— Джонни сбежал от вас, когда ему было всего лишь восемь лет. Почему он это сделал?

— Вас и это интересует? Ну, так узнайте сами. Вы назвали меня авантюристкой. Пошевелите своими тупыми мозгами, может у вас и появятся какие-нибудь здравые мысли, — она поднялась со стула. — Если вы испортите мне жизнь, мистер частный сыщик, вы горько пожалеете об этом. — На ее лице вновь появилось злое выражение. — Я сообщила вам все, что знаю. Ищите этого отвратительного жопораста, если вам охота, но оставьте меня в покое! Ясно?

— Благодарю вас за помощь, миссис, — промолвил я с изысканной вежливостью и тоже встал. — Надеюсь, я не испортил вам сегодняшний вечер?

— Такая паскуда, как вы, не может испортить мне вечер!

— Должен заметить, миссис Стобарт, что для такой респектабельной особы, какой вы теперь являетесь, у вас убедительно богатый подбор площадных ругательств. Это ее доконало. Она молча повернулась на каблуках и побежала от меня прочь, наверное, опасаясь выкрикнуть очередное словечко из своего неисчерпаемого запаса.

Я закурил сигарету, подошел к балюстраде и остановился. С нее открывался великолепный вид на пляж и переливающуюся серебристую воду. Издали доносился визг, смех и крики молодых беспечных парочек. Парадайз-сити забавлялся.

Я думал о том, что мне сообщила миссис Стобарт. Да, я ни на дюйм не приблизился к таинственному Джонни Джексону.

Вернувшись к себе на квартиру, я включил телевизор и увидел девушку-блондинку, которая истошным голосом что-то вопила в микрофон. При этом она вертела задом и задирала руки к небу, без конца повторяя: «Я вас люблю! Я вас люблю!» Сидевший на некотором расстоянии от нее оркестр из четырех цветных парней изо всех сил старался приглушить ее пронзительный голос, но им это плохо удавалось. Я попробовал переключиться на другие каналы, но и там передавали нечто подобное, Поэтому я вообще выключил телевизор. Теперь меня мучила мысль о том, каковы успехи Терри О'Брайена. Меня разбудил резкий телефонный звонок. Взглянув на часы, обнаружил, что они показывают половину четвертого.

— Надеюсь, я раздразнил твой сон? — пробасил О'Брайен.

— Меня? Ты смеешься. Я сидел в ожидании твоего звонка. Что у тебя новенького?

— Послушай, Дирк, ты еще долго будешь морочить мне голову?

— Ты о чем?

— В отношении Джонни Джексона.

— О чем ты толкуешь?

— Я обошел примерно с десяток ночных клубов и разговаривал с Флосси. Никто, повторяю, никто никогда не слышал о Джонни Джексоне. А разреши тебе сообщить, Флосси знает их всех. У него специальная книга учета. Ему известно, кто есть Кто и кто чем занимается. Никакого Джонни Джексона…

— Нет светловолосого миловидного паренька с бусами и браслетами, который ходит в сопровождении черного бугая?

— Ты же слышал, что я сказал. Джонни Джексон не существует. Если ты мне не веришь, поговори с Флосси сам. Могу ли я теперь отправляться на боковую? — Конечно. И спасибо тебе, Терри. Вполне возможно, что он не посещал клубы.

— Ну сколько раз повторять тебе одно и то же! — голос окреп. Он аж звенел от возбуждения. О'Брайен разрешил себе разозлиться. — Флосси утверждает, что никакого Джонни Джексона не существует. Все эти проклятущие фэги, как их тут называют, как только я рассказал, что Джонни получил кое-какие деньги, просто из кожи повылезали, чтобы его отыскать. Но никто никогда не слышал про него. Неужели это тебя не удовлетворяет!?

— Должно удовлетворить, не так ли? — буркнул я и бросил трубку.

Когда я вошел к себе в кабинет на следующее утро, то обнаружил две записки.

В первой было сказано:

Вторая гласила:

У меня была беспокойная ночь, заснул я под утро. Наскоро позавтракав, я так и не избавился от чувства подавленности из-за сообщения О'Брайена. Что за дикость? Джонни Джексон должен где-то быть.

