Приподнявшись, Деверилл уселся на грудь бандита и резким движением сдернул с него капюшон. Еще Трей успел заметить, что у его противника были черные волосы и отвратительное лицо, изуродованное шрамом, проходившим от виска до подбородка; в следующее мгновение он затылком почувствовал опасность и оглянулся как раз тогда, когда на него обрушился стул. Острая боль пронзила его голову…

– Вам придется остаться здесь, господин, – объявил напавший, наклоняясь и освобождая своего товарища. Подобрав третьего подельника, бандиты покинули гостиную.

Сбросив оцепенение, Трей поднялся на ноги и, пошатываясь, последовал за ними. Он слышал стук сапог по лестнице, но к тому времени, когда ему удалось выйти в коридор, там никого уже не было.

Позади себя Деверилл услышал тихий стон Фелис и понял, что она еще жива.

– Эй, скорее пришлите доктора! – крикнул он, надеясь, что его кто-нибудь услышит, затем вернулся к раненой женщине и опустился на колени возле нее.

– Больно, – едва слышно прошептала Фелис, все еще сжимая руками торчащий из груди кинжал.

– Знаю, милая. – Деверилл протянул руку и осторожно вытащил клинок.

Из раны тут же потоком полилась кровь, и Трей, сдернув со стола скатерть, прижал ее к груди Фелис.

– За что? – прохрипела она.

На это не было ответа. Все произошедшее казалось Трею нереальным, и он мог бы подумать, что ему приснился страшный сон, если бы не отчетливый запах крови, щекотавший ему ноздри. Он знал, что жить Фелис осталось недолго. Вскоре ее тело обмякло, голова откинулась назад, рот открылся, а глаза неподвижно уставились в потолок.

Не в силах оправиться от потрясения, Деверилл некоторое время не двигался. Бессмысленность этой смерти медленно окутывала его туманом ярости, а мозг наполнялся вопросами.

Напавшие на них вполне могли убить его или по крайней мере серьезно ранить, но все трое неожиданно повернулись и исчезли, не причинив ему особого вреда и убив лишь молодую красивую женщину.

Через короткое время Деверилл услышал тяжелый вздох у двери и, взглянув через плечо, увидел черноволосую мадам Бруно, на лице которой был написан ужас.

– Что вы сделали? – шепотом спросила она и, подойдя ближе, еще раз посмотрела на мертвую женщину. – Вы ее убили.

– Я ее не убивал. – Деверилл застыл, невольно удивившись, почему мадам столь быстро пришла к такому заключению. – Трое мужчин ворвались в комнату… – Он резко оборвал себя, тут же поняв, как нелепо звучит такое объяснение. Отбросив в сторону скатерть, он опустил Фелис, подтянул лиф платья на ее оголенное тело, затем пальцами осторожно опустил ей веки. – Уверяю вас, я ее не убивал.

Однако мадам Бруно его не слушала: она пристально смотрела на кровь у него на руках, на парчовом жилете, на белых атласных бриджах и вдруг, попятившись, стала звать на помощь.

В мгновение ока в комнату ворвались слуги, словно они уже ждали сигнала где-то поблизости. Впрочем, любой клуб нанимал на работу боксеров-профессионалов, чтобы утихомиривать буйных клиентов.

– Этот человек убил Фелис, – обратилась хозяйка заведения к вошедшим, указывая на Деверилла, и ту тже отошла к двери. – Не позволяйте ему выйти из комнаты, а я пошлю за полицейскими на Боу-стрит.

Широкоплечие молодчики, сложив на груди руки, послушно преградили Девериллу проход, но он и не собирался бежать. Единственным его желанием в этот момент было докопаться до истины.

Подняв Фелис на руки, Деверилл перенес ее на диван в углу. Лицо женщины было спокойно, как будто она просто спала, однако Трей отчетливо сознавал: эта женщина не заслуживала быть убитой, она просто оказалась невинно пострадавшей.

Отойдя от дивана, он принялся расхаживать по комнате, тогда как расположившиеся поблизости мужчины настороженно следили за каждым его движением. В конце концов ему удалось вернуться к обеденному столу и сесть на стул, но он никак не мог собраться с мыслями и разобраться, что же произошло. Как нападающие узнали, где его найти? Деверилл не мог поверить, что именно он был целью их нападения. Бандиты направились прямо к Фелис, с беспощадной жестокостью убили ее, а его не тронули.

