Пара часов.

— Надо взять их болтеры, — сказал Гаскин. — Это уравняет шансы.

— Не будь идиотом, чтобы один поднять, нужны двое, — бросил Демефон.

— Не называй меня идиотом! — огрызнулся Гаскин.