— Тихо! Слышишь?

Что? Грузовик? Один прётся. Край не пуганных идиотов.

— Ну так чего ждешь? Круши его!

Голову включи. Я его сейчас зафигачу, а за мной потом зондеркоманду какую-нибудь снарядят. С овчарками(сглотнув).

— Ссыкло.

Мальчишка. Тут всё обдумать надо, прежде чем… прыгать.

На дороге показалась типичная такая полуторка, а никакой не Опель Блитц, как стоило бы ожидать, вот только эта вот архаичная «коробчонка» была вовсе не трофеем, а вполне себе штатным грузовиком имперцев, о чем красноречиво свидетельствовали как заводская окраска, так и все положенные тактические знаки Португальцев.

К авто была прицеплена полевая кухня, от чего сглотнув, на этот раз от голода, я напряг свое «бессознательное» на предмет придумать мне чего-нибудь такого-эдакого, и чтоб менее разрушительного нежели огнешар. И о чудо, в следующий миг руки принялись вертеть желаемое а глаза сами плотно зажмурились, когда в сторону авто помчал сгусток ослепительно белого пламени, оставляя за собой «хвост кометы» того же цвета, а при встрече с капотом грузовика это вот рвануло настолько ярко, что даже мои зажмуренные веки пропустили часть света.

Будучи ошарашенным, я с опаской приоткрыл левый глаз и узрел как совершенно целый и без видимых повреждений автомобиль катится по инерции, а спустя несколько метров останавливается, чтобы выпустить наружу ошеломленных водителя и его пассажира, которые трут глаза или падая на колени принимаются опустошать желудок.

— Чего ждешь? Вперед!

Без сопливых знаю.

Вот же ж, умничает он. Итак ведь бегу сломя голову к утратившим всякую боеспособность полуросликам. Удивительно, но мои босые ноги практически не ощущают никакого дискомфорта от встречи с камнями и кусками металла, которыми очевидно являются осколки от недавней битвы в нескольких десятках метрах отсюда.

Похоже это всё действие той же силы, что бережет меня от пробития. Вот если бы еще она и от дробящего урона защищала, цены б ей не было. А вот «бессознательное» молчит на тему чего-то такого, чтобы ручками повертеть и воздвигнуть вокруг себя какую-нибудь магическую защиту. Вроде бы нужен ремень или пояс какой-то. Не очень понимаю весь тот сумбур, что всплывает в голове.

Но вот, спустя считанные секунды я оказываюсь возле всё еще ничего не видящего полурослика, который промывает водой из фляги свои глаза, и с силой прописываю ему пенальти прямо в голову, от чего плотный коротышка отлетает и с влажных хрустом встречается своим затылком с подножкой грузовика, а я уже мчу к другому, что возится с обратной стороны кабины.

Этот с виду унтерофицер…

— Первый сержант он.

Да пофиг, главное что этот гад утирая заблеванные губы уже тянется к кобуре на поясе. Видимо его зрение не сильно пострадало, так как у него только правый глаз припух и закрыт, что по-видимому произошло из-за того что он спал со сползшей на левый глаз фуражкой, когда рванул мой белый сигнал, ослепив бдящего водилу и лишь ошарашив пассажира.

Между нами уже совсем ничего, но этот резвый матерый гад всё-таки умудрился выхватить свой Парабеллум, поэтому я в отчаянии выбрасываю вперед руку, в которой вдруг возникает натуральный такой меч, чьей длины оказывается достаточно чтобы ювелирно чиркнуть по сухожилию запястья, выставленной вперед и сжимающей пистолет руки полурослика. Оружие выронено, а я довершаю начатое.

Вот это я крут! Даже и не знал, что умею так ловко махать заточенной железякой, — подумал я эффектно стряхнув кровь с… Резвого, пока голова первого сержанта катилась куда-то под грузовик.

— Ты наверное еще и на коне скакать можешь.

Издеваешься.

— Чуть-чуть. Ты видимо, из очень дикого мира, раз у вас там всё еще на мечах дерутся.

Ага-ага, насмехайся дальше.

— А откуда ты его вынул, позволь полюбопытствовать.

Да ну тебя.

