- Ах так! – Шейла приняла вид жены сосланного в Сибирь декабриста. – Знаете что, шериф Тёрнер, я, пожалуй, в вас ошибалась. Я думала, что вы честный, порядочный, добрый, сострадательный. Я надеялась, что вы поймёте меня. И уж никак не ожидала, что вы окажитесь такой… ЖОПОЙ!

То, что сделал Энди, девочка ну уж никак не ожидала. Она была готова предположить всё, что угодно, но только не это. Шериф громко и жизнерадостно захохотал, весело сверкая голубыми глазами.

- Ах вот ты как! – чуть не задохнулась от обиды и возмущения Шейла. И… спустя несколько секунда хохотала на пару с Тёрнером.

______________________________________________________________

Стив, едва дыша, на негнущихся ногах прошёл в холл особняка Гриффитов. Мокрая от пота рубашка прилипала к спине, на затылке, никак не желая успокаиваться, продолжали шевелиться волосы. Едва ли стоит повторять, что Диксон был безбашенным и смелым парнем, мало чего и кого боящимся в этой жизни… Но сейчас его сердце совершало более сотни ударов в минуту, грозя в бешеном темпе расколоть судорожно вздымающуюся грудную клетку. Сейчас Стивен боялся. Боялся до горловых спазмов и помутнения в глазах. В доме Мишель пахло страхом. Нет, угрожающе ВОНЯЛО, накатывая рвотными миазмами отовсюду. Из каждого захваченного тьмой угла. Страх был практически осязаем. Казалось, вытяни руку, и ты сможешь пожать его склизкое, противное вонючее щупальце.

Если бы Стив лучше разбирался в запахах и обладал более острым обонянием, он бы учуял в погружённом в ночную тишину доме ещё один запах – запах смерти.

Юноша нашарил на стене выключатель и клацнул тумблером. По идее, угадывающаяся в полумраке внушительных размеров свисающая с потолка круглая люстра должна была зажечься, но… Этого не произошло. Стивен оставил в покое выключатель, некстати подумав, что ситуация, в которой он оказался, сильно напоминает один из заурядных фильмов ужасов. Ночь, странная жуткая луна на небе, огромный дом, набитый до отказа витающим в воздухе ужасом и множеством безлюдных тёмных комнат, главный герой, непонятно какого хрена попёршийся в это осиное гнездо, хотя все до последнего чувства его во весь голос кричат одно слово – БЕГИ!..

Стивен вздрогнул. Он бы с превеликим удовольствием послушался внутреннего голоса, но что-то его останавливало. Возможно, любопытство, а, может, и какое иное, более сильное чувство, название которого он не решался произнести вслух. Да ладно, подумал юноша, в конце концов, Мишель мне далеко не так безразлична, как я иногда хочу показать.

Стив, боясь лишний раз пошевелиться и выдать своё появление в доме, простоял несколько минут на одном месте, беззвучно шевеля губами, пока его глаза не адаптировались к царящему вокруг сумраку. Он стал довольно сносно различать детали обстановки: мебель, люстру, несколько расставленных по всему холлу торшеров, солидный кирпичный камин, небольшую галерею, выходящую со второго этажа на первый и протянувшуюся напротив входной двери, нависая над холлом, ведущую вниз лестницу, задёрнутые дорогими шторами очертания окон… Какой-то валяющийся возле оббитого кожей дивана мешок…

В голову Диксона впилась одна из воистину немногих стоящих мыслей, что посетили его за последний час: а каким образом в интерьер со вкусом обставленного холла вписывается этот непонятный скомканный мешок? Юноша осторожно прошёл вглубь огромной комнаты, неслышно ступая ботинками по мягкому ворсу толстого ковра.

Замерев у «мешка», Стив опустился на корточки и… С выпученными от ужаса глазами едва не упал на спину, дёрнувшись как ошпаренный! Это… Это… Это был НЕ мешок. Стивену сделалось плохо. Горькая едкая желчь подкатила под горло, желудок протестующе взбунтовался, и юношу вырвало прямо на дорогой восточный ковёр. Стивен закашлялся и сплюнул противный сгусток прямо в лужицу отдающей кислятиной рвоты. Уперевшись пальцами в пол, Диксон с трудом поднялся на ноги и попятился назад, натыкаясь на кресло, журнальный столик, едва не перевернув торшер. Из уголка его рта стекала длинная вязкая струйка слюны.

