Он вырубил ящик, не желая слушать подробности – главное, что речи о нем не было.

Схватив трубку, он отстучал номер телефона Рокки. Несколько гудков – и ни на кого не похожий боксерский с хрипотцой голос Рокки зазвучал в трубке.

– Где ты есть, хрен тебя дери? – резко спросил тот. Откуда Рокки знает, что он – не дома?

– Дома, – сказал он сдержанно.

– Не болтай!

– Почему мне не быть дома?

– Потому что они, мать твою, тебя и… – Рокки осекся.

– Ищут? – докончил за него Уэс.

– Ну, вроде да.

Рокки явно помрачнел. Этот разговор был ему неприятен.

– Какие пироги, дружище? – спросил Уэс, зная, что прямого ответа все равно не получит.

– Ты, тормоз недоношенный! – взорвался Рокки. – Какого хрена тебе понадобилось их уделывать?

– Чего?

– Чего слышал, недоумок!

– Тьфу! – Уэс не поверил своим ушам. – Ты, что, думаешь, это их я?

– Слух такой, что ты их не только уделал, но еще прихватил с собой пятьдесят тысяч зеленых наличманом плюс добрую кучу белого порошка.

– Что за хреновина!

– Хреновина или нет, он они тебя ищут.

– Где?

– Везде.

– Кто «они»?

– Серьезные ребята.

– Дела-а!

– Ну… так где ты?

Как же, нашел дурака! Они его не просто ищут, а, вполне возможно, еще и цену назначили за его голову. Да такую, что Рокки не побрезгует.

– В Аризоне, – быстро сказал он. – Тут лучше для здоровья.

– Вот там и оставайся. – Рокки помолчал, потом вдруг выпалил: – Какой у тебя номер? Если что узнаю, позвоню.

– Не надо, я позвоню сам.

И он повесил трубку. Задумался. Если бы он вернулся домой, скорее всего он присоединился бы к Чернеллу Люфтганзе и Гунилле Сэкс в садах Эдема. А удобрять помидоры он пока не готов. Нет уж, извините.

Он снова открыл холодильник, извлек оттуда холодную банку пива, перед тем, как поднести ее к губам, вытер крышку – кто-то однажды сказал ему, что на пивные банки писают собаки.

Так, хорошо. Что же ему делать?

Варианты?

Нью-Йорк. Кое-какие дружки у него там есть. Только холодно там, черт бы его подрал. Но десять футов под землей – это еще холоднее. Флорида и Викки.

Нет, туда дорога заказана. Небось, растолстела, вышла замуж, имеет двух детишек и вожделенную оградку вокруг дома.

Хорошо. Семьи у него нет. Какого же хрена ему делать? Куда податься?

В кухню бесшумно вошла Силвер. Вплыла в домашних туфлях на высоком каблуке, величественную наготу скрывал персиковый халат.

– Хм-мм, – проурчала она. – Мы внезапно проголодались?

Его рука сама потянулась к изгибу ее бедра и набрала полную ладонь ягодицы.

– Ты в большом порядке, – польстил он, включая автопилот своего очарования.

– Да, я слыхала.

– Неужто? От кого же?

– Маньяки!

– Полегче на поворотах, бармен.

– Нет, это ты полегче.

Притянув ее к стулу, на котором сидел, он распахнул ее халат. Приник губами к ее стожку и извлек наружу язык.

Она послушно раздвинула ноги, давая ему свободный доступ.

Оральное обслуживание Силвер Андерсон было отнюдь не в тягость. Возбуждало уже то, что язык его исследовал пещеру одной из самых знаменитых женщин Америки.

Она гибко прогнулась назад, наслаждаясь его умелыми ласками.

Испытав сладострастный оргазм, она улыбнулась и сказала:

– Вы первый, мистер Мани. Чтобы я при этом стояла – такого еще не было.

– Ты жила жизнью затворницы, – заметил он, откусывая извлеченный из холодильника кусок шоколадного торта.

– Зубы обломаешь, – предупредила она. Он плюхнулся в кресло.

– Если не обломал их о твои заросли, что мне кусок торта!

– Ах ты, сперматозоид!

Старушка Силвер Андерсон, если хотела, могла по-девчоночьи подурачиться. Он засмеялся вместе с ней.

– Шутка, – сказал он. Тут она опустилась на колени и раскрыла губки.

Фу! Скажи ему кто-нибудь, что он сегодня опять поднимется на подвиги, он бы почел того сумасшедшим. Но ведь поднялся! Да как бодро – словно домохозяйка в день распродажи.

