– Пора уходить, – сказал я, и мы вместе с монахами побежали к дальней стене сада.

Мне показалось, что в кустах промелькнул силуэт ещё одного невысокого человека. Это был точно не монах. Темная фигура мне явно кого-то напоминала, но я не мог сообразить, кого именно. Перевалив через стену, мы оказались в парке. Монахов рядом с нами уже не было.

– Ну и вечерок, – заметил я.

– Классная драка! – восхищенно откликнулась на мое замечание Макри.

От места побоища нам хотелось удалиться как можно скорее. Поскольку я когда-то здесь жил, найти дорогу даже в темноте для меня не составило никакого труда. Я провел Макри по узкому проходу между двумя виллами. Шум, доносившийся до нас с виллы Иксиала, вскоре стих. Теперь нам предстоял долгий путь домой. Ночью любое движение конных экипажей, так же как и всадников, в Турае запрещено. Мне казалось, что для прогулки все ещё слишком жарко, и кроме того, я вспомнил, что уже давно ничего не пил.

– Ну и как? Удалось тебе выяснить что-нибудь полезное, для того чтобы освободить Гросекса? – спросила Макри.

– Пока не знаю. Мне надо как следует подумать, чтобы рассортировать факты. Но прежде всего я нуждаюсь в пиве. Умираю от жары и жажды. Интересно, почему здесь так мало таверн? Ты как хочешь, а я зайду в ту, которая первой окажется на нашем пути.

Уже перевалило за полночь. Поскольку ночная жизнь в этих краях, надо сказать, течет довольно вяло, мы не встретили ни одной открытой таверны, пока не вышли из Тамлина и не оказались в районе Храма Нефритовых Полей, где жизнь все ещё теплилась. Храм три сотни лет назад построили эльфы в знак признательности за нашу помощь в очередной Оркской войне. Свое название он получил потому, что его фасад украшали колонны из нефрита. В той войне нам удалось собрать большое число боевых кораблей, и флот Лиги городов-государств разгромил армаду орков в знаменитом морском сражении рядом с островом Дохлого дракона. Эта битва на долгое время положила конец господству орков на море. В то время военно-морской флот Турая, несмотря на сравнительно небольшое число кораблей, являл собой весьма внушительную силу. Теперь все не так. Турай когда-то был очень уважаемым членом Лиги городов-государств. Теоретически он остался таковым и по сей день, хотя все знают, что его армия и флот с тех пор сильно захирели.

Да и Лига уже не та. Четыре столетия Лига охраняла своих членов от более крупных стран наподобие Ниожа, но последние двадцать лет она постепенно разваливается. Теперь мы пребываем в постоянном волнении из-за серебряных рудников, расположенных на границе с нашим, с позволения сказать, южным союзником городом-государством Маттеш. Если дело дойдет до войны, Лига распадется окончательно, и Ниож съест нас на завтрак.

В районе Храма Нефритовых Полей в основном живут государственные служащие, чиновники средней руки и другие достойные граждане Турая.

Итак, нам в конце концов удалось найти таверну, в окнах которой все ещё горел свет. Мое предложение зайти Макри восприняла довольно скептически.

– Все будет в лучшем виде, – заверил я её, и мы открыли дверь.

На пороге нас встретил здоровенный тип в зеленой тунике сотрудника Службы частной охраны. Его здесь держали для того, чтобы разные подозрительные элементы вроде Макри и меня не проникали в среду более достойных граждан города. В “Секире мщения” все обстояло не так. Гурд впускал всех желающих.

Вход в таверну освещался факелом, и в его трепещущем свете кожа Макри казалась более красной, чем обычно. Похожий на небольшую гору охранник растопырил ручищи, преграждая нам вход.

– Вход с оружием запрещен, – объявил он. – И тем более оркам.

Макри, не колеблясь ни секунды, выдала серию мощных ударов. Удары достигли цели, и наглец со стоном опустился на пол.

– Неужели нельзя было вначале хотя бы обсудить проблему? – спросил я.

– А что здесь обсуждать? Он меня оскорбил.

