По какой-то неведомой причине технический прогресс и в самом деле обошел наш городок стороной. Конечно, до нас доходили слухи о демонстрациях в Варшаве, о произнесенных там вдохновенных речах. Не раз видели мы по телевизору, как известные имена, написанные большими буквами на транспарантах, колышутся поверх зонтов.

Это были великие имена, где-то далеко они изменили мир. В нас же они пробуждали лишь растерянность. Мы не могли представить себя в том мире и торопились переключиться на другую программу в надежде наткнуться на бразильский сериал.

Дом Мушека замыкал длинный ряд домов, сразу за ним начинался лес. Летом этот лес, который тянулся до самого Рацибора, вселял в сапожника тревогу, напоминая ему, что в мире помимо усердия и порядка существуют анархия и лень.

Страх нарастал, когда созревали вишни. Ему казалось, что однажды утром из этого леса вынырнет Франек, его брат. Франек Мушек, совершенно на него не похожий. Он был на пару лет старше сапожника, что, впрочем, не мешало ему разгуливать повсюду в шортах. На голове у Франека в любую погоду красовалась соломенная шляпа. Он не умел ни читать, ни писать, и этого сапожник Мушек стыдился сильнее всего, хотя вообще-то стыдиться следовало его брату.

Тем летом опасения Мушека были не напрасны. Однажды пронесся слух, что после двадцатилетних скитаний домой вернулся Франек. Решил навестить брата.

В то утро, когда Коса включил радио на полную громкость, сапожник Мушек был еще в постели. Ворочался с боку на бок и пытался натянуть на уши подушку. Но английские песенки легко находили лазейку, пробирались под подушку и не оставляли выбора; пришлось встать. Мушек как раз шел в ванную, когда раздался звонок - кто-то топтался возле калитки. Мушек развернулся, прошел на кухню, где готовила завтрак его супруга, раздвинул гардины и выглянул в окно. Некоторое время молча смотрел в сад, потом уронил занавеску и попятился. У калитки стоял его братец Франек собственной персоной. В шортах, как и двадцать лет назад. На голове - все та же соломенная шляпа, а на ногах - лопнувшие от сырости кеды.

Мушек пятился, пока не наткнулся спиной на кухонный шкаф - ему нужно было на что-нибудь опереться.

- Только не это... - пролепетал он, - Франек.

Пани Мушек - она резала лук - раздвинула кухонным ножом гардины.

- Хм: так вот, значит, как он выглядит, твой брат: - проговорила она, растягивая каждое слово. - Я представляла его иначе... постарше, что ли.

- Он никогда в жизни не работал, - объяснил Мушек и опять осторожно выглянул в окно. - Похож на Хиндрека, того бездельника, который в прошлом году попал под поезд, - пробормотал он.

- Хиндрек выпал из окна своей квартиры. В стельку пьяный, - возразила пани Мушек, не сводя глаз с Франека.

- Пятьдесят четыре года, а он все в шортах. Право, это ничуть не лучше, чем напиться и вывалиться из окна.

- Антоний, чем тебя так раздражают шорты? Сейчас лето.

Мушек взглянул на жену, будто хотел что-то сказать. Но промолчал, только почесал в затылке.

- Что же делать? - спросил он. - Он все звонит и звонит.

И в самом деле, Франек, этот "урод" в семье, по-прежнему жал на кнопку звонка. Вместо того чтобы пойти к дверям, Мушек отступил еще на шаг в глубь кухни.

- Отойди. Он же тебя увидит! - замахал он руками на жену.

Пани Мушек не могла скрыть изумления.

- Что? Ты не пустишь на порог родного брата!? Единственного на целом свете?

Мушек совсем растерялся.

- Что ты такое говоришь! Просто я еще не одет. Он добирался к нам двадцать лет. Еще две минуты ничего не изменят.

Но пани Мушек не сдавалась:

- Ты стыдишься его, признайся! Стыдишься, что он не умеет читать. Так он и правда неграмотный?

- Ну, может, неграмотный, а может, и грамотный. Откуда мне знать? ощетинился Мушек.

- Тебя раздражает, что он ходит в шортах.

- Если его впустить, застрянет на целый год. А ведь он курит, дымит как паровоз, - продымит всю кухню.

- Будет курить в туалете.

- Что?! - вознегодовал Мушек. - Не верю своим ушам! Он еще даже не вошел, а ему уже разрешается курить в туалете! А вот если мне хочется выкурить сигаретку, одну-единственную, меня тут же гонят в сад, даже зимой!

Франек потерял терпение и вновь напомнил о себе громким звонком. Мушеки умолкли и выглянули в окно. Братец стоял у калитки с сигаретой в руке закурил, пока супруги спорили, - и кричал:

- Антоний! Антоний! Я вижу тебя! Ты ничуть не изменился... Даже пижама все та же, на ней котята скачут за бабочкой!..

Пани Мушек обернулась и посмотрела на мужа. Сапожник, которому до сих пор стыдиться за себя не приходилось - он не стыдился даже своих бурных словесных баталий с Косой, - вдруг покраснел как помидор. Пани Мушек оглядела супруга с головы до ног.

- Чего уставилась? - с нарастающим беспокойством спросил Мушек. - Ты сама купила мне эту пижаму.

Пани Мушек прикусила губу, чтобы не рассмеяться.

- Но ведь это ты выбрал ее, Антоний.

- Нет, я хотел с машинками.

- С машинками? - переспросила пани Мушек.

Мушек понял, что и так уже наговорил лишнего и, если не хочет выглядеть в глазах жены полным идиотом, лучше все-таки пойти открыть калитку.

Он развернулся, подошел к полке - над ней на гвоздиках висели ключи, взял самый большой и пробормотал:

- Пойду открою, пока его не услышали. Переоденусь потом... Ты не представляешь, что нас ждет.

Пани Мушек кивнула. Раздвинула гардины и махнула Франеку рукой, как бы говоря, что брат уже спешит к нему.

Мушек пригладил волосы и вышел на свежий воздух. Было ясное, теплое утро. Дойдя до калитки, он попытался улыбнуться.

- Франек?!. - пробормотал он смущенно. - Ты, в самом деле ты? Боже, какой сюрприз! Выглядишь, как двадцать лет назад: Прости, что заставил ждать, все из-за жены: Ей показалось, что это один тип: Господи: и вправду ты:

4

Для своего возраста Франек имел на удивление юный и цветущий вид. На его загорелом лице морщин не было вовсе, а когда он снял соломенную шляпу, на свет явилась густая, давно не чесанная шевелюра иссиня-черного цвета.

Он походил на актера из очень у нас популярного детективного сериала. В каждой серии этому актеру приходится прыгать в бассейн и, в очередной раз его переплыв, застенчиво улыбаться.