- Стой-стой-стой! Позволь и мне быть полезным в нашем благородном и судьбоносном деле. Я тоже кое-что умею.

Оттеснив недоумённо приподнявшего брови Алана от машины, арлекин наклонился и шумно дунул прямо в дверной замок. Незамедлительно скрипнув, дверца послушно отворилась.

- Вуаля! Цветы и фанфары, дамы и господа! – засиял Бинго, учтивым жестом приглашая Блейза на водительское сиденье.

- Молодец, - хмыкнул юноша. – Уже начал отрабатывать свой хлеб. Если ты сможешь и завести её без ключа, то я назову тебя вторым Гарри Гудини.

- А ты очень привязан к ней, да? Я сразу по твоей морде понял, что не стоило им поносить твою младшую сеструху! Небось, сильно любишь её, да?

- Так, заткнись и полезай в машину, - Алан открыл изнутри вторую дверь. – И больше ни слова о моей сестре.

- Понял-понял, не нервничай ты. Мне, знаешь ли, не хочется потом впотьмах ползать на карачках и собирать выбитые зубы.

_____________________________________________________________

Уолтер Харрис открыл глаза. Ему показалось, что он задремал на одну минутку. Словно закрыл глаза и практически сразу открыл их. Но, увы, проверить это предположение не представлялось возможным. Открыв глаза, он не увидел ничего, кроме смазанных полутьмой очертаний знакомых предметов. Свет был выключен, и приёмная полицейского департамента казалась обычной комнатой, каких десятки и сотни в других, разбросанных по округе домах рядовых жителей Хеллвила. Разве только… Разве только в жилых домах кушетки не такие жёсткие и неудобные. Всё-таки обычная постель намного уютнее и мягче.

Но неудобства, связанные с твёрдостью кушетки на все сто десять процентов скрашивала прикорнувшая рядом с Уолтером мило сопящая во сне молоденькая девушка с растрёпанными светло-золотистыми волосами. Кейт. Уолтер нагнул голову и нежно поцеловал её в высокий чистый лоб. Пухлые губки девушки приоткрылись во сне, как бы реагируя на прикосновение, но она не проснулась.

- Спи, - едва слышно прошептал Харрис и поцеловал девушку в обнажённое плечико. – Спи, милая…

После восхитительных мгновений, проведённых в объятиях сладкой как ириска и игривой как кошка мисс Симмонс, Уолтер чувствовал себя заново родившимся. По телу разливалась приятная усталость, сознание очистилось от плохих и тягостных мыслей. Доктору хотелось жить и наслаждаться каждой минутой прожитой жизни. Обманчивое довольно-таки состояние, признавал Уолтер, даже в такие минуты стараясь рассуждать трезво и рационально. Нежась под одеялом на жёсткой кушетке и ощущая исходящее от спящей под боком обнажённой девушки тепло, он не забывал и о насущных проблемах, которые, как бы ни хотелось, никуда не исчезли.

Харрису давно не было так хорошо. Кто бы мог подумать, что они, два человека, которые всегда относились друг к другу, по меньшей мере, с повышенной настороженностью, в итоге окажутся вместе в одной постели? Уолтер понимал, что всё произошедшее с ними вышло по большей части спонтанно. Что в первую очередь за эти сладостные и божественные моменты следует благодарить Его Величество Случай. Что, возможно, при других обстоятельствах, они бы с Кейт и дальше по жизни ограничивались заурядным обменом дежурных приветствий при редких встречах и… И всё. Или не всё? Или всё совсем не так, а он никак не хочет признать этого?

Понятно, что два абсолютно разных и малознакомых человека, невзирая ни на какие обстоятельства, не оказались бы голыми под одним одеялом, пользуясь этим самым удачно подвернувшимся случаем. Да и назвать толкнувший их в объятия друг друга случай удачным и счастливым язык как-то не поворачивался. С другой стороны, ну не из-за безысходности же они посрывали с себя одежду и не из праздного детского любопытства узнать, чем отличаются мальчик от девочки?!.

Уолтер подложил под голову руку, уставившись в зачернённый сумерками потолок. Выключить свет предложила Кейт. Неистово кусая Уолтера за мочку уха, девушка прошептала, обжигая его горячими, как пустынный ветер словами, что ночник её изрядно смущает и мешает быть самой собой. И если он хочет узнать, какова она на самом деле, то лучше ему беспрекословно повиноваться. Харрис очень хотел это узнать.