Думая об этом по дороге в офис, я впервые подумал о том, что не обманули ли меня Би-би Мэнол и Филлис Стобарт. Для чего? Обе они рассказали мне одну и ту же историю: Джонни Джексон гомосексуалист и всюду появляется в обществе громилы-негра. Однако вездесущий Флосси Аткинс заявил, что он не знает такой пары, а по собственному опыту я знал, что Флосси можно доверять. Какими же соображениями могли руководствоваться эти солидные особы, бывшие проститутки, рассказывая мне сказки? В Сирле тоже все в один голос твердили, что Джонни был «робким» и девочек не жаловал. Уж если это не является доказательством его «заскоков», тогда что же еще?

Чика Барли на месте не было, кабинет был в моем распоряжении. Я позвонил Биллу Андерсену.

— Дирк, я кое-что для вас раздобыл, — сказал он, когда нас соединили.

Чувствовалось, что он радостно возбужден.

— Да? А что?

— Я проследил пистолет «беретту», из которого застрелили старого Джексона.

— Как вам это удалось?

— Ну… как обычно, мне нечем было заняться, а мысль об этой «беретте» не давала мне покоя. Тогда я стал обзванивать все полицейские участки до самого побережья. В Джаксонвилле мне повезло. Оттуда сообщили, что лицензия на этот пистолет была выдана шесть лет назад.

— Кому?

— Вот тут вас ждет сюрприз. Гарри Везерспуну.

— Прекрасная работа, Билл!

— Мне объяснили, что два года назад в июле месяце Везерспун сообщил, что пистолет у него похитили, и поэтому попросил ликвидировать лицензию.

— А как его украли?

— Согласно объяснению Везерспуна, к нему на фабрику забрались грабители.

Были похищены деньги и его оружие. Вопросами грабежа занимается шериф Мейзон, а лицензию он попросил ликвидировать.

— Ограбление было, Билл?

— Нет. Я бы знал об этом. Никакой кражи со взломом.

— Как получилось, что Везерспун зарегистрировал оружие в Джаксонвилле?

— Этим я тоже поинтересовался. Мне ответили, что какое-то время он арендовал там квартиру и заявил, что ему требуется оружие для самозащиты. Поскольку в прошлом он работал агентом по борьбе с наркотиками и нажил себе массу врагов, они посчитали это уважительной причиной.

— Вы проделали грандиозную работу, Билл. Ваши шансы в глазах полковника повышаются.

— Замечательно! Как вы думаете, это Везерспун прикончил старого Джексона?

— Убежден!

— Но почему, черт возьми?

— Я занимаюсь этим вопросом. Когда состоится дознание по смерти Везерспуна?

— Сегодня. Похороны послезавтра.

— Доктор Стид все еще придерживается версии несчастного случая?

— Естественно, а разве это не так?

Я услышал в трубке его взволнованное дыхание, но на всякий случай промолчал.

— В отношении пистолета, Билл. Он все еще у доктора Стида?

— Наверное. Точно не скажу.

— Его проверили на отпечатки пальцев?

— Я хотел проверить, но доктор заявил, что в этом нет необходимости.

— Иными словами, вы сейчас даже не можете утверждать, что Джексон застрелен из этого пистолета?

— Баллистическая проверка не проводилась, если вы это имеете в виду.

— Господи, что за фиговая работа! Ну ладно, Билл, мы еще с вами увидимся.

Я положил трубку, а потом позвонил в офис «Говарда и Венболта». Разумеется, мне ответила старая развалина, которая, услышав мое имя, насторожилась.

— Мистер Венболт вышел, — торжественно заявила она.

— Он попросил меня позвонить ему, — терпеливо объяснил я, напоминая себе, что со старшими следует быть вежливым.

— У меня тут для вас записка. Он бы хотел встретиться с вами сегодня в три часа.

— Я подъеду, — проронил я и повесил трубку.

Затем я достал копии своего отчета полковнику, хранящегося у Гленды, и перечитал их с начала до конца, прибавив туда телефонный разговор с Андерсеном. Некоторое время я сидел, размышляя. Отдельные звенья загадки постепенно находили свое место в общей цепочке. Решив покончить с бизнесом по наркотикам, Везерспун, догадываясь про спрятанные в тайнике деньги Джексона приехал в его хижину и застрелил беднягу, но кто-то уже успел до этого опустошить тайник.