Котти! Левой рукой он подергал себя за ухоженный ус. О котти было известно многое, и в первых строках списка значилась их нерушимая верность человеку, которого они выбрали. И эту, скрывшуюся в лабиринте почти заброшенного города, следует принимать в расчет.

Зхан прищелкнул пальцами, отдавая приказ, и три стражника — все крысолюди — стали подгонять женщин к ступеням, ведущим к входу в самое большое здание. Хотя толпа во дворе рассеялась, Шанк-джи остался стоять, где стоял, глядя вслед пленницам. Его мысли снова сосредоточились на главной его проблеме. Губы его дернулись, словно выговаривая некое проклятие, которое он не рискнул произнести вслух.

Его первоначальная осторожность, внутреннее опасение, им проигнорированные, оказались правильными. Здесь действительно был повелитель, имеющий свои планы и возможности, и было странное тайное оружие, чтобы довести эти планы до конца. По сравнению с ним Шанк-джи казался не более чем зеленым неопытным юнцом. Его гордость была уязвлена, но упрямство еще держалось. Котти — вот способ проникнуть к новым пленницам, а от них он сможет узнать…

Один из подчиненных Зхана вышел из дворца Инугиса (он узнал о городе все, что смог, складывая вместе обрывки сведений). Крысолюдь пересек площадь и направился к двери здания, в котором двумя этажами выше находился Шанк-джи.

Шанк-джи отошел от окна. По привычке спрятал изувеченную руку под плащ. Он не был удивлен, когда Горгоал, один из его первых и самых верных последователей, вскоре отодвинул импровизированную занавесь и впустил крысолюдя.

Когда тварь подняла руку в приветствии, человек из Внешних земель с усилием сглотнул горечь, стоявшую в горле. Он старался держать себя в руках. То, что за ним вот так пришли, пробудило в нем беспредельный страх. Нет, даже что-то большее, чем страх, это чувство могло бы окончательно сломить его.

Он продолжал молчать. Выдержав паузу, крысолюдь, тот, кто прежде был… НЕТ! Не думать об этом! Мозг человека можно выскрести из черепа, чтобы… Крысолюдь заговорил:

— Царственный ожидает.

Он повернулся, и Шанк-джи был вынужден последовать за ним.

Я смогла подойти к Равинге, когда мы вошли в просторный зал. Все здания в королевствах сравнивались с императорским дворцом в Вапале, который служил чем-то вроде эталона. Но в этом случае не могла идти речь ни о каком сравнении. Мощь и слава Вапалы, сама ее гордость — императорский дворец, показалась бы любому, видевшему это сооружение, не более чем пастушьей хижиной. Стены возвышались на четыре этажа. Вдоль каждой шли решетчатые балконы. Резьба перемежалась вставками из полированного металла и драгоценных камней. Пол под ногами у нас был выложен замысловатым мозаичным орнаментом. Я заметила, что мы, похоже, следовали вдоль одного из узоров, напоминающего дорожку.

На уровне стен вдоль этих проходов стояли плиты серого камня, на неровной поверхности которых были высечены какие-то знаки, без сомнения, некие письмена на неизвестном мне языке. Хотя разглядывание окрестностей ничем не могло помочь, Равинга уверенно шагала тем же путем, словно шла с караваном, не смотря ни налево, ни направо. Могло даже показаться, что это окружение ей знакомо.

Мы достигли противоположной стены помещения при входе и подошли к лестнице. Она была достаточно широкой, чтобы по ней могли пройти строем пять стражников в ряд. Но здесь по-прежнему не было никого, кроме вожака крысолюдей, продолжающего идти впереди, и двоих его подчиненных, державшихся сзади.

Перила по обе стороны лестницы были широкими и украшенными резными узорами, от которых рябило в глазах. Я сморгнула и стала смотреть прямо перед собой. Лестница вела мимо балконов второго этажа, где перила выгнулись вверх, образуя по арке с каждой стороны, но наши стражи продолжали подниматься.

Шаг за шагом мы миновали еще два этажа, затем лестница кончилась, и крысиная тварь повернула направо, на балкон, Наш захватчик и проводник не оборачивался и не отдавал приказов — однако те двое, что шли следом, остались у лестницы. Только их вожак продолжил путь. Остальные стражники перестали пристально следить за нами. Я качнула рукой так, что та коснулась плаща Равинги. Она даже не посмотрела на меня.

На уровне ее подбородка осторожно выглянула черная мохнатая голова. Виу еще был при ней. Я отпустила плащ. Похоже, я поняла. Вполне возможно, что у наших врагов есть свой способ связи, позволяющий перехватить даже мысленный разговор.

Почти сразу же наше путешествие подошло к концу. Слева от нас показалась дверь, обрамленная двумя камнями с надписями. Крысолюдь остановился сбоку и указал нам на вход, рывком распахнув дверные занавеси и скомандовав:

— Внутрь!

Равинга вошла первой, но я старалась не отставать от нее. Мы оказались перед правителем этого мертвого города. На мой взгляд, он был очень высоким, наверное, на голову выше своих охранников. Без сомнения, он был тут главным, но не носил богато украшенных нарядов, отличавших нашу знать. Свободно подпоясанная одежда с множеством складок укрывала его плечи и торс. Казалось, он носил платье, предназначенное для гораздо более высокого и широкого в плечах человека. Оно было тускло-пурпурного цвета, совершенно без узора. В отличие от жителей королевств его лицо было гладко выбрито. Пряди его волос были туго стянуты на затылке и удерживались медным кольцом. Из этого же металла были сделаны крупные бусины его ожерелья, на котором была закреплена подвеска в виде диска, тоже медного, с голубовато-зеленым камнем, центре. Единственным другим его украшением были широкие медные браслеты, охватывавшие его руки от запястья до локтя, словно металлические рукава.

У него были резкие черты лица и живые глаза. Нам хватило времени подробно рассмотреть его, поскольку он долго молчал, только уголки его губ чуть искривились в подобии приветственной улыбки. Его блестящие глаза изучали нас столь же внимательно, сколь и наши — его.

— Славная встреча. — К моему удивлению, он говорил глубоким голосом, каким можно петь под звуки кифонгга на каком-нибудь императорском пиру.