Охранник, не приходя в себя, лежал на пороге. У меня возникло искушение отодвинуть тело, вбежать в таверну и по быстрому освежиться фляжкой эля, но на сей раз здравый смысл возобладал. Охранник мог прийти в себя и, увидев меня за стойкой бара, поднять шум. Хлопот не оберешься.

Нам ничего не оставалось, кроме как, изнывая от жары, двигаться дальше по ночным улицам.

– Думаю, Макри, что тебе следует сдерживать свой нрав, – сказал я.

– Вот завтра и начну. А хорошие удары, правда?

Макри повеселела. А ведь после того, как монах свалил её ударом ноги, у неё все время был вид, как у ниожской шлюхи. Думаю, что и охранника она приложила только потому, что решила попрактиковаться в рукопашном бое на случай новой встречи с монахами.

На следующий день я проснулся поздно с сильнейшей болью в ногах и в жестоком похмелье. Выкарабкавшись из постели, я сразу заковылял к своему небольшому запасу листьев лесады. Это растение поступает к нам из Страны эльфов и хорошо снимает похмелье. Я свою зелень получил от эльфа, который пользовался моими услугами пару месяцев назад. Эльф оказался преступником, и его убили. Но перед смертью он успел сделать доброе дело, оставив мне чудесные листья.

Эльфа и его сообщника прикончила Ханама Убийца, и в последние часы меня почему-то не оставляли тревожные мысли о Ханаме. Маленькая темная фигура, которую я мельком заметил прошлой ночью в саду, очень смахивала на Ханаму. Не хватает только того, чтобы в дело вмешалась Гильдия убийц, думал я.

Лист лесады очень быстро произвел желаемое действие. Только избавившись от похмелья, я почувствовал, как ноет все тело. Ночью мы прошагали через весь город, заскочив по пути (довольно надолго) в какую-то таверну округа Кушни. У Макри там не возникло никаких проблем. Заведение было настолько мерзким, что там радостно встретили бы самого оркского короля, если бы тот был готов выложить за выпивку несколько гуранов.

Округ Кушни расположен в центре города. Там полным-полно преступников, наркоманов, низкопробных таверн, борделей и игорных домов, за контроль над которыми сражаются между собой Братство, Сообщество друзей и местные уголовники. По долгу службы мне частенько приходилось бывать в Кушни. У Макри для вращения в светском обществе времени почти не остается, поэтому её знания об этом округе не столь глубоки, как мои. У меня создалось впечатление, что её застала врасплох мощь алкогольных напитков, которые подаются в здешних тавернах. По пути домой она твердила, что вовсе не пила, но я готов поклясться, что по наружной лестнице Макри карабкалась минут пятнадцать. Она так и не добралась бы до дома, если бы ваш покорный слуга не тащил её на себе весь последний пролет.

Поэтому я получил некоторое удовлетворение, когда ближе к полудню Макри вползла в мою комнату и стала умолять меня выдать ей хотя бы листочек лесады. Она была завернута в одеяло и выглядела так, будто только что переболела чумой. Я согласен, что, когда дело доходит до драки, Макри и вправду первая спица в колеснице. Согласен я и с тем, что в изучении философии и риторики она остра, как ухо эльфа. Однако голову даю на отсечение, что по части выпивки я дам ей сто очков вперед. Если она когда-нибудь сумеет меня перепить, я восприму это как личное оскорбление.

Лишь с большим трудом ей удалось поднести к губам стакан с водой, настолько сильно дрожали у неё руки.

– Ты такая же зеленая, как этот лист, – радостно объявил я. – Ведь говорил же я тебе, что горный кли для тебя чересчур крепок. Чтобы его пить, брюхо должно быть луженым, как у меня.

– Из какого дерьма они его там варят? – с отвращением выдавила она.

– Из винограда, батата, маиса… Кто знает? Люди в горах живут бедно и пускают в перегонку все, что попадется под руку.

– А как ты себя чувствуешь? – содрогнувшись всем телом, спросила она. – Так же плохо, как и я?

– Конечно, нет. Чтобы ощутить хоть что-то, я должен вылакать по меньшей мере пару бутылок горного кли. Я бодро и весело пробудился, дабы принять участие в утренней молитве.