Тони негнущейся рукой водил из стороны в сторону. Язык не успевал облизывать пересохшие губы. Ему было не по себе, определённо. Ноги плохо слушались, и приходилось прилагать массу усилий, чтобы передвигать их. Дыхание перехватывало ещё на подходе к гортани, и грудная клетка мальчика от нехватки кислорода вздымалась и распирала куртку сверх всякой разумной меры. Глаза Тони с расширившимися хаотично мечущимися зрачками стали похожи на глаза ОЧЕНЬ испуганного оленёнка. Но он находил в себе силы идти дальше, внимательно подмечая всё, что видел, и, не давая страху окончательно победить себя. Тони знал, что если он позволит себе струсить, то страх, торжествующе завывая, ворвётся в его сознание, сметая все эмоции, чувства, мысли, все человеческие преграды на своём пути и, угнездившись глубоко в душе, назовётся Ужасом. А ужас способен погрести под собой кого угодно.

Поэтому Тони держался. И ещё потому, что помнил слова мамы. А вот Грег, мелкой дрожью трясущийся за его спиной, как-то незаметно сдал. Тони оглянулся. Лицо Грега посерело и покрылось мельчайшими бисеринками пота, глаза дико вращались, губы тряслись. Тони показалось, что лязг зубов Грега должны услышать аж в Хеллвиле.

Ни говоря ни слова, Тони протянул другу свободную руку. Грег с благодарностью и вздохом облегчения вцепился в неё, как утопающий хватается за соломинку. Тони невольно поморщился. Страх придал Грегу дополнительных сил, которые тот вылил в одно рукопожатие.

- Ты в норме, приятель?

- Лучше не бывает, - разлепил непослушные губы Грег в виноватой улыбке. В неверном свете фонарика Грег казался белее, чем покойник. А лихорадочно блестевшие на бледном, охваченном подвижными тенями, лице глаза напомнили Тони кадры из страшного фильма про оживших мертвецов. Грег стал похож на голодного зомби. Интересно, а на кого похож я, резонно подумал Тони?

- Я так думаю, что мы дойдём до конца шатра и повернём обратно, - как бы, между прочим, предложил Тони. – Не будем чересчур углубляться… Верно? Всё равно тут смотреть особо и не на что. Чего мы тут не видели? Глупых чучел и дурацких аквариумов, в которых даже толком рассмотреть ничего невозможно?

- Базаришь, - с неподдельным уважением сказал повеселевший Грег. Тони понял, что его приятель давно порывался сказать нечто подобное, но упорно молчал, боясь обвинений в трусости. Вот балда! – И потом, здесь так воняет… Интересно, что может так вонять, а?

- Наверно, всякие специальные растворы, - кивнул на ряды заполненных формалином колб Тони, подсвечивая себе фонариком. – Или чего там используют при изготовлении чучел?

Они почти добрались до конца первого ряда. Времени на эту «зелёную милю» у мальчиков ушло неприлично много, что, впрочем, совсем неудивительно, учитывая черепашью скорость передвижения незадачливых диверсантов.

- Да уж… А воняет так, что я подумал, будто кто-то из этих уродцев усрался! – нервно захихикал в кулак Грег. Он расправил плечи и, окрылённый перспективой скорейшего возвращения домой, изо всех сил храбрился. – Вот был бы прикол, да?

- Ага… – ответил Тони, заворожено водя фонариком по уродливым чучелам. – Мы как будто в Ангаре 18, да? А это все сплошь мутанты и заспиртованные пришельцы! Офигеть…

- Это ты про тот дурацкий клип? – догадался Грег. – И как тебе только мама не нахлобучит, чтобы ты меньше смотрел всякую гадость…

- Да ну тебя! Сам мне все уши прожужжал этим цирком, а теперь делаешь вид, что вообще ни при делах… Блин, даже не верится, что это все эти экс…энс…ЭКСПОНАТЫ настоящие! Жуть то какая. Страшно, но интересно, да, Грег?

- Угу, - Грег, получив вполне залуженную отповедь, сконфуженно замолк.

Они практически уткнулись в стенку, но, вместо того, чтобы свернуть в следующий проход, пошли в обратном направлении. Настроение мальчиков росло, как на дрожжах, ноги споро восстанавливали былую лёгкость и подвижность, противные липкие струйки пота престали стекать по спине, лучи фонариков развязано носились в спёртом воздухе, рассекая шарахающуюся от света темноту.

