— Эм… Мне снилась… — начала я, пытаясь вспомнить хоть кого-то адекватного. — Мне снилась двоюродная тетушка Люсиндра… Она была очень смелой, храброй!

Кто виноват, что из всех моих родственников, нынче покойных, адекватной была только Люсиндра!

— А теперь нужно поговорить о погоде! — послышался настойчивый голос. — Так делают во всех идеальных семьях.

— Какая чудесная погода за окном! Точно такая же погода стояла на похоронах моего прадедушки Терентиуса, — заметил супруг. — Про него в фамильной книге всего два слова: «Просто хороший человек». Правда, он был слегка нелюдим. Сторонился родственных посиделок. Но в целом ничего плохого про него никто не вспомнит…

Идея связаться с покойным Терентиусом и выдернуть его в наш мир, мне не понравилась.

Я имею полное право недолюбливать чужих родственников! Пусть даже при жизни они вели себя идеально, кормились голубей с ладошки. А потом кошек теми самыми голубями!

— Может, все-таки Люсиндру? — спросила я. — Хорошая тетечка.

Не думаю, что стоит считать существенным недостатком тот факт, что она была семикратной вдовой? Первый ее муж был банкиром. И случайно сгорел. Это была абсолютная случайность!

Второй муж был адвокатом. И по нелепой случайности тоже сгорел. Потом тетя снова вышла замуж, но уже за графа. По роковому стечению обстоятельств он сгорел. Четвертый раз тетя вышла замуж за барона. И он сгорел. Пятым мужем тети оказался известный карточный шулер. Вы будете смеяться, но и он сгорел! От шестого мужа тетя уже прикуривала. Она ничего не удивлялась. А вот седьмой умудрился поджечь весь дом. Он сгорел с поместьем, векселями и даже несгораемым сейфом.

Остаток дня тетя провела в трауре. На ее каминной полке гнездились урны с прахами всех мужей. Однажды она решила их познакомить и ссыпала в одну большую урну.

— Нда, — усмехнулся супруг, листая старинную книгу с тисненым гербом. — Кстати, ты уже придумала, чем будешь радовать потомков? А то часики уже тикают! Оглянуться не успеешь, как все! Адекватный, вменяемый родственник! Которого можно дергать с того света по любой мелочи!

— Я планирую стать … эм… пятикратной вдовой! — заметила я, рассматривая золотые столовые приборы.

— О, это так банально! Я ожидал от тебя чего-то большего! — разочарованно заметил супруг. — Я вот смотрю на это платье и понимаю, что в нем нужно будет попозировать для парочки портретов. Желательно с окровавленным топором в руке и сумасшедшим взглядом.

— Фу, банальщина, — скривилась я. — Я ожидала от тебя чего-то… Ну, скажем так, посущественней! Я подумываю под конец жизни завести полсотни котиков, и бросаться ими в прохожих!

— Ну, это уже получше! — усмехнулся муж. Я заметила, что мы беседуем уже три минуты. И даже ни разу не поругались! — Как на счет деда — поджигателя?

— У каждого в роду есть как минимум один дед — поджигатель, — фыркнула я, отметая идею. — Ты еще предложи деда, живущего с трупом бабки! Банальщина!

— На что только люди не идут, чтобы обрести покой после смерти, — заметил муж. — Кстати, может, сумасшедший изобретатель, который смотрит на всех, как на набор полезных запчастей?

— Вот это уже поинтересней, — согласилась я, видя, как муж нюхает блюда.

— Все приготовлено с любовью и нежностью! — заметила я, ни в жизни не собираясь такое есть. — Вон присохла любовь. А тут обгорела нежность.

— Любви мало положила! Недолюбила! Прямо чувствуется!

К моему ужасу муж отправил мой пирог «Черви на кладбище» в рот и… внезапно распробовал. Я видела своими глазами, как кто-то ест то, что я готовлю. Если я расскажу это, мне никто не поверит!

— Признаться, — заметил муж, доедая «червей». — Очень сносно. Я бы сказал даже «вкусно»…

— Эм… — замялась я, видя, как исчезает на глазах пирог. Я даже поковыряла его вилочкой, чтобы убедиться, достаточно ли я положила перца?

— С перцем! Как я люблю! — послышался голос мужа, пока у меня слезы текли из глаз от этого жгучего вкуса.