«Вам придется остаться здесь, господин».

Почему? Чтобы обвинить его в убийстве? Но кто, кроме Хьюарда, мог знать, что он здесь, в клубе?

Трей замер. Выходит, эту западню устроил для него Хьюард?

Следующие несколько минут он провел, размышляя над другими возможностями, но его мысли все время возвращались к барону, пока наконец в гостиную не вернулась мадам Бруно в сопровождении высокого жилистого мужчины с редкими каштановыми волосами и хитрыми глазками – таким мог быть только офицер уголовного отдела лондонской полиции, специально созданного для задержания воров и бандитов.

Представившись как Хорас Линч, полицейский с Боу-стрит мрачно осмотрел помещение, уделив особое внимание телу мертвой женщины и окровавленному кинжалу, все еще лежавшему на ковре у ног Деверилла, а когда он выпрямился, в комнату стремительно вошел барон Хьюард. Он был без сюртука и жилета, подол его рубашки свешивался поверх бриджей, как будто он одевался второпях.

– Что, черт побери, здесь происходит? Я слышал, что здесь убили женщину… – Увидев Фелис, он осекся.

«Если это представление, то оно достойно театра "Друри-Лейн"», – с мрачным восхищением подумал Деверилл. И в самом деле, на лице Хьюарда застыли замешательство и ужас.

Представившись барону, Линч сообщил факты: его вызвали в клуб, потому что одна из девушек мадам Бруно была заколота насмерть.

– Возможно, мистер Деверилл предоставит нам свою версию ее гибели… – предположил полицейский.

Деверилл спокойно описал, как три бандита в масках ворвались в комнату, без каких-либо причин закололи девушку, и хотя он ранил двух из них, все же сумели скрыться.

Во время рассказа Линч весьма скептически смотрел на него, а мадам Бруно недоверчиво качала головой.

– Неужели вы ожидаете, что кто-то поверит столь неправдоподобной истории? – наконец спросила она. – Ясно, что несчастную девушку убили вы.

– Да, все это выглядит очень нехорошо для вас, сэр, – сочувственно сказал полицейский.

– С чего бы мне убивать ее?

– Быть может, ваша игра стала слишком грубой? Мне сообщили, у вас есть склонность к насилию.

– И кто же вам это говорил? – удивился Деверилл, и лишь когда полицейский взглянул на мадам Бруно, сразу понял, откуда исходила ложная информация. – До этого вечера я никогда не встречался с мадам, так что она не может что-то знать о моих склонностях.

– Ваша репутация опережает вас, – настаивала на своем мадам Бруно.

– Вряд ли вы считали меня опасным, когда не только позволили мне войти, но и приняли меня как клиента.

– За вас поручился лорд Хьюард, – покраснев, объяснила мадам.

– Вы сами видели, как я убивал Фелис?

– Нет, но больше здесь никого не было.

– Убийцы скрылись до того, как вы пришли. Итак, – Трей перевел взгляд на Линча, – ваша версия состоит в том, что я заколол покладистую красотку в приступе чрезмерной сексуальной жестокости. А что скажете о состоянии этой комнаты? – Он жестом указал на опрокинутый стул и разбитый хрусталь. – Это сделал тоже я?

– Очевидно, здесь имела место ссора, сэр, но это могло быть сделано специально, чтобы заставить нас поверить в вашу историю.

– Не проще ли поверить, что я говорю правду? – Деверилл поднял руку и дотронулся до болезненной раны на виске, из которой еще сочилась кровь. – Если вы тщательно обследуете этот стул, Линч, уверяю вас, вы найдете пятно, соответствующее моей ране. Кроме того, вполне очевидно, что Фелис слишком хрупкая женщина, чтобы бросать в меня тяжелую мебель.

– Все верно, – согласился Линч, – но это не оправдывает вас.

– Тогда будьте добры, выслушайте мою версию. Кто-то – очевидно, мой враг – нарочно послал сюда своих людей, чтобы убить невинную женщину и представить дело так, будто преступник – это я.

– Зачем кому-то ложно обвинять вас?