– . Но они были очень красивые, – протестует Дандильон.

– Я не принимаю подарков от орков! – Макри с шумом покидает таверну.

Хорм, повелитель королевства Йал, или Хорм Мертвец, как его обычно называют, на самом деле наполовину орк, наполовину человек. Тем не менее он оркский лорд, равно как и безумный колдун, который, по слухам, воскрес из мертвых посредством какого-то ужасного ритуала, тем самым увеличив свое могущество. Несколько месяцев назад он появился в Турае, пытаясь украсть какой-то весьма ценный предмет у Лисутариды Властительницы Небес. Макри произвела на Хорма очень сильное впечатление. Он даже предложил спасти ей жизнь, если оркские войска в ближайшем будущем захватят город. Надо было видеть, какую Макри отвесила ему оплеуху, чего этот негодяй уже давно добивался. Хорм пытается уничтожить Турай и заслуживает гораздо более сурового наказания. Мерзавец ненавидит нас всей душой. Не могу понять, почему его так привлекает Макри.

Приятно, что цветы отвергнуты. Долю секунды я опасался, что Макри польстит подношение, ибо, хотя мало кто знает об этом, она питает слабость к разного рода дарам, особенно к цветам. В прошлом я не раз улаживал всякие проблемы при помощи подобных подарков. Сам бы я, конечно, до такого не додумался, так как Макри – мужественная женщина-воин, а я вовсе не тот человек, который дарит цветы налево и направо, но меня надоумила Танроз, и все прошло гладко. Слабость Макри имеет какое-то отношение к лагерю гладиаторов, где она выросла. А еще она никогда в жизни не получала подарков. Так считает Танроз.

Мысли о Танроз пробуждают во мне зверский аппетит: ведь я не ел несколько часов. Заказываю большую миску тушеного мяса, которое опять дурно приготовлено. Да сколько это будет продолжаться? Если мне суждено пасть на поле брани, я не желаю выглядеть так, будто несколько месяцев не ел нормальной пищи. Я встаю.

– Пора бы уже привести назад Танроз, и тут не может быть двух мнений! – заявляю я. – Я совсем отощал.

– Да ты почти как слон, – говорит Макри.

– Вот именно – почти. Я просто таю на глазах. Мне нужна Танроз.

Покидая таверну, я натыкаюсь на маленькую женщину – темноволосую, бледнолицую, в обычном одеянии рыночной торговки. Это Ханама, мастер-убийца из Гильдии убийц. Отвратительная особа, занимающаяся негодным делом. Я резко отступаю назад, хватаясь за рукоятку меча.

– Чего тебе? – спрашиваю я.

– Не твое дело, – отвечает Ханама.

Как обычно, я с трудом верю, что эта маленькая, с виду невинная молодая женщина – зловещая убийца. Ну точь-в-точь школьница, которая и курицу не обидит. А она убивает людей налево и направо, и ей за это хорошо платят. Хотя как-то раз я и сражался с Ханамой бок о бок, мне неприятно ее видеть.

– Все, что здесь происходит, в высшей степени мое дело. Я местный трибун.

Ханама слегка улыбается, хотя взгляд ее остается абсолютно холодным.

– Как я понимаю, это почетная должность. У тебя нет власти запрещать свободным гражданам заниматься своими делами. Отойди, я пришла к Макри.

Макри действительно поддерживает дружеские отношения с этой противной бабой. Я окидываю ее хмурым взглядом и прохожу мимо, качая головой в знак того, что положение дел в «Секире мщения» принимает в последнее время просто ужасный оборот. Подумать только: Дандильон, Макри, Ханама. Целый набор исчадий ада в женском обличье. Им всем в пору рвать цветы зла с Хормом Мертвецом.

Покинув «Секиру мщения», Танроз поселилась со своей престарелой матерью в небольшом домике в округе Пашиш к северу от Двенадцати морей. Я пробираюсь по оживленным улицам, затем с решительным выражением лица поднимаюсь по лестнице. Танроз сама открывает дверь. Она явно рада меня видеть и приглашает войти. Матери, кажется, в доме нет, так что я сразу же перехожу к делу.

– Танроз, ты должна…

– Не хочешь ли ты чего-нибудь поесть? – спрашивает добрая женщина.