Это был не мешок. Подле дивана изломанным манекеном лежала миссис Гриффит, в домашнем платье и неестественно свёрнутой набок шеей. Врядли нужно пояснять, что женщина была мертвее некуда.

- М-миш-шель, - сипло прокаркал обомлевший от панического страха юноша. Он откашлялся и повторил уже погромче, мало что соображая и не заботясь о том, что помимо девушки его может услышать ещё кто-то. Например, тот, кто провернул жене мэра голову на сто восемьдесят градусов, словно цыплёнку какому. Вероятность того, что покойная сама свалилась с лестницы и сломала шею, Стивен почему-то даже не рассматривал. – Мишель!

Постепенно к ногам Стивена вернулась былая подвижность. Он бестолково заметался по холлу, заглядывая в каждый закуток и раздвигая на окнах шторы. Уличный серый свет проник в холл, разбавляя убийственную темноту призрачно блеклыми тенями. Набрав в лёгкие побольше воздуха, Стивен громко заорал, срывая связки:

- Мишель!!!

Дом отозвался презрительным высокомерным молчанием. Но вверху, на галерее, Стивен заметил какое-то движение. Он обрадовано дёрнулся к лестнице, но, опомнившись, усилием воли остановил себя. А с чего он взял, что это Мишель? И не пора ли делать отсюда ноги и со всей прыти мчаться в полицейский участок? Любой здравомыслящий человек на его месте поступил бы так. Но, увы, Стивена в данной ситуации трудно было назвать здравомыслящим. Он соображал на редкость туго, не отдавая себе отчёта в том, что он делает.

Наверху, возникая из темноты, будто корабль, выплывающий из плотного тумана, материализовалась чья-то затушёванная мраком фигура. Некто прошёл на галерею и, ухватившись за перила, посмотрел вниз, на перепуганного Стивена. Этим неким оказалась Мишель.

- Мишель? – неуверенно спросил юноша, во все глаза рассматривая нависающую над ним девушку. – Мишель, что здесь произошло? Что случилось? И… Что с тобой?

Голос Стивена окончательно сошёл на нет, словно воздух, выпущенный из проколотой шины. Не спуская с Мишель (а Мишель ли это?) настороженных, с расширившимися от ужаса зрачками, глаз, Диксон неуверенно отступал от лестницы.

Неверного света и обострившегося зрения хватило юноше, чтобы неплохо рассмотреть неотрывно наблюдающую за его ракообразными движениями дочь мэра. Длинные светлые волосы девушки свисали неопрятными космами по обеим сторонам заострившегося, перепачканного чем-то тёмным лица. Глаза Мишель горели двумя возбуждёнными угольками, подпитываемые пляшущим в них нечеловеческим безумием. Рот Мишель кривился в спазматических отталкивающих движениях. На ней была надета спускающаяся немногим ниже бёдер ночная рубашка, щедро залитая опять-таки чем-то тёмным. Эта же непонятная субстанция была и на стройных обнажённых ногах девушки, и на её впившихся в резные перила руках. Она горбилась, и смотрела на него, как кошка смотрит на обречённую мышь.

- Кто это сделал Мишель? И где все остальные? – Стивен упёрся спиной в дверь и сглотнул. – С… С тобой всё в порядке? Девочка… Что это за гадость на тебе?

- Это не моё, - бездушным отстраненным голосом ответила девушка, строя Диксону отвратительные гримасы. Казалось, её губы живут своей собственной жизнью. – Я ждала тебя, милый.

Обрадованный тем, что она хотя бы заговорила с ним, Стив успокаивающе зачастил:

- Всё будет хорошо, Мишель, вот увидишь! Подожди немного, пока я приведу помощь… Потерпи, детка… Надо вызвать шерифа и доктора Харриса, понимаешь? Я быстро, ты не успеешь и глазом моргнуть! Верь мне, всё будет хорошо. Мы найдём того, кто это сделал…

Диксон самозабвенно нёс абы что, успокаивая не столько девушку, сколько себя. Но в чём она выпачкана, не давала ему покоя суматошно метущаяся в сознании мысль? Что это за хрень на её одежде и на лице? Похоже на краску. И именно эта мысль не позволяла просто повернуться к Мишель спиной и выбежать за дверь. Уж больно эта краска напоминала кровь!

- У меня всё хорошо, - Мишель ощерилась в жуткой улыбке. Впервые в её голосе промелькнули эмоции. Стивен разобрал, по крайней мере, несколько из них: торжество, самодовольство и ненависть… Жгучую ненависть к нему и ко всему живому.