– Мне казалось, он работал в страховой компании?

– Это была только маскировка. Хотя думаю, что он мог бы продать и страховой полис, если бы возникла необходимость. Так вот, примерно с половины сентября я ни разу не встретил Ригана, но поначалу не обратил на это внимания. Знаете, как это бывает: есть человек, значит его видишь, а когда его нет, не видишь и забываешь, пока что-нибудь не напомнит о нем. Я начал задумываться, услышав однажды, как кто-то шутя рассказывал, что жена Эдди Марза сбежала с Расти Риганом, и что Эдди, вместо того, чтобы переживать, ведет себя так, будто это он одурачил кого-то. Я рассказал об этом Джо Броуди, ну а Джо Броуди был очень изворотлив.

– Как сам черт, – подтвердил я.

– Конечно не так, как копы, но все же. У него не было денег. Вот он и начал вынюхивать, не удастся ли ему напасть на след тех двух воркующих голубков. Тогда он мог бы получить двойную сумму: от Эдди Марза и от жены Ригана. Джо немного знал эту семейку.

– Это «немного» составило пять тысяч, – сказал я. – И он хотел вытянуть из них еще столько же.

– В самом деле? – Гарри Джонс был явно удивлен. – Агнесса должна была сказать мне об этом. Но уж таковы женщины. Всегда что-нибудь скрывают. Итак, мы вместе с Джо внимательно следили за газетами, но ничего не нашли в них, поэтому сделали вывод, что старик Стернвуд хочет все это затушевать. Потом я встретил как-то у Варди Лаша Кэнино. Вы его знаете?

Я отрицательно покачал головой.

– Это такой бесчестный и крутой тип, какими некоторые воображают сами себя. Он время от времени работал на Эдди Марза, то есть, когда у Эдди возникали трудности и ему был нужен головорез с револьвером. Кэнино умел застрелить человека просто так, между двумя рюмками водки. Когда Марз в нем не нуждается, он держится в стороне. И не живет в Лос-Анджелесе. Конечно, это может что-то значить, а может и нет. Возможно, они напали на след Ригана, и Марз лишь ожидал, вот так, с улыбкой на лице, подходящего случая. Но могло быть совершенно иначе. Я ввел в курс дела Джо, и Джо стал следить за Кэнино. А он умел следить. Я на это не гожусь. Это я вам рассказываю пока что бесплатно. Ну вот, Джо проследил Кэнино до самого особняка Стернвудов. Кэнино припарковал машину возле особняка, а через некоторое время к нему подъехала другая машина с какой-то женщиной. Они поговорили, и Джо показалось, что женщина что-то передала Кэнино, вроде бы деньги. Потом женщина уехала. Это была жена Ригана. Хорошо – значит, она знает Кэнино, а Кэнино – Марза. Джо теперь был совершенно уверен, что Кэнино что-то знает о Ригане и пытается на свой страх и риск выжать из нее некую сумму. Увы, Кэнино исчез, а Джо потерял его след. Конец первого акта.

– Как выглядит Кэнино?

– Низенький, плотный шатен с коричневыми глазами, носит всегда коричневые костюмы и шляпу. Даже плащ-дождевик у него коричневый. Ездит он тоже на коричневом автомобиле. Коричневое – это цвет мистера Кэнино.

– Перейдем ко второму акту, – предложил я.

– Без денег – конец представления.

– Пока что для меня это не стоит двух сотен. Миссис Риган вышла замуж за контрабандиста спиртным, с которым познакомилась в пивной. Впрочем, она знала много людей этого сорта. Прекрасно знала также и Эдди Марза. Если она подумала, что с Риганом что-то случилось, то Эдди как раз и был тот человек, к которому она могла обратиться, а Кэнино мог быть тем человеком, которому Эдди поручил это дело. Это все, что вы знаете?

– Потратите ли вы двести долларов, чтобы узнать, где находится жена Эдди Марза? – спокойно спросил маленький человечек.

На этот раз он попал в десятку. Я оперся о подлокотник стула так резко, что он чуть не треснул.

– Даже, если она находится там одна, – продолжал Гарри Джонс тихим, слегка зловещим голосом. – Даже если не убежала с Риганом, а ее прячут на расстоянии около сорока миль от Лос-Анджелеса, для того, чтобы полиция думала, что она исчезла вместе с ним? Заплатили бы вы за это двести долларов, мистер частный детектив?

