– Что?!
– Я целовалась с ним. На маскараде леди Грэнхем. Он принял меня в темноте за женщину, и я целовалась с ним. Если бы не необходимость скрывать мой пол, я с охотой легла бы в его постель.
– Тогда наша миссия заканчивается сию минуту. Ты знаешь, что я заплачу тебе в любом случае. Ты знаешь, что для тебя всегда готов дом здесь, в Англии, без обязательств, если таково будет твое желание, – проговорил Ившир.
– Но теперь я не могу закончить ее, – ответила она. – Я уже запуталась в этой паутине.
Пальцы на ее плече едва заметно сжались.
– Если все, к чему стремится ваша душа, – телесные утехи, то решение проблемы ближе, чем вы думаете.
– Это большая честь, ваша милость, хотя мой ответ должен быть вам известен.
Какое-то мгновение он молча смотрел на нее, затем улыбнулся.
– Но следует ли удивляться, что мы все-таки иногда входим в соблазн?
Она притянула его руку и поцеловала и только потом отошла.
– Я всего лишь человек, и к тому же женщина. Разумеется, я испытываю искушение. Увы. Я чувствую себя ужасно нравственно неустойчивой, как если бы моя кожа превратилась в тончайшую газовую ткань, но есть и кое-что еще. Вы поручили мне миссию. Я согласилась на нее. Если я, как полная дура, и начала, несмотря на весь мой опыт и ваши советы, доверять ему, значит, я просто совершила ошибку, вот и все. Теперь, когда вы объяснили мне, как дела обстоят на самом деле, я добуду вам доказательства...
– Но не в том случае, если тебе лично придется заплатить слишком высокую цену, Сильвия!
Она натянула камзол и вгляделась в тьму за оконными стеклами. Снова, словно в насмешку, пошел снег.
– Никакой особой цены платить не придется. Мой заработок, а порой и моя жизнь не раз зависели от того, насколько правильно я смогу оценить мужчину. Из моих донесений вам уже известно все, что мне пока удалось узнать. Он управляет несколькими фирмами, одна, судя по всему, приносит большие убытки, а некоторые другие, напротив, весьма прибыльны. Большие суммы переводятся ему, и сам он осуществляет крупные выплаты, но совершенно невозможно понять, чем именно он занимается. Он покупает бумагу, мыло, продукты. Он платит наемным работникам. Он ходит куда-то каждую среду. И проводит там целый вечер.
– Куда он ходит?
– Здание со скульптурой над воротами. Хотя в темноте слишком трудно что-либо рассмотреть как следует, но, по-моему, она изображала человека с пастушеским посохом, несущего в руках ягненка. Эмблема Иоанна Крестителя, кажется. В остальном он просто исчезает в самое неожиданное время и также появляется.
Герцог не спеша подошел к буфету и вновь наполнил свой стакан бренди, затем так же неторопливо вернулся к камину.
– Ты не будешь спать с ним!
– Не знаю. Решение принимать не вам, и я смею уверить вас, что вы неверно рассчитали...
– Каким образом?
– Мужское платье, парик! Я не знаю, как защитить себя от него, когда я переодета мальчиком. Я не знаю, что я такое. Не понимаю, кто я. Мне следовало начать с того, чтобы сделать его своим любовником, тогда бы я сразу же убедилась, что он просто еще один мужчина.
Лицо герцога покрылось смертельной бледностью.
– Я запрещаю вам, мадам!
Она повернулась и посмотрела ему прямо в лицо.
– Вот проклятие! Ваша милость, что, по-вашему, такое страсть? Дама улыбается и рискованно шутит, давая обещания под прикрытием своего веера, а мужчина думает, что завоевал ее сердце?
– Я запрещаю!
– Да, на этот раз! После того как вы платили мне за все предыдущие разы? Как, по-вашему, я добывала для вас драгоценные сведения прежде? Только ложась в постель с мужчиной, могла я узнать его уязвимые места, его мечты.
Он выглядел ошарашенным.
– Я никак не думал...
