Мы вышли на улицу. Надежды на то, что погода переменится, не оправдались. Вернее оправдались, но не так, как бы того хотелось: стало ещё холодней. Что будет к вечеру: неужели снег пойдёт?

— Слушай, а зачем тебе эта Жозефина понадобилась? — осведомился Крокодил. — Ведь других баб кроме неё полно, только свистни. Может, лучше в какой-нибудь кабак запрёмся, я сегодня при деньгах?

— Зато у меня с деньгами не очень, — сквозь зубы процедил я, — их надо ещё заработать, поэтому прогуляемся до Жозефины. Как только я утрясу свои проблемы, вы, парни, можете ступать на все четыре стороны.

— А мы то тебе, зачем понадобились? — заинтересовался Зиги. — Неужели без нас никак?

— Возможно, — уклончиво ответил я, и предложил парням указать дорогу до лавки мадам Жозефины.

Путь занял почти час. Компаньоны попались не особенно разговорчивые: Крокодил до сих пор дулся из-за того, что вместо тёплого бара оказался на холодной улице, а Зиги был слишком погружён в свои мысли, так что никто из нашей троицы ни словом не обмолвился до той самой поры, пока лавка мадам Жозефины не предстала перед нами во всей красе.

— Ну, что будем делать, шеф? — с иронией осведомился Зиги. — Мы на месте.

— Вы знаете, сколько у этой лавочки выходов? — спросил я.

— Здесь каждая конура имеет как минимум по два выхода, — произнёс Крокодил с таким выражением, словно открыл страшную тайну.

— Это я и без тебя знаю, — поморщился я. — А третий есть?

— Нет, — заверил Зиги. — Есть центральный вход — он перед нами и чёрный выход, сзади лавки. Там навалены ящики, но, не обращайте на них внимания: стоит только с той стороны поднажать, и они разлетятся по сторонам, открывая проход. Это сделано на случай полицейской облавы.

— И часто здесь бывают облавы?

— Не то, чтобы очень, но бережёного…

— Понятно. Тогда поступим следующим образом, — начал я, — ты Зиги с Крокодилом отправишься к чёрному входу, а я сунусь в центральный. Ваша задача не дать никому удрать.

— И только-то, — сплюнул Крокодил. — Стоило из-за такого пустяка нас беспокоить?

— Время покажет, — ответил я, не зная, насколько был прав в тот момент.

Настоящий маг Алур Краснощёкий жил в жуткой дыре, не имея ничего кроме долгов и кошмарного балахона, правда, потом он всё же сменил его на нечто более подобающее. Зато шарлатанка Жозефина владела собственной лавкой и выглядела вполне процветающей. У неё были маленький рост — чуть повыше средней гномихи, легкомысленные светлые кудряшки, аппетитная фигурка, миловидное личико куколки с чуточку вытянутым подбородком и большие глаза. Заглянув в которые, я сразу понял — мадам Жозефина (а это была она) далеко не дурочка. Такую на мякине не проведёшь.

По дороге я успел обдумать несколько домашних заготовок для разговора, но сейчас, стоя лицом к лицу с обворожительной женщиной, осознал, что напрасно напрягал ум: они никуда не годились.

— Здравствуйте, — Жозефина обольстительно улыбнулась.

Девять из десяти мужиков при виде настолько чарующей улыбки давно расплавились бы в воск, который с лёгкостью можно разминать пальцами и лепить из него что угодно. Но на меня чары лжеволшебницы не действовали.

— Здравствуйте, — губы сами расплылись в ответной улыбке. — Мне нужна мадам Жозефина.

— Буду рада вам услужить. Жозефина — это я, — пропела чаровница.

— А я Гэбрил, частный сыщик, — признался я. — Вы не могли бы выделить мне несколько минут для небольшого конфиденциального разговора.

Я ни на секунду не забывал, что передо мною стоит возможная убийца и отравительница барона. Кто знает, какие мысли скрываются в её прекрасной головке? Уж чай то я точно с ней пить не буду.

— Я на работе, а моё время стоит денег, — хмурясь, сообщила Жозефина.

— Моё тоже, — заметил я.

— Тогда вы прекрасно меня понимаете, — заметила шарлатанка. — Хотите разговаривать — платите.

