– Мы отправляемся в путь, как только вы будете к этому готовы, моя госпожа, – промолвил он, надевая на себя кирасу. Его голос был строг и сдержан. Он явно говорил, как подчиненный со своей госпожой.

– Доброго утра тебе, – ответила она, – муж. Он замер. По его шее и щекам стал разливаться румянец. Тихо, но с чувством, он повторил:

– Муж. Да, я не шутил вчера, моя госпожа, хотя, быть может, вы горько пожалеете обо всем сегодня.

Она сжала губы. Ее охватил страх. Она вдруг по-настоящему осознала все значение происшедшего накануне. Того, какую власть она предоставила ему над собой. И теперь уже ничего нельзя было поделать. Она клялась вчера. Боже! И что еще хуже, она позволила себе влюбиться в него.

Он бросил на пол часть доспехов, которые еще не успел надеть, и резко отвернулся от нее.

– Если я признаюсь тебе, – голос Меланты дрожал, – что лелею твой образ и люблю тебя, что я напугана силой этого чувства и боюсь, как бы оно не раздавило меня, то ты сможешь тогда понять меня?

– Напугана! – произнес он. – Я так захвачен этим чувством, что до смерти боюсь даже взглянуть на тебя.

Она сделала небольшой шаг по направлению к нему.

– До смерти бояться простой девицы… и своей жены?

Он обернулся. Так и не посмотрев на нее, он протянул руку и привлек ее к себе. Он сильно сжал Меланту в своих объятиях. Меланта положила голову ему на плечо.

– Не знаю, что нам теперь надо делать, – пробормотал он. – Бог знает, что может получиться из этого.

– Давай сначала как можно скорее покинем это место.

Он отпустил ее.

– Да, моя госпожа. Я приготовил в дорогу еды, взяв из кладовой. Мы уедем отсюда и направимся в Боулэнд.

Меланта ничего не ответила ему. Она не сказала, что предпочла бы прожить всю оставшуюся жизнь с ним вдвоем в лесу. Разве он понял бы это? Он бы подумал, что ей не хочется к людям из-за него. Вместо этого она стала помогать ему застегивать пряжки и ремни на доспехах в тех местах, куда он не мог дотянуться.

Когда сэр Рук прощался во дворе, стоя рядом с Ястребом и умело находя любезное слово каждому из присутствующих, Меланта оставалась на крыльце перед входом в зал. В руках у нее был свернутый плащ, в который она завернула Гринголета. Он был слишком заметным и бросался в глаза, поэтому Меланта старалась не быть в центре общего внимания.

Ей было все равно, что подумают о ней все эти «рыцари», если к ним можно было применить такое название. Вообще-то, наверное, их лучше было бы называть бандитами, судя по их поведению и манерам держаться. Один из этой компании сейчас стоял совсем рядом с ней, пытаясь обратить на себя ее внимание, но Меланта только презрительно отвернулась от него. Он был юношей с красивыми чертами лица и вьющимися каштановыми волосами, явно привыкший к успеху среди женского общества. В Италии она бы буквально уничтожила его, осыпала бы такими оскорблениями и издевками, что он не смог бы больше показаться в обществе. Теперь же ей только хотелось быстрее убраться" отсюда.

Молодой ухажер приблизился к Меланте и, приняв позу, которая должна была во всей красе подчеркнуть его фигуру и стройные ноги, произнес:

– Мое сердце вовсе разбито от того, что вчера вечером ты, красавица-дева, не завернула к нам в залу. Сейчас же ты, увы, стремишься покинуть нас.

Меланта ответила презрительным взглядом. Она решила не делать никаких уступок, чтобы он не вдохновлялся и не стал ей мешать в момент отъезда.

Он обошел ее и зашел за спину в темноту входа.

– Только поцелуй на память во имя расставания и доброго пути, моя красавица. – Он положил ей на плечо свою руку. – Давай же, он не видит.

– Молокосос!

Его рука соскользнула с ее плеча. Она воспользовалась этим и быстро вышла из своего укрытия. Но прежде чем Меланта успела отойти, он схватил ее за руку. К несчастью, он выбрал именно ту руку, в которой она держала Гринголета, и Меланта никак не могла теперь освободиться без риска обнаружить сокола. Пока Меланта соображала, что ей следует сделать, он с силой потянул ее, затащил в прихожую и прижал к стене, обхватив за плечи.