Я облизал губы. Они были сухие и солоноватые.

– Мне кажется, заплатил бы, – сказал я. – Где?

– Ее отыскала Агнесса, – хмуро пояснил Гарри. – Случайно Агнесса видела, как она ехала, и ей удалось проследовать за ней до самого дома. Агнесса расскажет вам, где он находится...

Когда деньги будут у нее в руках.

Я строго посмотрел на него.

– Вы могли бы рассказать это бесплатно полиции, Гарри. У них сейчас есть несколько очень способных исповедников. А если они вас случайно прикончат, останется еще Агнесса.

– Если вы дадите им шанс сделать это, то убедитесь, что меня не так легко сломать, – пригрозил он.

– Агнесса действительно обладает чем-то, чего я не заметил, – сказал я.

– Она прохвостка. Я тоже прохвост. Все мы прохвосты. Поэтому и продаем себя друг другу за пару монет. Ладно. Попробуйте меня купить. Он взял сигарету из лежавшего на столе портсигара, бережно вставил ее в рот, потом зажег спичку точно так, как это привык делать я – чиркнув ею о каблук. Размеренно выдыхая дым, он прищурившись глядел на меня. Смешной, гордый малый, которого я мог бы раздавить одним пальцем. Маленький человечек, заблудившийся в мире больших людей. Но было в нем что-то такое, что нравилось мне.

– Я не из кого здесь не пытался выжимать деньги, – произнес он. – Я пришел поговорить о двух сотнях. Цена эта окончательная. Пришел, так как думал, что получу их. А может и нет. В обоих случаях это должна быть чистая работа. А вы начинаете пугать меня полицией. Стыдитесь, дорогой.

– Вы получите деньги за эту информацию, – сказал я. – Но сначала я должен сам взять деньги в банке.

Он встал и кивнул.

– Если так то ладно. Но лучше, когда стемнеет. Это опасное дело, если я попробую встать на пути таких людей, как Эдди Марз. Но надо ведь как-то жить. Было бы лучше, если бы вы пришли в мое бюро, на западном бульваре, номер 428. Вы принесете деньги, а я отведу вас к Агнессе.

– А вы можете назвать мне адрес Агнессы? Ведь я ее знаю.

– Нет. Я обещал ей, – заявил он без всяких увиливаний. Затем застегнул плащ, надел шляпу, еще раз кивнул, направился к двери и вышел. Его шаги стихли в коридоре.

Я спустился в банк, чтобы перевести на свой счет пятьсот долларов генерала и снять две сотни на текущие расходы. Потом вернулся наверх и уселся во вращающееся кресло, чтобы обдумать то, что наговорил мне Гарри Джонс. Это звучало слишком гладко и похоже было скорее на искусственную простоту выдумки, чем на запутанную реальную действительность. Капитан Грегори наверняка был в состоянии отыскать Мону Марз, если бы она находилась так близко, где-то на его территории.

Я размышлял обо всем этом большую часть дня. Никто не посетил мое бюро. И никто не звонил мне. А дождь все еще шел.

В семь дождь перестал идти, сделав краткую передышку, но стоки все еще были переполнены. В Санта-Моника вода стояла вровень с тротуарами и тонкими струйками переливалась через бордюры. Полицейский, регулировщик движения, в блестящих резиновых сапогах, таком же плаще и фуражке, брел через водяные потоки, покинув укрытие под намокшими брезентовыми тентами. Скользя каблуками ботинок по мокрому тротуару, я свернул в узкий холл «Фаулвайдер-билдинг». Далеко сзади, за открытым лифтом, когда-то покрашенным под бронзу, горела единственная лампа без плафона. На изношенном резиновом коврике стояла тусклая плевательница, в которую, очевидно, никто никогда не попадал. На стене горчичного цвета висела витрина с искусственными челюстями под стеклом. Номера с фамилиями и номера без фамилий. Или много свободных комнат, или же много жильцов, желающих остаться неизвестными. Безболезненно работающие дантисты, подозрительные детективные агентства, умирающие предприятия, прибившиеся сюда в агонии, заочные школы, обещавшие научить, как стать техником-электронщиком или писателем-драматургом, или же кем-то еще в этом роде, если, конечно, полиция не расправится с ними раньше. Скверное здание. Дом, в котором застарелый запах сигаретных окурков – это еще не самый неприятный запах.