— …на всё плевать, — тихо проговорил он, хмуря брови. — Что бы там ни случилось, с этим я разберусь потом. Сейчас куда важнее ты, Йошида Распутин.

Он махнул рукой.

— А ты, толстяк, убирайся прочь, или тоже попадёшь под раздачу. Ты мне не нужен.

— Я не брошу Великого Мастера! — вспылил Голицын, но я хмыкнул.

— Тише, тише. Я и сам справлюсь.

Медленным, плавным, даже изящным движением я вытащил из внутреннего кармана маленькую чайную ложечку, чуть вибрирующую в руках.

…мы встали друг напротив друга; взгляды столкнулись в воздухе. Японец был напряжён, как струна, я — напротив, чуть расслаблен.

Он сжимал в руке карандаш — так, будто готов был вот-вот начать что-то рисовать прямо в воздухе.

Я вертел чайную ложечку, играя ей в пальцах.

Кажется, здесь уместно звучала бы музыка Эннио Морриконе.

Ну, знаете, эта.

Туруру!..

Уа, уа, уа.

Некоторое время назад.

Наверное, трудно доверять кому-то. Особенно когда последний, кому ты доверился, заманил тебя в подвал и пинком спустил с лестницы в тёмное, холодное, пустынное подземелье, затянутое паутиной и длящееся почти бесконечно.

Тем не менее, Виталий и Григорий, на взгляд Вэйли Лактариус, всё же доверия заслуживали. Не целиком, не полностью — кое-что из сказанного ими явно стоило проверить несколько раз — но всё же в достаточной степени, чтобы не ждать от них удара в спину или яда в тарелке.

Тем более, она действительно здорово проголодалась, чего уж говорить. Разумеется, как и все представители её расы, при желании она могла бы обходиться без пищи длительное время — недели две-три по местному исчислению. Но это ещё не значило, что она не хотела есть.

И как тут устоять? Да и потом… Как не доверять человеку в таком милом фартуке?

Удивительно, но розовый фартук с вишенкой на карманчике подходил к облику Григория идеально. На его лице не проступило ни улыбки, ни вообще каких-либо читаемых эмоций — как и до того — но, тем не менее, тон был вполне приветливым.

— Омлет с вялеными томатами и розмарином, — объявил он, выкладывая на тарелку перед Вэйли аппетитно пахнущий яичный блинчик. — Чай будет готов чуть позже. С бергамотом или с ромашкой?

Вэйли пожала плечами, берясь за вилку.

— Не особо разбираюсь в этом, — призналась она. — Оба названия звучат одинаково странно, так что пусть будет бергамот. Почему бы и нет?

Виталий и Григорий переглянулись друг с другом — тем характерным переглядом, который Вэйли уже запомнила за эти сутки; тем, что означал, что они вот-вот начнут переговариваться друг с другом.

— Разве «ромашка» или «бергамот» звучит странно, Виталий? — поинтересовался Григорий, поглаживая привычным жестом свои тонкие усики.

— «Ромашка» и «бергамот» звучат обыденно, Григорий, — отозвался Виталий, вновь утыкаясь в небольшой ноутбук и не глядя на собеседника.

— Я… я не в этом смысле! — поторопилась Вэйли, замахав руками, отчего первый кусочек омлета вместо рта улетел куда-то в потолок (Григорий проводил его задумчивым взглядом). — Просто чай пью редко; хотела сказать, что не настолько разбираюсь в их вкусах…

Ей, конечно, стоит быть разборчивей в словах. Устав агента ГРУЗД предписывал не выдавать своего инопланетного происхождения местным жителям — особенно на планетах, чьи обитатели ещё не вышли на контакт с Галактической Империей. И, разумеется, Виталий и Григорий не должны этого понять…

Обильно краснея, Вэйли принялась жевать омлет.

Блин. Блин, блин. Хоть бы они нашли этого Йошиду, как и обещали. Хоть бы, хоть бы.

…вчерашнее падение с лестницы было для Вэйли большим — и слегка болезненным — сюрпризом; ещё большим сюрпризом стал звук закрывающегося люка. Она так и колотила в каменную плиту, не поддававшуюся ни на миллиметр (а ведь тот же заклинивший шлюз спасательной капсулы Вэйли выбила с нескольких ударов!), когда услышала голоса за спиной.

— Кажется, вход закрыт основательно, Виталий.