Негромко простонав во сне, Кейт зашевелилась, подтягивая коленки к груди, и, прижавшись к боку Уолтера гладкими, как шёлк, нежными на ощупь ягодицами, окончательно успокоилась, засопев ровно и безмятежно. Приобняв Кейт, Уолтер подумал, что ей можно позавидовать. Безмятежный умиротворённый сон характерен только для детей и таких вот чудесных неземных созданий, как спящая рядом с ним девушка…

Входная дверь с треском раскалывающегося корабельного остова слетела с петель, разлетаясь на куски раскрошенной в щепки древесины, и в приёмную полицейского участка вломились две чёрные фигуры. Уолтер, в чём мать родила, перепрыгнул через недоумённо завозившуюся Кейт, и приземлился на застеленный линолеумом пол. Отчаянно чертыхаясь, Уолтер понимал, что при всей своей прыти всё же не успеет к «доске почёта». Там, на вбитом в стену крючке висела заплечная кобура с заряженным служебным пистолетом. Кобура принадлежала Энди, но шериф предпочитал поясные портупеи и поэтому второй пистолет до недавних пор покоился в ящике его стола. Кейт, решившая вооружить доктора Харриса, на правах сотрудницы департамента изъяла оружие из стола шефа и торжественно преподнесла Харрису. Уолтер же не придумал ничего лучше, как повесить кобуру на крючок у обклеенного плакатами стенда, чтобы «пистолет не путался под ногами». Умник хренов. Сейчас, похоже, им такое устроят, что у него уже ничего не будет путаться под ногами. Точнее, между ног.

- Уолт?.. Уолтер, что происходит? – проснувшись, Кейт сладко зевала, ещё не осознав, что конкретно её разбудило. Понимание пришло через мгновение. Наконец разглядев застывшие посреди комнаты две зловещие фигуры и увидев на месте запертой двери часть улицы, девушка подпрыгнула как ужаленная, заверещав на одной высокой ноте и подтягивая к груди одеяло.

Харрис дёрнулся было к практически недосягаемой кобуре (с таким же успехом он мог попытаться запрыгнуть на луну), как дорогу ему перекрыла одна из незваных фигур. Доктор застыл на месте, поднимая сжатые кулаки… И тут в приёмной вспыхнул свет. Кто-то, щёлкнув тумблером, включил центральную люстру. Увидев, кто преградил ему путь к пистолету, Уолтер неверяще выпучил глаза, облегчённо переводя дыхание и разжимая стиснутые кулаки.

- Алан? Глазам своим не верю! Что ты здесь делаешь?

У мрачного и сурового как ниндзя на задании Алана вид был не менее удивлённый и недоумевающий. Смерив голого доктора изумлённым взором, Алан с определённой долей иронии сказал:

- Хм, конечно, мне не совсем понятны мотивы, побудившие вас выбрать столь экзотичный пижамный костюм, но… Что это всё значит, чёрт вас дери, доктор Харрис?

За смущённо покрасневшего Уолтера ответил второй, вломившийся в участок субъект.

- Ха-ха-ха! А чего здесь непонятного-то, слышь, балда? Ты только погляди на этот диванчик и сразу всё поймёшь. Ну чем не любовное гнёздышко? Ну, док, ну, молодец! Такую кобылку оседлать умудрился! Привет, крошка! Надеюсь, наш всенародный доктор Геббельс не ударил в грязь лицом?

Кейт покраснела ещё гуще Уолтера, суетливо подтягивая сползающее с плеч одеяло и поджимая под себя покрывшиеся пупырышками стёртые ноги. Уолтер перевёл полный удивления взгляд на Бинго и хрипло выдавил:

- А это ещё кто такой?

- Долго рассказывать, - сказал Блейз, не сводя с Харриса настороженных глаз. – Скажем так, что это тот самый Весёлый клоун Бинго, но…

- Циркач? – Уолтер резко поджал губы и отодвинулся в сторону. – Алан, мне нужно много тебе рассказать. Если тебе сказать нечего или по каким-то причинам ты не хочешь этого делать, то поверь, что мне есть чем поделиться. И хочу сразу тебе сказать – не доверяй никому из цирковой труппы. Эти бродячие артисты – они совсем не те, за кого себя выдают! Вспомни Богарта!.. Кстати, а как ты разобрался с этим чокнутым фокусником? И… Ты виделся с директором Старжински?..