La leçon finie, on passa à l’écriture. Pour ce jour-là, M. Hamel nous avait préparé des exemples tout neufs, sur lesquels était écrit en belle ronde: France, Alsace, France, Alsace. Cela faisait comme des petits drapeaux qui flottaient tout autour de la classe, pendus à la tringle de nos pupitres. Il fallait voir comme chacun s’appliquait, et quel silence!

On n’entendait rien que le grincement des plumes sur le papier (был слышен только скрип перьев о бумагу; entendre; grincer – скрипеть; grincement, m – скрип; plume, f – перо). Un moment des hannetons entrèrent (в какое-то мгновение влетели майские жуки; hanneton, m – майский жук; entrer – входить, въезжать; вступать); mais personne n’y fit attention (но никто не обратил на них внимания; attention, f – внимание; faire attention à… – обращать внимание на…), pas même les tout petits qui s’appliquaient à tracer leurs batons (даже самые маленькие, которые старались выводить свои палочки; s’appliquer – стараться, старательно заниматься чем-либо; bâton, m – палка, палочка; tracer – чертить, проводить линию), avec un cœur, une conscience (усердно, добросовестно; cœur, m – сердце; avec cœur – ревностно, старательно; conscience, f – совесть; сознательность; добросовестность), comme si cela encore était du français (как будто это также было французским)… Sur la toiture de l’école (на крыше школы; toiture, f – кровля, крыша), des pigeons roucoulaient tout bas (тихо ворковали голуби; pigeon, m – голубь; bas – низко; тихо), et je me disais en les écoutant (и я думал, слушая их; se dire – думать: «говорить себе»):

«Est-ce qu’on ne va pas les obliger à chanter en allemand, eux aussi (не заставят ли их тоже петь на немецком)?»

On n’entendait rien que le grincement des plumes sur le papier. Un moment des hannetons entrèrent; mais personne n’y fit attention, pas même les tout petits qui s’appliquaient à tracer leurs bâtons, avec un cœur, une conscience, comme si cela encore était du français… Sur la toiture de l’école, des pigeons roucoulaient tout bas, et je me disais en les écoutant:

«Est-ce qu’on ne va pas les obliger à chanter en allemand, eux aussi?»

De temps en temps (время от времени; temps, m – время), quand je levais les yeux de dessus ma page (когда я поднимал глаза от страницы; dessus – на, поверх; de dessus – с, со; œil, m – глаз; yeux, m, pl – глаза), je voyais M. Hamel immobile dans sa chaire (я видел месье Амеля, неподвижно /сидящего/ за своей кафедрой) et fixant les objets autour de lui (и пристально смотрящего на предметы вокруг себя; fixer – закреплять; фиксировать; пристально смотреть, уставиться на…; objet, m – предмет, вещь), comme s’il avait voulu emporter dans son regard toute sa petite maison d’école (как будто он хотел унести в своем взгляде все свое маленькое школьное здание)… Pensez (подумать только: «подумайте»)! depuis quarante ans (вот уже сорок лет), il était là à la même place (он был = сидел здесь, на одном и том же месте), avec sa cour en face de lui (а напротив был его двор: «со своим двором напротив»; en face de… – напротив) et sa classe toute pareille (и один и тот же класс: «и своим классом, совершенно одинаковым»; pareil – подобный, сходный; одинаковый).

De temps en temps, quand je levais les yeux de dessus ma page, je voyais M. Hamel immobile dans sa chaire et fixant les objets autour de lui, comme s’il avait voulu emporter dans son regard toute sa petite maison d’école… Pensez! depuis quarante ans, il était là à la même place, avec sa cour en face de lui et sa classe toute pareille.

Seulement les bancs, les pupitres s’étaient polis (только скамьи и парты отполировались), frottés par l’usage (потертые от /долгого/ употребления; frotter – тереть, натирать; растирать; usage, m – употребление, пользование; применение; user de qch – употреблять что-либо, пользоваться); les noyers de la cour avaient grandi (ореховые деревья во дворе выросли; noyer, m – орех, ореховое дерево), et le houblon qu’il avait planté lui-même enguirlandait maintenant les fenêtres jusqu’au toit (и хмель, который посадил он сам, теперь обвивал гирляндами окна до /самой/ крыши; houblon, m – хмель; enguirlander – украшать гирляндами). Quel crève-cœur ça devait être pour ce pauvre homme de quitter toutes ces choses (каким горем, должно быть, было для этого бедняги покидать / оставлять все эти вещи; cœur, m – сердце; crever – прорвать; разорвать; проколоть; выколоть; crever le cœur – разрывать сердце; crève-cœur, m – глубокое огорчение, горе), et d’entendre sa sœur qui allait, venait, dans la chambre au-dessus (и слышать свою сестру, которая ходила взад-вперед, в комнате сверху), en train de fermer leurs malles (запирая их дорожные сундуки; malle, f – дорожный сундук; дорожная сумка; чемодан)! car ils devaient partir le lendemain (потому что они должны были уехать на следующий день), s’en aller du pays pour toujours (уехать из этого края навсегда; s’en aller – уходить, уезжать).

Seulement les bancs, les pupitres s’étaient polis, frottés par l’usage; les noyers de la cour avaient grandi, et le houblon qu’il avait planté lui-même enguirlandait maintenant les fenêtres jusqu’au toit. Quel crève-cœur ça devait être pour ce pauvre homme de quitter toutes ces choses, et d’entendre sa sœur qui allait, venait, dans la chambre au-dessus, en train de fermer leurs malles! car ils devaient partir le lendemain, s’en aller du pays pour toujours.

Tout de même, il eut le courage de nous faire la classe jusqu’au bout (и все-таки у него хватило мужества: «он имел мужество» дать нам урок = довести урок до конца). Après l’écriture (после письма), nous eûmes la leçon d’histoire (у нас был урок истории; histoire, f); ensuite les petits chantèrent tous ensemble le BA BE BI BO BU (затем малыши пропели все вместе БА, БЕ, БИ, БО, БУ). Là-bas au fond de la sale (там, в глубине класса), le vieux Hauser avait mis ses lunettes (старик Хаузер надел свои очки; mettre; lunettes, f, pl – очки), et, tenant son abécédaire à deux mains (и, держа свой букварь обеими руками; tenir; main, f), il épelait les lettres avec eux (он произносил буквы вместе с ними; épeler – читать по складам, по буквам). On voyait qu’il s’appliquait lui aussi (было видно, что он тоже старается); sa voix tremblait d’émotion (его голос дрожал от волнения; émotion, f – волнение, возбуждение), et c’était si drôle de l’entendre (и было так забавно слушать его), que nous avions tous envie de rire et de pleurer (что всем нам хотелось смеяться и плакать: «что все мы имели желание…»; envie, f – желание, охота). Ah! je m’en souviendrai de cette dernière classe (я буду помнить об этом последнем уроке; se souvenir de qn, de qch – помнить)…

Tout de même, il eut le courage de nous faire la classe jusqu’au bout. Après l’écriture, nous eûmes la leçon d’histoire; ensuite les petits chantèrent tous ensemble le BA BE BI BO BU. Là-bas au fond de la salle, le vieux Hauser avait mis ses lunettes, et, tenant son abécédaire à deux mains, il épelait les lettres avec eux. On voyait qu’il s’appliquait lui aussi; sa voix tremblait d’émotion, et c’était si drôle de l’entendre, que nous avions tous envie de rire et de pleurer. Ah! je m’en souviendrai de cette dernière classe…