Спятивший одарённый продолжил неумело защищаться от потока огня блокируя пространство перед собой кучей предметов, поднятых в воздух и довольно успешно сдерживал атаку. Вернее Анна позволяла ему сдерживать атаку не добавляя больше сил и не пытаясь как-то изменить её, а использовала ровно столько сил, сколько он мог отразить. Я рванул в сторону, затем ещё раз в сторону увеличивая дистанцию и обходя психа со стороны. Сейчас всё его внимание было поглощено Анной и её атакой, поэтому он просто не замечал того, что твориться вокруг. Я выхватил одной рукой меч и выстрелил по его ногам прямо в прыжке. Обе пули попали точно в ноги — не зря меня гонял Артур, не зря, затем превратил свой живой меч в тонкий бич, и хлестнул и опутывая руки безумца и мешая ему творить его магию.

Не ожидавший такого безумец дернулся, глянул на меня, потерял контроль, и вся его баррикада, которой он закрывался от пламени Анны начала сыпаться вниз, ещё через секунду он почувствовал боль в ногах и дико закричал. Какая же у него заторможенность мозга, ели боль достигла его спустя столько времени? Пламя Анны начало прорываться через стремительно рушащуюся баррикаду. Ещё немного, и оно просто сожжет этого психа — Анна сейчас просто не может его разглядеть за таким плотным потоком пламени и рушащегося мусора. Я дёрнул бич на себя заставляя психа упасть на землю, и в то же мгновение место где он стоял, обожгло потоком пламени.

— Аня, всё, прекращай! — крикнул я пытаясь докричаться до девушки через рёв пламени.

Огонь стих мгновенно, я продолжил тянуть бич заставляя безумца волочиться, чтобы он не мог применить свою технику, а к нему уже спешила Анна с наручниками наперевес.

К упавшему преступнику мы добежали оба. Я — старательно стягивая его руки бичом, который заставил выпустить шипы, Аня достав наручники. Несмотря на полученные ранения и то, что его поваляли по асфальту, псих продолжал рычать и пытался вырываться. Вот это мощь. Вдвоём мы скрутили его, и для верности и надели ещё одни наручники — на ноги. После этого я спеленал его всего своим мечом, превратив меч в колючую проволоку, и стянув так, что иглы впились в тело безумца и сел на него, чтобы хоть как-то контролировать. Успели называется на работу… Вот так денёчек выдался… И это только начало… Анна уже звонила Петрову докладывая ситуацию.

— Петров сказал оставаться на месте, — сказала она, кладя трубку. — Сейчас за этим типом приедут. За несколько дней это уже третий. Что происходит?! Я в шоке. По улицам уже нельзя ходить спокойно.

Внезапно я снова почувствовал боль в руке. Рану от стилета снова как будто обожгло огнём. В глазах всё просто помутнело. Боль ударила в виски, желудок содрогнулся от спазма. Затем боль исчезла так же быстро, как и появилась. Ох, что же это такое…

— Костя? — на меня смотрела Аня. — Ты в порядке? Что с тобой такое? Он тебя не задел? На тебе просто лица нет. Ты весь побелел как мел.

Я только кивнул приходя в себя.

— Нет, не задел, — сказал я отдышавшись. — Немного устал просто, и ещё этот порез недавно — совсем не к месту. Анна некоторое время всматривалась в меня. Я улыбнулся, чтобы приободрить её.

— Ань, всё хорошо, — улыбнулся я.

— Точно?

— Точно Аня, точно.

Петров стоял в общем зале собраний. Точнее в актовом зале. Не знал раньше, что в МВД есть такие. В этот раз здесь собрались не только опера, которые присутствовали не полным составом — были лишь Князев и Берг-Дичевский, но также были Городовые, Квартальные, следователи, дознаватели, инспектора по работе с несовершеннолетними и остальной состав МВД. Дело было очень и очень серьёзное.

— Значит так, — сказал Петров после небольшого молчания. — То, что происходит сейчас очень и очень серьёзное происшествие. Страшнее этого был только инцидент с корейцами. Ужё третий человек за последние две недели вдруг показывает способности одарённого, которые скрывал много лет и идёт на улицу устраивая теракты. Нужно во что бы то ни стало разработать превентивные меры предупреждения этого, а сейчас я попрошу высказаться каждого, кто считает что как-то можно изменить текущую ситуацию.