– Попробуй кричать, – зашипел он. – Нас здесь пятнадцать против его одного. – Он осклабился. – Сдается мне, что я сейчас доставлю тебе большее удовольствие, чем просто прощальный поцелуй. Прямо тут.

Ее свободная рука уже лежала на кинжале. Краем глаза она заметила, как за спиной негодяя возникла мощная фигура, но Меланта все-таки решила проучить этого женского угодника. Еще мгновение, и он с воплем отскочил от нее, оказавшись в руках сэра Рука.

– Твоя уточка не хочет принимать твоих подарков, инфант, – произнесла она спокойно и холодно.

У нападавшего на нее кавалера была слегка надрезана кожа в верхней части бедра – рана пустячная, но она кровоточила, и это напугало «удальца». Сэр Рук, яростно глядя на него, заключил того в свои мощные объятия.

– Злобная сука! – ее кровоточащий кавалер сделал попытку вырваться, но не смог.

– Поблагодари меня еще за то, что я не проткнула тебя насквозь, – произнесла Меланта и соскользнула с крыльца.

– Сука! – позади нее послышались звуки борьбы. – Воровка и шлюха! Генри! Останови ее! В том ее свертке что-то есть!

Меланта остановилась. Со всех сторон ее обступили люди. Некоторые улыбались, другие оставались серьезными. Генри посмотрел на нее, затем перевел взгляд на крыльцо.

– В свертке? Послушай-ка, сэр, это так-то ты мне ответил на мое гостеприимство? Воровством?

Сэр Рук отпустил неудачливого ухажера и приблизился к ним.

– Никогда не допускал я такого бесчестия. Я принял от тебя только то, что было предложено мне за столом, да возблагодарит тебя Всевышний за твою любезность и щедрость. То, что несет она в руках, воистину не твое.

– Давай-ка взглянем на это.

– Я могу сам сказать тебе, что она держит, – ответил Рук. – Это сокол, которого я обнаружил в лесу. Мы хотим доставить его знакомому хозяину.

– Сокол! – было ясно, что он даже и не подозревал об этом. – Я желаю взглянуть на него.

Меланта посмотрела на сэра Рука. Тот кивнул.

– В таком случае, раскрой его.

Ей очень не хотелось делать этого, она была полна опасений. Очень осторожно приподняла она мантию, показывая собравшимся нацепленный на голову сокола клобучок. В то же время остальная часть сокола все еще оставалась скрытой. Меланта надеялась, что ей удастся обойтись и этим. Клобучок был явно соколиным, предназначенным для охоты – довольно простой, украшенный лишь серебряным листом и бело-зеленым плюмажем.

По стоявшим вдруг прокатилась волна уважительного благоговения. Гринголет почувствовал холодный воздух и раскрыл клюв.

– Господи Иисусе, какой сокол! Почему же ты молчал о нем? Мы бы поместили его в клетку. Кто его хозяин?

– Лорд из средней Англии, – коротко ответил Рук. – Пусть это не обидит тебя, сэр, но я не хотел сажать его с другими птицами.

Генри пожал плечами.

– Наши птицы в хорошем состоянии и все здоровы, – ответил он с легкой обидой в голосе.

– Он не мой, – заметил сэр Рук. – Я должен проявлять по отношению к этой птице повышенное внимание и осторожность.

– Да, конечно. За него дадут хорошее вознаграждение… – Генри запнулся. Затем ухмыльнулся и продолжил. – Чей же он?

Трудно было не заметить, как в его глазах загорелся огонь жажды наживы. Рук повернулся, подошел к своему коню, взял в руки поводок.

– Поехали, – обратился он к Меланте. – Сэр, я нашел сокола, и какая бы ни причиталась за него награда, она моя. Хотя, надо сказать, я не думаю, что получу более нескольких шиллингов и слова благодарности.

– А не из королевской ли это охоты? – требовательным голосом заявил Генри. – Придержи коня, Том!

– Нет, он не королевский!

Сэр Рук подхватил Меланту за пояс и поднял ее, но Генри рванулся к нему и потянул на себя. Рук пошатнулся. Меланта вместо коня рухнула на землю. Она сумела устоять на ногах, но взмахнула руками, чтобы удержаться.

Генри схватил ее за руку.