Она была искусница. В экстазе он чуть не прошиб потолок! Уж, во всяком случае, забыл обо всех своих бедах.

Временно.

Когда они пришли в себя, она улыбнулась ему.

– Я из-за тебя – на подъеме, – кратко сообщила она.

Он усмехнулся.

– По-моему, я из-за тебя.

– Ты на меня дурно влияешь. Мне надо выспаться. Мне ведь, как ты понимаешь, не девятнадцать.

– Не может этого быть!

– Очень смешно. Завтра на съемках буду выглядеть старой ведьмой.

– Нет, ты всегда выглядишь – слаже некуда!

– Льстец.

– Тебе же нравится.

– Что есть, то есть, бармен.

– А замуж не хочешь? – вдруг выстрелил он, сам не понимая, что говорит.

Она подняла удивленную бровь.

– Прошу прощения?

А что, раз начал – продолжай!

– Прыгнем в самолет, полетим в Вегас и там вмиг справим дело.

Она плотно завернулась в халат и начала смеяться.

– С какой стати я пойду за тебя замуж? За тебя?

Все его проблемы тотчас обрушились на его плечи. Нет, он слишком устал – сколько можно терпеть такое?

– Ну, конечно, – с горечью произнес он. – С чего тебе идти за меня замуж? Потрахаться со мной до потери сознания – это пожалуйста, но замуж? Ты права, богатенькая леди – я всего лишь бродяга. Захапаю твои денежки и смоюсь из твоей жизни быстрее, чем пьянчуга с десятью долларами! Тьфу!

Соскочив со стола, он стал ходить по комнате, совершенно голый. Сердито повернулся к ней и сказал:

– Я в жизни никому не предлагал за меня выйти. Вот, предложил, и что? Что? Ты смеешься мне в лицо, будто ничего веселее не слышала. Так вот, милая – твои деньги мне не нужны. Твоя слава – тем более. Просто я подумал – вместе нам будет здорово. Тебе приятно со мной. Мне – с тобой. Чего же себя ограничивать?

Этим заявлением он застал ее врасплох. Ничего подобного она не ожидала. Уэс был разъярен, словно зверь в клетке. И выглядел очень забавно, расхаживая нагишом по ее кухне, а его впечатляющие верительные грамоты покачивались в такт шагам.

Замуж? Хм-мм… Всякий раз, вступая в брак, она совершала жуткую ошибку.

Замуж? Хм-мм… А что, это может быть очень даже забавно. Уж газеты расстараются, можно себе представить.

Уэс схватил из холодильника еще одну банку пива и открыл ее так стремительно, что прозрачные блестки выплеснулись на пол.

– Я о тебе ничего не знаю, – резонно заметила она.

– Все, что захочешь узнать, – расскажу.

– Это будет очень любезно с твоей стороны. Ее сарказм он оставил без внимания.

– Я свободный, белый, совершеннолетний. В данный момент – на мели и даже имею неприятности, потому что некоторые типы считают, что я им что-то должен – но я им не должен ничего. Я – совершенно вольная птица. Социальными пороками не страдаю. Мальчиком на побегушках у тебя не буду, но обещаю заботиться о тебе и следить за соблюдением твоих интересов. Гением себя не считаю, но достаточно в этой жизни пообтерся, и на мякине меня не проведешь – ты многому сможешь у меня научиться.

Она хотела что-то сказать. Он поднял руку, не давая ей слова.

– Ничего твоего мне не надо. Ни дома, ни машины, ни денег. Ничего. Я подпишу любую дурацкую бумажку, которую мне пихнут под нос твои адвокаты.

– Если ты на мели, может, по крайней мере, намекнешь, на какие средства собираешься жить? – спросила она язвительно.

Он глотнул пива из банки.

– Не возражаю, если по счетам будешь платить ты. В этом смысле я не честолюбив.

Она начала смеяться.

– Ну, слава Богу, а то я уж заволновалась!

Он подошел к ней, обхватил за талию и притянул к себе.

– По-моему, мы с тобой будем еще той парочкой, а?

– Я могу потерять все, а выиграть? Ничего, – слабо возразила она.

Одной рукой он потер шрам под левой бровью, другой погладил ее упругую ягодицу.

– Ты можешь выиграть меня. И знаешь, что я тебе скажу, богатенькая леди?

Ну не смешно ли? Она снова почувствовала в своих жилах огонь желания. Хрипловато спросила?