Наше собрание продлилось ещё сорок минут. После чего все снова стали расходиться по отделам.

— А где остальные? — спросил я Егора.

— Наблюдают за местами где могут появиться наши главные подозреваемые, — ответил Егор. — Петров поставил наблюдение везде, где их видели. В отделе сейчас только мы трое и он сам.

Как только мы поднялись, в отделе раздался звонок. Трубку снял Петров, коротко выслушал, тихо выругался и скомандовал:

— Ещё один случай — на Весенней улице сразу трое спятивших одарённых устроили грабёж супермаркета, который перерос в погром. Охрана не в состоянии организовать хоть какое-то сопротивление. Берём машину и живо туда. В этот раз я буду с вами.

Мы с Егором переглянулись — похоже, дело совсем пахнет керосином, если наш шеф отправляется вместе с нами на задержание.

Мы рванули на Весеннюю. Уже в третий раз за эти две недели врубив мигалку и сирену мчались игнорируя правила дорожного движения. Петров был молчалив и сосредоточен. Старый Князев никогда не отличался особой разговорчивостью, а мы просто поддались общему настроению и молчали. Супермаркет стал, виден ещё издали — от него бежали несколько покупателей, однако это не мешало зевакам стекаться к месту происшествия.

Мы зашли в магазин — вопли и смех были слышны ещё ото входа. Мигали всполохи печатей, слышался шум падающих предметов и грохот. Мы вышли из-за прилавка — сразу трое одарённых устроили погром — один радостно швырял деньги наблюдая как они падают, второй истерично смеясь покрывал всё льдом, а третий используя телекинез жонглировал бутылками с алкоголем, держа одну в руках, и попивая напиток.

— Настала новая эра! — заорал один.

— Всем лежать, руки за голову! — крикнул Петров.

Самое удивительное было в том, что он даже не достал пистолета. В отличие от нас троих и вообще не сделал никаких попыток для защиты или атаки. Троица разразилась гнусавым смехом. И повернулась, вскидывая руки. Петров просто щёлкнул пальцами не поднимая рук, и не меняя положения тела, и одного из троицы рывком отбросило в сторону, впечатав в кафельную стену, второго просто вжало в пол, словно невидимым прессом, или резко усилившейся гравитацией, а третьего притянуло к потолку.

Вот это да… У Петрова есть такие силы? А я ведь даже не увидел печатей. Всю троицу просто размазало по стенам.

— Егор, как такое возможно? — спросил я.

— Это невидимое формирование печатей, — с некоторой завистью пояснил Егор. — Доступно очень сильным, и очень искусным.

В этот миг я почувствовал сильное уважение к Петрову, и дикую зависть и в этот миг в супермаркет ворвались ещё трое безумцев.

Один с ходу запустил какой-то дрянью в Егора. Старый Князев прыгнул, сбивая Егора с ног и выхватывая пистолет. Я последовал его примеру и тоже выхватил пистолет и выстрелил в безумца. Петров оглянулся, и одного из троицы пришедшей на подмогу тут же впечатало в стену, а третий внезапно ускорился, оказавшись рядом со мной.

Я еле успел сформировать из меча дубинку-тонфу и огреть этого психа по рёбрам, но это не помогло — он просто не успев остановиться, сбил меня с ног падая сверху и воя как ошпаренный волк. Я повалился на пол, дернулся, хватая его за грудки, и в этот момент руку снова пронзила острая боль. Было очень больно. В глазах снова помутнело. Затем боль отступила, и я увидел, как Петров глянул на моего оппонента, и того отшвыривает в сторону невидимая сила.

— Давай, поднимайся, — сказал Петров протягивая руку.

Я кивнул, беря её и подымаясь.

В этот момент в двери супермаркета ворвался седьмой безумец и с ходу выпустил поток магмы.

Поток раскалённой магмы полетел прямо в нас. Жар ощущался даже с нескольких метров. Это даже не огонь — эта вещь страшнее огня — горячее, тяжелее, и липче. Стоит только попасть на тебя и всё — ты станешь хорошо прожаренным трупом. Помощь просто не успеет.