Я с готовностью киваю – дело может и подождать. Танроз уходит из комнаты, и я слышу, как она какое-то время гремит посудой на кухне, а потом возвращается с большим подносом, заваленным едой. После того как мне не удалось нормально перекусить в «Секире мщения», я набрасываюсь на пирог с олениной и овощное ассорти словно дракон на стадо жирных овец.

– Ты не хотел бы…

Я с энтузиазмом киваю. Я буду есть все что угодно. Танроз приносит еще одну порцию. Покончив с едой, я удовлетворенно вздыхаю. Теперь я готов действовать. Давно уже я не чувствовал себя так хорошо.

– Танроз, тебе надо вернуться в «Секиру мщения». Я знаю, что у вас с Гурдом дела идут не гладко, но, может быть, вы как-то разберетесь между собой и поймете, что вам не стоит злиться друг на друга. Зачем придавать значение мелочам? В жизни есть более важные вещи. Неужели ты покинешь такое хорошее место из-за каких-то пустяковых обид? Да ты просто создана для «Секиры мщения». Лично я готов смириться и терпеть все невзгоды при условии, что ты вернешься на свое место и станешь готовить отличное тушеное мясо.

Танроз хмурится.

– Фракс, неужели твой желудок важнее моего душевного спокойствия?

– Выражайся точнее.

– Я не могу вернуться, пока все не наладится.

Какое разочарование.

– Пожалуйста, вернись. Умоляю тебя.

– Извини, не могу.

– Ты знаешь, я все еще трибун. Я приказываю тебе вернуться.

Танроз смеется.

– Фракс, мне приятно слышать, что ты так сильно скучаешь по мне. Или по крайней мере скучаешь по моей еде. Но, знаешь ли, я действительно не могу вернуться, не поговорив прежде с Гурдом.

Я тяжело опускаюсь в кресло, чувствуя, что потерпел поражение. В последний раз было так же погано, когда мы с Гурдом служили наемниками в джувальских джунглях и после ночной пьянки случайно набрели на лагерь неприятеля. Я все еще помню выражение лица командира отряда противника после того, как я дружески похлопал его по плечу и предложил глотнуть из моей фляги. К счастью, в этот миг лагерь подвергся атаке со стороны третьей армии, которая сражалась в тяжелой обстановке, и мы с Гурдом, воспользовавшись суматохой, рванули оттуда.

А на сей раз бежать некуда. Я оказался в ловушке и должен есть некачественную пищу, которую готовит Эльсиор. Когда прибудут орки, мне очень повезет, если я смогу меч поднять.

Внезапно меня озаряет. Стараясь придать своему голосу как можно больше искренности, я сообщаю Танроз, что если она не вернется сейчас, то может уже никогда не вернуться.

– Что ты имеешь в виду?

– Орки собираются напасть на нас, как только кончится зима.

– Это правда?

– Да. Это государственная тайна, и я не должен никому говорить, но все и так вскоре узнают. Так что если хочешь разобраться с Гурдом – а может быть, и испечь несколько пирогов и потушить для меня мясо, – это твой последний шанс.

Танроз задумывается.

– Мы победим орков?

– Возможно.

– Или, возможно, не победим?

Я киваю. Танроз требуется только несколько секунд, чтобы принять решение.

– В таком случае, Фракс, ты прав. Мне лучше вернуться.

Я радостно вскакиваю на ноги. Перспектива возвращения Танроз в таверну делает меня счастливей эльфа, сидящего на дереве.

– Ты не поверишь, как плохо обстоят сейчас дела в таверне. Дандильон сошла с ума. Макри тоже спятила. Хорм присылает туда цветы.

– Что?

Я рассказал Танроз про случай с цветами.

– Это, конечно, тревожный знак. Ты ведь знаешь, как Макри обожает цветы.

– Как же она это восприняла? – спрашивает Танроз.

– Швырнула их на пол. И правильно поступила. Наглец же все-таки этот Хорм. Чего он добивается? Тот факт, что сам я не способен при помощи цветов произвести впечатление на отлично владеющую секирой госпожу с крутым нравом, еще не значит, что у него все должно получиться. Знаешь, чем больше я думаю, тем больше убеждаюсь в том, что Хорм украл эту идею у меня. Возможно, шпионил за мной, когда я возвращался домой от продавца цветов. Сам Хорм до такого никогда бы не додумался.

– Да уж, ты приложил немало усилий, – соглашается Танроз. – Но не стоит беспокоиться. Макри никогда не влюбится в лорда орков.