Теперь они шли гораздо быстрее. Они почти бежали. Долгожданный выход из кунсткамеры был так близок… Мальчики ещё не догадывались, что бегут навстречу опасности, гостеприимно раскрывающей перед ними свои мерзкие, когтистые объятия.

Они шагали навстречу УЖАСУ.

И они не могли остановиться.

Первым почуял неладное Тони – он вырвался на три шага вперёд отстающего Грега. Мальчик застыл на полпути, как вкопанный. Грег по инерции едва не врезался в него, но в последний момент успел среагировать и задел лишь самую малость.

- Эй, ты чего? О чём ты думаешь? Надо уходить быстрее, - чуть не взвился на дыбы Грег, брызжа слюной и размахивая фонарём. - Ходу, Тони, ходу!..

- Ты ничего не замечаешь? – Тони взялся за фонарик обеими руками, словно черпая в нём силы.

- А ЧТО я должен был заметить? – едко поинтересовался Грег. Веснушки на его побелевшем лице выделялись внушительной россыпью.

- То, что, когда мы шли туда, - Тони, не глядя, ткнул большим пальцем себе за плечо, - этот щит не был пустым. На нём висело чучело. А сейчас, как видишь, его нет.

- Кого нет? Ты что, решил напугать меня?

- Чучела нет.

- К-какого ч-чучела? – Грег начал заикаться. До него постепенно доходил смысл того, что говорил его друг. И это Грегу чертовски не понравилось.

- Ну, так смотри получше… И не цепляйся за меня!

- Извини. Только не кричи так громко, пожалуйста…

Мальчики замерли двумя трясущимися, словно чахлые осенние листочки на холодном пронизывающем ветру, изваяниями. Они не могли отвести взор от сколоченного из струганных досок большого, в рост человека стенда. Он был пуст. О том, что ещё несколько минут назад здесь было прилажено чучело, говорили обрывки старых растрескавшихся кожаных ремней, болтающихся на уровне воображаемых рук, ног, шеи и талии. У Тони с воображением всё было в полном порядке. И с памятью тоже. Он чуть не задохнулся от накатившей на него волны первобытного, сжигающего мосты здравого разума страха.

- Хм, а куда же подевался тот, кто здесь висел? – простодушно удивился Грег. Повышенным вниманием к мелочам и наблюдательностью он явно не отличался. Мальчик настолько удивился исчезновению (необъяснимому, нелепому, НЕВОЗМОЖОМУ) чучела, что изумление на краткий момент оттеснило собою страх.

- Я не знаю… – обречённо прошептал Тони, сжимая на рукоятке фонарика кулачки и истово молясь, чтобы всё с ними происходящее оказалось не более чем кошмарным сном. Чтобы можно было проснуться и посмеяться над собственными ночными страхами. Но он понимал, что ЭТО не сон. А память настырно и услужливо подсовывала ему видение того существа, что, порвав обездвиживающие его ремни, обрело свободу. – Но я знаю, что нам надо как можно быстрее убегать.

- Ха, чудила! А я тебе о чём говорил?

Тони схватил Грега за воротник, игнорируя вернувшийся к мальчику покровительственно-снисходительный тон и рявкнул так, что чуть было не надсадил горло:

- Я сказал БЕЖАТЬ!

Грег выдавил какое-то слово, значения коего Тони не знал, но определённо ругательного свойства, и послушно кивнул. Мальчики развернулись и дружно припустили со всей скоростью, на которую были способны их быстрые детские ноги. Им почти удалось. Когда до чёрного полога, закрывающего спасительный выход, осталось всего каких-то несколько шагов, чья-то тень перекрыла им дорогу. Тень была огромной, жуткой и насыщенной сумраком. Она заняла собой весь проход, нависая над маленькими беглецами.

Тони еле успел затормозить. Он даже не хотел думать, что произошло бы, врежься он на всех парусах в ЭТО. В ПУГАЮЩЕЕ ДО ПОТЕРИ ГОЛОСА НЕЧТО…

Тень угрожающе зашевелилась, надвигаясь на детей. Обнявшись, мальчики пятились назад. Лучи фонариков, словно подцепив обуявший их владельцев страх, еле светили, не осмеливаясь подниматься выше земли. Грег, крепко зажмурившись, тихонько поскуливал, от него отчётливо пахло потом и ужасом. И это тоже пугало. Тень приблизилась вплотную. Она источала омерзительное зловоние и убийственную опасность. Тони поднял глаза…