Иден оставалась в приюте до тех пор, пока дети не сели ужинать. Убедившись, что все спокойно, Иден поручила детей заботам Дженни и отправилась домой.

Еще вчера Иден сердилась на сестру, что та осмелилась так бесцеремонно завлекать его преподобие, но сейчас сама радовалась, что он будет сегодня вечером в их доме.. Иден хотелось провести вечер с ним. Что ни говори, Логан — настоящий джентльмен и к тому же прекрасный танцор.

По пути Иден задумалась, когда же она получит ответ от своего агента. Она понимала, что это будет не скоро, но ей хотелось бы побыстрее. Эти янки не должны остаться безнаказанными, и нельзя допустить, чтобы они посмели тронуть еще хотя бы одну южанку.

Он не знал, где он и что с ним, но понимал одно: он жив, поскольку чувствовал боль, заполнявшую, казалось, все его существо. Каждое движение словно разрывало его тело на тысячи кусков, и Брейден старался не шевелиться вообще.

Ему не хотелось приходить в сознание, хотелось снова провалиться в черную пустоту — там по крайней мере не было этой нестерпимой боли. Но реальный мир безжалостно и бескомпромиссно заявлял ему о себе. Брейден неумолимо приходил в себя.

Он открыл глаза.

Солнечный свет — значит, сейчас день. Он лежит в какой-то палатке. Рядом с ним сидит солдат-северянин, но Брейден не видит его лица. Тем не менее это явно не Даннер — Даннер гораздо крупнее.

— Что случилось? — едва слышно прохрипел Брейден.

— Вы очнулись! — радостно воскликнул Тейлор. Он склонился над Брейденом и с удовлетворением отметил, что лихорадка прошла и взгляд лейтенанта стал ясным и осмысленным.

Тейлору даже не верилось, что это так. Бесконечные часы сидения над упорно не приходившим в сознание больным оставляли все меньше и меньше надежды. Порой Тейлор впадал в отчаяние, но это было не в его натуре — он всегда, несмотря ни на что, продолжал оставаться оптимистом.

— Кто ты? — спросил Брейден, вглядываясь в солдатика — на вид почти мальчишку. Брейден был уверен, что никогда не видел его раньше.

— Рядовой Тейлор. У вас была лихорадка, лейтенант, но теперь, похоже, прошла.

— Как долго?

— Лихорадка? Несколько дней.

— Где мы? — снова прохрипел Брейден.

— В лагере для военнопленных. Насколько мне известно, вас ранили на пароходе, привезли сюда без сознания. Очнулись вы только сейчас.

Брейден слабо кивнул, и глаза его снова закрылись.

Убедившись, что лейтенант закрыл глаза просто от слабости, а не от новой потери сознания, Тейлор поднялся, чтобы разыскать Даннера и сообщить ему хорошую новость.

Найти его было несложно — лагерь был небольшим. Даннер сидел у костра вместе с другими пленниками. Увидев направлявшегося к нему Тейлора, он забеспокоился.

— Что-то случилось? — поднялся Даннер ему навстречу.

Тейлор успокаивающе улыбнулся:

— Он очнулся. Лихорадка прошла.

Оба поспешили в палатку, где лежал Брейден.

— Брейден! — окликнул его Даннер, склоняясь над ним.

Брейден узнал голос друга и открыл глаза.

— Тебе явно лучше! — произнес Даннер.

— Лучше по сравнению с чем? — слабо усмехнулся тот. — Да умереть и то лучше! — Брейден заерзал, пытаясь устроиться покомфортнее, но на жестком тюфяке это сделать было невозможно. В тело снова словно впились тысячи лезвий.

— Не надо ворочаться, лейтенант, — предупредил его Тейлор, — ваша рана может снова открыться!

— Рядовой Тейлор все это время заботился о тебе, — произнес Даннер. — Его отец — врач, и он и сам в этом кое-что смыслит.

Брейден посмотрел на юного рядового. Тот почему-то выглядел смущенным, словно барышня.

— Спасибо, Тейлор! — проговорил Брейден. Парень кивнул.

— Какие новости? — спросил Брейден.

— За то время, что ты лежал без сознания — никаких, — сообщил Даннер. — Похоже, какое-то время нас здесь еще подержат.

