Чиун поднял руки. Синие рукава кимоно упали и повисли по бокам.

Две точки быстро перемещались. Когда они поднялись над крышей, это означало, что человек-тигр выпрямился. Напрягая зрение, можно было различить его силуэт на фоне ночного неба. Издав звук, сочетавший торжествующий смех и радостное мурлыканье, он устремился к людям.

Джеймс Галлахан, заместитель начальника бостонского управления Федерального бюро расследований, сказал Чиуну:

— Из тебя получится ужин.

Он медленно приближался к середине крыши, двигаясь бесшумно, несмотря на изрядный вес.

Чиун прирос к месту. Руки его остались поднятыми, словно так он мог лучше уберечь Римо.

— Если ты — не человек, значит, ты — меньше, чем человек, — негромко проговорил Чиун. — Оставь нас, тварь.

— Я оставлю после вас одни кости, — сказал Галлахан и рассмеялся во все горло.

И бросился на Чиуна. Животная хитрость подсказала ему, что старый азиат уклонится, и тогда он, проскочив мимо, перепрыгнет на крышу соседнего дома и схватит молодого врага, чтобы использовать его как прикрытие и как заложника.

Но Чиун не уклонился. Руки в кимоно замелькали, как лопасти ветряной мельницы в бурю. Вытянутая рука Галлахана громко треснула, не выдержав соприкосновения с тонкой, костлявой рукой Чиуна. Галлахан отпрянул, взревел и снова ринулся на врага. Он собирался опрокинуть его здоровой рукой, а потом впиться ему в глотку острыми зубами...

Из-за спины Римо доносился рев набирающего силу пожара. В узкую щель между домами вырвался из окошка язык пламени.

Галлахан уже почти настиг Чиуна. Его правая рука была вытянута вперед, пальцы скрючены, словно он владел кунг-фу. Казалось, еще мгновение — и он придавит щуплого Чиуна своим весом. Потом раздалось негромкое похрустывание. Римо знал, что с таким звуком ломаются пальцы. Чиун отодвинулся, и тело Галлахана, увлекаемое инерцией, оказалось на самом краю крыши. Римо успел заметить, что рот Галлахана остался разинутым, словно он все еще готов был вонзить зубы в жертву. Римо поймал себя на странном чувстве. Он стал Мастером Синанджу, способным решать участь людей, однако остался цивилизованным человеком и в качестве такового оказался лицом к лицу с врагом, равным по кровожадности последнему исчадию джунглей.

Новое для Римо чувство именовалось страхом.

Однако подумать об этом хорошенько он не успел. Прежде чем тело Галлахана ударилось об асфальт внизу, Чиун помог Римо перебраться на следующую крышу.

Издалека послышались сирены пожарных машин. Этот звук замер вдали, когда такси уносило их к городской окраине. Прижавшись к жесткой спинке сиденья, Римо зажмурился. Чиун напряженно оглядывался, словно боялся увидеть через заднее стекло стаю диких зверей, пустившихся в погоню за такси номер 2763-В, пятьдесят центов за первые полмили, пятнадцать за каждые последующие четыреста ярдов. Если не пользоваться групповым тарифом.

Чуть позже Чиун осторожно положил Римо на кровать в номере мотеля и сообщил:

— Опасность миновала.

— Не так уж они страшны, Чиун. Ты с ними запросто справился, — сказал Римо.

Чиун печально покачал головой.

— Они тигры, но еще не взрослые. Вот когда они возмужают, нам будет, чего бояться. Но это неважно: нас здесь уже не будет.

Римо повернул голову, и этого движения было достаточно, чтобы дала о себе знать боль в его порванном горле.

— Где же мы будем?

— Не здесь, — повторил Чиун, как будто это было исчерпывающим объяснением.

— Это я уже слышал.

— Нам пора уезжать. Мы сделали все, что могли, для этой вашей конституции, а теперь нам пора заняться собственными делами.

— Чиун, это тоже наше дело. Если эти люди... эти твари будут так ужасны, когда возмужают, как ты предрекаешь, то их надо остановить прямо сейчас. Иначе мы нигде не будем чувствовать себя в безопасности.

Выражение лица Чиуна убедило Римо, что тому нечем опровергнуть его логику. Однако Чиун упрямо повторил:

— Мы уезжаем.

— Погоди. Наверное, это связано с легендой?

— Тебе надо отдыхать.

