— Ну почему нельзя? — не унимался Вася.

— Да все уже, все, проехали! — пробовали его урезонить остальные, но у них не получалось.

— Не-е-т, — Вася отчаянно сопротивлялся. — Не-е-т!

— Пошли лучше выпьем, — предложил заманчивую альтернативу Гоша.

В другое время Вася непременно бы успокоился, услышав подобное, но сейчас он только решительно сбросил чужую руку с плеча и продолжал тянуть свое «Нет!» Торжество грозило перейти в маленький скандал. Возможно даже не в слишком и маленький.

— Хорошо, хорошо, — предпринял более гибкую тактику Дима. — Сейчас выпьем, а потом и займемся.

Вася торжествующе взглянул на Гошу и отправился к столу, чтобы воплотить первую часть программы в жизненные реалии.

— Так ведь не положено по второму разу, — растерянно произнес вслед Гоша.

— Мне положено! — безаппеляционно оборвал его Вася. — Я, может, сюда явился только, чтобы невесту украсть, а все без меня провернули. Нет, так дело не пойдет…

А я сидел во главе стола и, чуть развернувшись, упивался зрелищем Светланы. В этот день она была невероятно привлекательна. Говорят, что свадебное платье преображает любую девушку, даже дурнушку, в непревзойденную красавицу. Сейчас я сам мог убедиться в этом. А ведь моя невеста и без эффектного пышного платья была привлекательна в любом наряде, даже в простенькой джинсовой юбке и незатейливой блузке. А уж сейчас я просто не мог оторвать от нее глаз.

Мой новый костюм был немного узковат, кроме того, в зале маленького кафе к середине празднества воздух сгустился в душную субстанцию. Но я не обращал внимания на мелочи. Жениху положено выглядеть солидно. И я выглядел на все сто! А Света — на двести! Наверное, нелегко улыбаться целый вечер, как она. А может, и ее захлестнула эта волна необъяснимого чувства, когда, кажется, нет никого в целом мире счастливее тебя. Кто-то пил, кто-то ел, кто-то на дальнем конце стола с чувством распевал «Ой, мороз, мороз…» В полутемном зале все выглядело расплывчато и нереально. Впрочем, я не горел желанием ни танцевать, ни участвовать в откатанной веками программе конкурсов. Я просто хотел сидеть и смотреть на свою невесту, или вернее уже жену. Или все же невесту?.. А, неважно…

Ее золотые волосы почти касались моего лица. Вздернутый носик уставился на северо-восток, а глаза то и дело поглядывали на меня. Казавшиеся в свете солнечного дня неприступно-холодными голубыми кристалликами льда, в полумраке они потеплели, укутавшись в жаркую темноту, а на черных зрачках подрагивали блики далеких ламп. Тонкий запах духов витал в разгоряченном полумраке свежим ветерком. Я крепко сжимал в своей вспотевшей от волнения ладони ее мягкие пальчики. Буквально несколько минут назад я в очередной раз отвоевал Светланку от суровой судьбы, вытащив свою невесту из лап похитивших ее субъектов. Я никогда не понимал этих примитивных приколов с кражей невесты. Исчезнувшая (а вдруг навсегда!) избранница, метания жениха с ополоумевшими глазами, глупое хихиканье гостей. Смотря бесконечные мелодрамы со стороны, мы неизменно удивляемся непроходимой тупости участвующих там персонажей. Но почему, сами оказавшись в подобной ситуации, ведем себя ничуть не лучше тысячи раз обруганных героев. И все-таки я отыскал Свету! Благо, фантазия «похитителей» не простиралась дальше близлежащих подъездов. И теперь я все еще не желал расставатся с ее нежным запястьем, боясь невесть чего.

— Слышь, — раздался над ухом голос Димы. — Там тебя зовут…

Вот так всегда. Только поклялся никогда не расставаться с возлюбленной и сразу… Что это? Это жизнь.

Нехотя выйдя из кафе, я пристально оглядел пустынную улицу; кафе располагалось вдали от оживленных людских потоков, хотя центральный проспект был совсем неподалеку. Никто меня здесь не ждал. Разозлившись, я крутанулся на 180 градусов и твердым шагом направился обратно, с каждым пройденным метром наливаясь гневом. В конце-концов кто-нибудь там понимает, что здесь празднуется МОЯ свадьба, а не разыгрывается дешевый спектакль. Первым, что я увидел, снова оказавшись в зале, было опустевшее место Светланы.

Теперь я уже ДИКО не понимал вершащихся дурацких приколов. Неужели так положено?! Неужели можно издеваться над новобрачными до такой степени?! Я оглушительно пнул по какой-то внушительной жестяной емкости и ринулся к толпе, не чувствуя боли в ушибленных пальцах.

— Все, все, — миролюбиво размахивая руками, тормознул меня Гоша. — Она на кухне. Ну, извини. Просто Вася просил.

Волны гнева захлестнули мою глотку, не давая нужным и доходчивым словам вырваться наружу, и я только скрипнул зубами. После этого я подскочил к кухонной двери и распахнул ее. Здесь тьма заполонила половину помещения, свет летних сумерек, лившийся в окна, не спорил с подобным положением дел и довольствовался отведенной ему территорией, запутавшись в стеллажах, посудных полках и сороколитровых бачках.

Единственным человеком, наблюдавшимся на этой территории, был Вася, чья скрюченная фигура сидела у стенки и что-то бормотала безобразно пьяным голосом.

— Где она!!! — орал я, брызгая слюной.

Минуту назад я хватанул Васю за шиворот, рывком вздернул его вверх и цепко держал за воротник у горла. Вася пока не замечал наступившие трудности в дыхательном процессе и блаженно улыбался, думая, что самостоятельно сумел достичь вертикального положения.

— Куда ты ее дел!!!

Вася не реагировал, а только помахивал рукой куда-то вдаль. Я — мирный человек, но сейчас мне невыносимо хотелось врезать. Мощно. Расчетливо. Так, чтобы запомнилось навсегда. Вместо этого я покрепче взял захват и, обернувшись, посмотрел назад. На противоположной стене расплывалось световое пятно. Такое, словно искорки от костра беспорядочно бегали в пределах жестко очерченного пространства, уменьшавшегося с каждой секундой. По неведомому наитию я бросился туда, чувствуя, что не успеваю. Сзади раздался громкий стук. Это Вася обнаружил, что самостоятельно удерживаться в вертикальном положении он еще не в состоянии. Огненное пятно стремительно сжималось. Я в три прыжка добрался до него и безрассудно ударил туда рукой. Пальцы беспрепятственно прошли сквозь стену, и я, не сумев сдержать свой стремительный бег, рухнул в пустоту. И сразу же подошвы встретили твердую поверхность.