Собрав все силы, Брейден произнес:

— Мы не должны здесь оставаться! Как только приду в себя, обязательно что-нибудь придумаю.

Даннер хотел было предупредить Брейдена, что их охранники вооружены до зубов и что день и ночь не спускают с них глаз, но не стал. Даннер знал: Брейден способен выпутаться из любой ситуации. Такой, как он, обязательно что-нибудь придумает.

Попытка произнести всего несколько фраз отняла у Брейдена много сил. Он снова в изнеможении закрыл глаза. Как только силы вернутся к нему, он придумает какой-нибудь план, как сбежать отсюда. Обязательно придумает.

Камилла сидела перед зеркалом, стараясь уложить волосы в модную прическу. Весь день, с того самого момента, как вернулась домой, она прихорашивалась, выбирала платья, желая выглядеть как можно лучше перед его преподобием Мэтьюзом. Давно уже не пребывала Камилла в таком возбуждении — во всяком случае, с тех пор, как началась война, положительные эмоции ей приходилось испытывать нечасто.

Иден уже вернулась со своей работы домой, так что скоро здесь будет и его преподобие. Камилла выглянула из двери своей комнаты как раз в тот момент, когда мимо проходила Иден.

— Скоро он придет? — нетерпеливо спросила Камилла.

— Должен с минуты на минуту, — спокойно ответила та.

— Скорее бы, я жду не дождусь! Кстати, как я выгляжу?

Иден остановилась и осмотрела сестру с ног до головы:

— Ты, как всегда, неотразима!

Иден знала, что Камилла всегда уделяет огромное внимание своей внешности и делает все возможное, чтобы выглядеть как можно лучше. Впрочем, с ее данными — густые, черные как смоль волосы, большие, выразительные зеленые глаза, опушенные густыми, длинными ресницами, осиная талия, пышная грудь — это было несложно. Вот и сегодняшний день не исключение: изумрудное платье, отлично оттеняющее белизну кожи, изысканная прическа, умело подобранная косметика… Рядом со своей красавицей сестрой Иден вдруг почувствовала себя невзрачной мышкой. Простенькое серо-голубенькое платьице — и это еще лучшее, что у нее есть. Вместо изысканной прически — свободно распущенные волосы. Да и лицо попроще, чем у сестры, и фигура не так хороша. Конечно же, . Логан и не посмотрит на нее — все его внимание в этот вечер достанется Камилле.

«Да что такое со мной, в конце концов?! — Иден сама вдруг испугалась своих грешных мыслей. — Уж не ревную ли я?»

— Я готова! — заявила Камилла.

— Ну надо же! — усмехнулась Иден. — Я думала, ты еще часа три будешь прихорашиваться!

Камилла присоединилась к Иден, и обе направились вверх по лестнице.

Услышав голоса дочерей, Франсин вышла из гостиной и невольно залюбовалась на них. Обе выглядели потрясающе. С тех пор как началась война, Франсин не обращала внимания на красоту. Слишком много несла с собой война жестокости, подлости и уродства!

— Он уже здесь, мама? — спросила Камилла тихо, чтобы Логан, если он уже пришел, не услышал ее.

— Пока еще нет. — Франсин не могла сдержать улыбки. Вернувшись из приюта, Камилла только и говорила что о святом отце Логане, восторженно расписывая его в самых ярких красках.

Взгляд Франсин перешел на Иден. С тех пор как Форрестер в отлучке, бедняжке приходится трудиться за двоих. Иден не чета пустоголовой сестренке, у которой даже сейчас, в военное время, в голове вечно одни балы и наряды. Слава Богу, что Иден хоть иногда удается выкроить время, чтобы развлечься, как, например, сейчас.

— Подождем в гостиной, — предложила Франсин. Но не успели они расположиться на диване, в дверь постучали. Сара, служанка и кухарка, оставшаяся делить с господами тяготы военного времени, открыла дверь.

— Добрый вечер, мисс, — послышался приветливый мужской голос. — Я Логан Мэтьюз. Могу я видеть мисс Легран?

— Да, сэр. Прошу вас! — Сара широко открыла дверь.

Логан вошел в прихожую как раз в тот момент, как дамы выходили из гостиной.

— Добрый вечер, Логан, — произнесла Иден. — Рада вас видеть!

— Я тоже, Иден, — улыбнулся он.