— Сперва я хочу послушать легенду.

— Почему, когда я хочу, чтобы ты вник в древнюю мудрость Синанджу, почитал старинные тексты, впитал историю, ты не обращаешь на меня внимания, а теперь пристаешь ко мне с тупыми вопросами о какой-то ерунде, о легенде?

— Легенда — ерунда? — удивился Римо.

— Подозреваю, что ты не уймешься, пока я не удовлетворю твое дурацкое любопытство.

— Ловлю тебя на слове, папочка. Подавай свою легенду!

— Как хочешь. Но учти, легенды подобны старым картам. Им не всегда можно доверять. Мир меняется.

— А Синанджу живет вечно, — сказал Римо. — Легенда!

Чиун вздохнул.

— Это одна из наших наименее важных легенд, поскольку касается она ни на что не годных людей.

— Значит, меня, — сказал Римо.

Чиун кивнул.

— Иногда ты схватываешь прямо на лету. Это всегда удивляет меня.

— Не тяни, Чиун.

— Ладно. — Он невнятно забубнил что-то по-корейски.

— По-английски?

— Легенды, рассказываемые по-английски, теряют всю прелесть.

— А когда я слушаю их по-корейски, то до меня не доходит смысл. Пожалуйста, расскажи по-английски.

— Только за твое «пожалуйста». Как тебе известно, ты — Шива, разрушитель-Дестроер.

— Я еще не решил, верить этому или нет, — сказал Римо.

— Понятно. Но я говорил, что легенда глупая и не стоит того, чтобы тратить на нее время.

— А ты попробуй.

— Тогда лежи тихо и не перебивай. Чья это легенда, в конце концов? Ты — Шива, Дестроер, воплощение бога разрушения.

— Точно, — согласился Римо. — Никто иной, как Шива. Это я.

Чиун бросил на него взгляд, от которого покоробилось бы пуленепробиваемое стекло. Римо прикрыл глаза.

— Ты не всегда был Шивой. Рассказывают о Мастере Синанджу, мудром, добром, мягком человеке...

— То есть о тебе.

— Мягком и добром, чьей добротой все пользуются. Он находит среди белых варваров человека, который побывал в царстве мертвых. Это создание мертвый ночной тигр, которого воскрешает Мастер Синанджу.

— Когда я заделался богом? Самое мое любимое место!

— Только после того, как Мастер Синанджу поделился с тобой своей мудростью, ты стал Шивой. Но вообще это — всего лишь легенда.

Римо, «умерший» на поддельном электрическом стуле, будучи обвиненным в убийстве, которого не совершал, был воскрешен для работы на КЮРЕ в качестве человека, которого никогда не существовало. Он кивнул.

— Легенда гласит, что ты еще раньше прошел через смерть и теперь можешь быть предан смерти только... — Чиун осекся.

— Только кем, Чиун? — спросил Римо.

— В этой части легенда звучит туманно. — Чиун пожал плечами. — Только подобными мне или тебе.

Превозмогая боль в животе, Римо повернулся на бок, чтобы посмотреть на Чиуна в упор.

— Что еще за чертовщина? Подобными тебе и мне? То есть белым или желтым? Получается, что меня могут укокошить две трети землян.

— Не совсем так, — возразил Чиун. — Легенда звучит более конкретно.

— Тогда переходи к конкретике. В каком смысле «подобными мне или тебе»?

— Подобные мне — это уроженцы деревни Синанджу. Даже самый ничтожный выходец из моей скромной деревни, появись у него такая возможность, может лишить тебя жизни. Это надо учитывать, поскольку ты стал таким, каким стал.

— Авторский комментарий... Ладно, а кто такие «подобные мне»? Бывшие полицейские, ложно обвиненные в убийстве? Государственные служащие? Любой житель города Ньюарка, штат Нью-Джерси? Кто такие «мне подобные»?

— Не они, — сказал Чиун.

— Тогда кто?

— Напрасно ты ищешь среди людей. Легенда гласит, что даже Шива должен соблюдать осторожность, когда оказывается в джунглях, где прячутся другие ночные тигры.

— И ты считаешь, что эта доктор Файнберг со своей бандой вампиров?..

— Пока они детеныши, Римо. Но мне не хотелось бы, чтобы ты оставался здесь, когда они подрастут.

— Чиун, это самая дурацкая белиберда из всего, что мне когда-либо доводилось слышать!