— А если я не собираюсь платить?

— В таком случае, единственное, на что вы можете рассчитывать — улыбка, которой я одарю вас на прощание.

— Негусто, — резюмировал я. — У вас замечательная улыбка, но я пришёл сюда не ради неё.

— Я так и поняла, — хмыкнула Жозефина. — Ну, что скажете?

— Хорошо, я заплачу. Огласите, пожалуйста, прейскурант.

— Вас интересует настоящее, прошлое или будущее?

— Всё, и, если можно, оптом.

Я прекрасно понимал: Жозефина способна в любой момент отказаться от разговора, и ничего с этим не поделать. Можно, конечно, сослаться на показания призрака, но поставьте себя на моё место. Услышав, что в деле замешано привидение, Жозефина может подумать, что перед ней натуральный псих, только что сбежавший из дурдома.

— Я беру за сеанс серебряный рилли, — произнесла она, пытливо вглядываясь мне в глаза.

Если верить бывшей жене — на лице у меня всегда одно и тоже скучное выражение. Я неоднократно пытался проверить её утверждение перед зеркалом, но пока не пришёл к окончательному выводу. Чего там умудрилась прочитать на моей физиономии мадам Жозефина сказать сложно — телепатией я не владею, но цену она заломила немалую. Обязательно спрошу в конце беседы: нет ли у неё в родстве кэбменов?

— Ого! — воскликнул я, но тут же нашёлся и произнёс: — Сегодня, кажется, праздник, поэтому я буду настаивать на скидке.

Вряд ли я ошибаюсь. Ткните наугад в календарь и практически наверняка угодите на какой-нибудь праздник. Если их отмечать одним за другим — цирроз печени обеспечен.

Жозефина задумалась.

— Хорошо. В честь праздника… а вы, кстати, не знаете что за праздник сегодня? Я ужасно закрутилась…

— День плодородия, — не моргнув глазом, соврал я. Вот что значит богатая практика!

— Замечательно. Исключительно ради уважения к этому празднику, я дам скидку в десять процентов…

— Лучше пятнадцать…

— Десять, — твёрдо произнесла Жозефина.

— Десять так десять, — согласился я.

— Деньги вперёд.

Я со вздохом отсчитал бумажные купюры. Каждая из них была дорога, как память. Прощайте денежки, мне будет вас не хватать! Жозефина засунула их за вырез платья, не пересчитывая, затем подняла стойку.

— Идите за мной, — сказала она, стремительно срываясь с места.

Помещение, скрытое от чужих глаз альковом, представляло собой обычную гостиную. Два кресла обитые темной кожей, на полу толстый ковёр оливкового цвета. Задёрнутые бархатные шторы создавали темноту, единственным источником света служила масляная лампа на небольшом журнальном столике овальной формы. Очень уютная и домашняя обстановка. Я бы пожил в такой квартирке, но мне это не по карману: доходы не позволяют. К тому же скоро придётся платить за аренду офиса. Даю руку на отсечение — домовладелец не преминёт в очередной раз поднять расценки.

— Мило у вас тут, — заметил я. — Не сдадите угол?

— Я подумаю, — пообещала женщина.

— Обязательно подумайте, — попросил я, разглядывая обстановку.

— Присаживайтесь в это кресло, — любезно предложила Жозефина, подкручивая лампу, чтобы она меньше чадила. — Насколько я разбираюсь в клиентах, первым делом вы, конечно же, захотите заглянуть в прошлое?

— Угу, — согласился я, пристраивая свёрток с пистолетом на коленях. Благодаря нависающей крышке стола, его не было видно с места Жозефины. Указательный палец правой руки сам лёг на курок — разумная предосторожность, когда не знаешь чего ждать от собеседника.

— Как глубоко вы хотите заглянуть в прошлое? — казалось, глаза женщины излучали магнетизм.

— Переведите стрелки часов на две недели назад, когда умер барон Отто фон Бомм. Расскажите о Белой Дымке, — попросил я.

— О чём вы? Какая ещё дымка? — изумилась Жозефина.

Если бы я не знал от призрака всей правды, мог бы поверить в невинное выражение её глаз. Интересно, что бы сказала моя жена о мимических способностях Жозефины?