По мальчишески помахав Резвым, как называется сей красавец и о чем мне сообщает всплывшее откуда-то воспоминание, я повинуясь внезапному и странному порыву разжал руку и обомлел, когда меч растворился в воздухе. Немного попаниковав под едкие замечания вредного, видимо от зависти, Сани, я собрался-таки и возжелав вновь явил эту прелесть в свою руку. Потом повторив несколько раз всё это действо, уверился в том, что я теперь всегда смогу воспользоваться этим, как оказалось грозным в моих руках оружием, а также, по новому взглянув на миникарту, задумался: не в игре ли я? Инвентарь, миникарта, меню какое-нибудь еще должно быть.

Миникарта, к слову, после вновь повторившихся при каждом новом убийстве пиликаний, опять поменяла цвет странной буковки «И», что неприметно притаилась в самом её углу. Причем эта И была на неизвестном мне языке, но которым я по-видимому владел.

Но не время для экспериментов, я и так непозволительно долго тут задержался, после всей той иллюминации что устроил, а в животе уже неприлично громко урчит, поэтому нужно отогнать улики партизанской активности в укрытие и там подкрепиться, прежде чем слегка замаскировавшись двигать дальше на Запад, в чем мне и помогут мои новые трофеи.

Ну, что я тебе говорил?

— Ссскоты…

Классика, Саня. Классика.

Перед моим взором открылся вид на довольно обширное поле, запруженное скученными массами толпящихся или лежащих вповалку лю… эльфов-военнопленных. С Южного края располагалась железнодорожная насыпь, где утопая в ночной тьме разместились несколько пулеметных расчетов, и взобравшийся туда, чтобы подсвечивать своими фарами всё что ниже, тарахтящий работающим мотором грузовик. По бокам, уже в низине, и так чтобы не быть на линии огня друг-друга, стала пара броневозов, также светящих фарами вглубь образованного таким вот образом периметра и держащих массы пленных под прицелом своих автоматических дюймовок со спаренными третьдюймовками. Ну а с противоположной от «железки» Северной стороны, по дороге прохаживались патрули с собаками.

Именно там тянулась та грунтовка, по которой я и должен был подъехать с Востока на своем трофейном грузовике с его полным кузовом круп и булькающим в полевой кухне не менее полевым кулешом, что по-видимому предназначалось для организации питания контингента, так же как и у тех, прибывших чуть ранее, еще двух грузовиков. Но я решил всё же действовать иначе, поэтому оставив свой шумный транспорт чуть не доезжая сюда, в леске, и стараясь не привлекать внимания подобрался поближе, чтобы предварительно разведать обстановку. Да и с маскировкой у меня никак не выгорало, так как полурослики были очень невысокими и коренастыми, а трофейная одежда с них или хотя бы обувь — никак мне не подходили. Короткое всё и широкое.

Так вот, наблюдаемую мной сейчас картину довершали, а также частично проясняли ситуацию, сваленные у упомянутой дороги стройматериалы, в основном бревна и доски, видимо реквизированные у кого-то из местных, и которые, судя по всему, должны будут в ближайшее время послужить основой для ограждения периметра, а также постройки вышек будущего постоянного лагеря военнопленных, в который в скором времени преобразится это вот наблюдаемое мной временное «стойбище».

С другой стороны дороги, как раз напротив описанного поля, располагался поселок деревенского, так сказать, типа из одноэтажных бревенчатых строений.

— Пацевичи это. Часть вотчины Потоцких.

И по-видимому, эти самые Пацевичи будут исполнять роль административных и хозяйственных строений будущего, не дай им виселица, Дахау или Аушвица-Биркенау какого-нибудь. Ну это мы еще посмотрим(сплюнув).

Всем тут заправляли дроу-Гессенцы, а знакомый «Хорьх»…

— «Адмирал» это, а никакой не… Хоррь.

Ну Адмирал так Адмирал. Так вот, то самое авто ССовки-извращенки стояло у самого с виду приличного здания поселка, а значит где-то там и Соня томится. Бедняжка, истязаемая этой порочной тварью. Нужно спешить!

Ну, что будем делать, Сань? Я конечно могу начать с лагеря, вполне себе расхреначив своими огнешарами и эти их броневозы, и пулеметные точки уничтожить, да и закидать огнем весь тот охранный взвод, если судить по количеству грузовиков, что сейчас разместился в Пацевичах на постое, а моя миникарта позволит мне сделать так, что никто из этих ССовских тварей не уйдет. Таким образом, я конечно минимизирую жертвы среди пленных, но боюсь, Соня может пострадать.