— Где гарантии, Григорий? Возможно, она просто не знает, как его открыть.

— Мы тоже не знаем, Виталий.

— У нас достаточно времени на попытки, Григорий.

— Вы… вы ещё кто такие? — разгорячённая, гневная оттого, что её провели так нахально и так примитивно, Вэйли обернулась к новым действующим лицам.

Новые действующие лица переглянулись; по их взглядам читалось, что ответ должен быть очевиден всем и каждому.

— Она спрашивает, кто мы такие, Виталий.

— Разве мы для этого зовём друг друга по именам — чтобы нас спрашивали, кто мы такие, Григорий?

— Я уже поняла, что вы Виталий и Григорий! — Вэйли злобно и недоверчиво уставилась на парочку. — Но…

— Она поняла, Виталий.

— Чудесно. Понимание — первый ключ к взаимодействию, Григорий.

— Да что за чокнутая… — Вэйли чуть было в сердцах не произнесла «планета», но вовремя прикусила язык, — …ситуация? Сначала этот Йошида, теперь вы…

У неё чесались руки просто-напросто вырубить Виталия с Григорием — это едва ли стало бы проблемой. Но, возможно, неразумно было бы лишаться единственных собеседников в этом странном месте? Куда бы она ни попала, упав с лестницы, здесь выглядело довольно пустовато, а эти двое — какие-никакие источники информации.

— Она сказала «Йошида», Григорий?

— И она, кажется, не очень им довольна, Виталий.

Парочка вновь переглянулась, понимающе кивнула друг другу — после чего Виталий наконец-то повернулся к ней.

— И можно узнать, зачем вам понадобился Йошида Распутин, милая барышня?

— Да ещё настолько, что вы ломитесь к нему с этой, не самой стандартной, стороны? — добавил усатый Григорий.

— Чтобы свернуть ему шею! — в сердцах бросила Вэйли.

Двое вновь кивнули друг другу.

— Удивительно, Виталий.

— Мы пришли примерно за тем же, Григорий.

— Конкуренты нынче обнаглели, Виталий.

— Разве мы можем допустить, чтобы нас опередили, Григорий?

— Думаете, я не смогу?! — рявкнула Вэйли.

…само собой, она всё-таки вырубила их. Не в тот момент, через полчаса — когда их странная манера речи и общая нервозность обстановки всё-таки довела Вэйли. На то, чтобы отправить двух мужчин в лёгкий нокаут, потребовалось всего два удара; когда тела грохнулись в грязь и паутину, Вэйли только выругалась. Теперь они точно ничего ей не скажут. Может, и правда пора перестать воспринимать насилие как лучший выход из любой ситуации?

Но, к её удивлению, когда двое пришли в себя, ситуация переменилась — и как раз в другую сторону. Похоже, они… стали воспринимать её всерьёз? Если до этого в их словах угадывалось что-то вроде «кто она и как от неё избавиться», то теперь… Теперь им как будто было нужно, чтобы она добралась до Йошиды!

И вот они здесь — после суток блуждания по катакомбам, нескольких десятков попыток открыть люк или найти обходной путь, многих часов странных бесед ни о чём; заявив наконец, что им нужно взять тайм-аут и составить новый план, Виталий с Григорием вывели её на поверхность и привели сюда, в небольшую квартирку, где она сейчас и находилась, поедая омлет с вялеными томатами и розмарином в ожидании чая с бергамотом.

Почему Вэйли осталась с ними? Особенно после того, как вышла наружу. Наверное, она вполне могла сделать это; уйти и устроить одиночное расследование, вспомнить, чему её учили инструктора ГРУЗД. В конце концов, её задание ведь не связано с этим Йошидой! Ей нужно найти следы деятельности Теонора или Никса, двух братцев…

Но Йошида знал, что она агент ГРУЗД.

Йошида знал даже её имя.

Йошида определённо имеет отношение к происходящему на этой планете; вот только едва ли он действительно агент. Скорее, личность сомнительного характера, из которой нужно выбить всё дерьмо вместе с информацией, а потом передать в руки галактическим копам.

Кто ты такой, Йошида Распутин?

Словом, Вэйли оставалась с Виталием и Григорием, потому что те могли помочь ей в поисках Йошиды. По той же причине, наверное, Виталий с Григорием взяли её с собой — потому что она могла помочь им с тем, что дальше.