— А это у нас что? Ничего себе! — вилка мужа полезла в подгоревшее полено. Это должен был быть окорок. Но я специально жарила его до черной корочки.

— Мммм… Подгоревшее! — послышался голос, пока я нервно сглатывала. — Всегда выбираю себе подгоревший кусочек мяса. А тут прямо все! Ты что? Подлизываешься? Или прощения просишь?

— Оно три раза упало, — ядовито ответила я, пытаясь скрыть животный ужас. — На пол.

Часы тикали, отмеряя положенное время для идеального ужина.

— Итак, — в вазу полетела мятая салфетка. — Кто у нас есть! Тебе, как жене, не мешало бы познакомится с моими родственниками. Дедушка Вольдемар! Прослыл ужасным скрягой. Убивал слуг, чтобы не платить им жалование. Задушил собственную супругу за то, что она случайно села на золотой. Бабушка Маргарита. Бегала голой по замку, возомнив себя привидением. Бросалась на всех, и для убедительности била топором по голове. А потом бросала топор и с радостным криком: «Теперь ты водишь!» убегала дальше по коридору.

— Двоюродный прапрадедушка Эндрю. Требовал право первой ночи! Но не с невест, а с женихов. Сожгли во время восстания, — предложила я, зная, что мне ничего не угрожает.

— Двоюродная прабабушка Лючия. Муж назвал ее «сучкой». За это она загрызла его на смерть! — прочитали мне.

Нда… С такими родственниками нужно еще и постараться, чтобы тебя не беспокоили! Интересно, сколько же из них вполне здравомыслящих и адекватных людей, которые просто прикидывались сумасшедшими, чтобы их не трогали? Жаль, что никогда не угадаешь!

— О! Внучатая тетушка Хельма! — обрадовался муж. — Любила читать книги…

Он перевернул страницу и усмехнулся.

— …трупам на кладбище. Предварительно выкопав их из могил и посадив рядком. Мне кажется, она безобидная! Хотя, тут есть приписочка, что когда трупы кончились, она решила сделать новые…

— Ладно, — вздохнула я. — Терентиус, так Терентиус! Он хоть старый?

Каждый знал, что чем старше призрак, тем он могущественней и сильнее! А нам был нужен именно такой!

— Ему уже триста лет в обед, — усмехнулся муж.

— Ой, а что вы делаете? — послышался голос домомучительницы.

— Я — сирота, — всхлипнул муж. — Поэтому очень хочу познакомить мою дорогую супругу с моим покойным … эм… кто он мне? А, неважно!

— О, знакомство с родственниками? Как это мило! — заметила домомучительница. — Вот видите, у вас получается!

Если честно, я нервничала. Несколько раз я перечитала записи в чужой книге. И кроме того, что этот Терентиус был, скажем так, не самым общительным, ничего страшного не обнаружила. На портрете был изображен милый, ухоженный старичок. Прямо добрейшей души дедушка.

— Я все подготовил, — заметил супруг, доставая мерзкие атрибуты черной магии. Одним махом он скинул со стола все приборы и тарелки. А вместо них уже горели черные сальные свечи.

В комнате воцарился полумрак. Я еще раз посмотрела на благообразного дедушку во фраке. И скрестила пальцы. Только бы получилось.

— Терентиус, — послышался голос мужа. Его глаза вспыхнули нехорошим огнем. Из пальцев сочилась черная магия, окутывая стол, магическую печать и свечи.

Сначала ходуном заходил стол. Потом мой стул. Казалось, вся комната ходит ходуном, окутанная черной магией.

— Явись! — послышался зловещий голос мужа. Его парик съехал и упал на пол. А волосы облепили лицо. Он смотрел исподлобья, светящимися глазами.

Внезапно раздался хлопок. Я подняла голову, видя, как из темноты вырисовывается бледный силуэт. В руках у него была плетка… На руках и ногах кандалы. На шее торчал шипами старый потертый ошейник.

— Я смотрю, он подготовился, — довольным заметил муж, подняв голову. — А я говорил, что у меня замечательные родственники!

Пока что я мало что могла сказать. Цензурного. Я еще раз на всякий случай посмотрела на благообразного дедушку с добрыми глазами. Потом перевела взгляд на этого маньяка с жуткой беззубой улыбкой.