– Ну действительно, как вы могли? Важно не только то, что близость бывает без любви. Важно, ваша милость, имеет ли женщина право сказать свое слово в такой области отношений. В браке тело ее принадлежит мужу, и муж может использовать его по своему усмотрению, вне зависимости от того, хочет она или нет. Если же она впадает в разврат, то становится совершенно бесправной. Разве вы никогда не видели таких женщин? Девчонок вроде Берты, которые жмутся по темным углам и пристают к прохожим, предлагая себя за шесть пенсов?
– Берта – француженка, которая передает твои шифровки моему лакею?
– На свете тысячи таких, как она, неуклонно скатывающихся в омут проституции. Обучая Берту обязанностям горничной, я хотела дать ей новый шанс, но только мужчины пользуются достаточной свободой для того, чтобы проводить время в мечтах об истинной любви. Только мужчины пишут сонеты, полные вздохов. Женщины обречены делать выбор, руководствуясь прозаическими соображениями.
– Если тебя могут утешить мои слова, сведения, которые ты мне поставляла, всегда оказывались жизненно важными.
– Работа позволила мне проложить совершенно иную жизненную тропу, на которой выбор, ложиться или нет в постель с мужчиной, принадлежит мне и только мне. Я всегда оставалась госпожой своей судьбы. – Она сделала жест в сторону вероломных документов на столе. – Я должна узнать истину.
– Мы уже знаем истину.
– Вы можете верить во что хотите, но что до моего мнения, то составлять его я буду сама.
– И что, если ты не обнаружишь ничего, кроме новых доказательств его порочности и виновности? Oнa не сводила глаз с морозных узоров на окне.
– Тогда я приложу все силы к тому, чтобы уничтожить его, – пообещала она. – И увижу, как он трясется на эшафоте, умоляя дать ему еще мгновение посмотреть на солнце, прежде чем мешок закроет его привлекательное лицо. Я буду стоять рядом с вами и смотреть, как вешают Роберта Давенби.
– Что за бес в тебя вселился? – спросил Дав громовым голосом.
Девушка вспыхнула как маков цвет.
– Мой хозяин подумал, что вам, верно, одиноко, – объяснила она по-французски.
Дав в два шага подошел к постели. Всякое желание давно уже улетучилось.
– Твой хозяин? Мистер Джордж Уайт выступает в роли сутенера в свободную минутку? Отказываюсь верить!
Берта заплакала.
– Вы считаете, что я не подхожу для вас, сэр?
Он схватил свой шлафрок и накинул его на плечи девушке. Проклятие!
– Ты хорошенькая, как цветочек, мисс Дюбуа. Для всякого мужчины большая честь пользоваться твоей благосклонностью. Я несколько опешил, вот и все. Ты и раньше такие штуки проделывала?
– Так можно заработать монетку-другую, сэр. – Рыдания одолевали ее как икота. – Или кусок кружева.
Он отошел от постели. |
– Тебе следует научиться заключать сделки повыгоднее, милая барышня. И дарить свою благосклонность только в обмен на сердце хорошего парня, а на меньшее не соглашаться.
Тут она заплакала всерьез, так что слезы побежали ручейками.
– Но я никогда не знала ни одного хорошего парня, сэр! Дав нашел носовой платок и сунул ей в руки, затем налил ей стакан бренди.
– Такты затем и приехала в Англию, чтоб подыскать себе такого?
Берта залпом выпила янтарную жидкость.
– О нет, сэр! Мне просто пришлось сбежать из Сент-Омера. Жак очень уж бил меня. Он впадал в такую ярость от ревности. Я его боялась. Думала, он убьет меня.
– Ты поступила правильно. – Он не отрываясь смотрел в окно, в то время как отвращение боролось в его душе с жалостью. Она боялась мужчин, и, вне всякого сомнения, близость ей противна. – Расскажи-ка мне о себе, Берта. Ты родилась в Сент-Омере?
Из отрывочных и бессвязных фраз он понемногу узнал всю историю. Нет, она не родилась в Сент-Омере, она служила там горничной в большой гоетинице, а Жак был сыном хозяина. В ее родной деревне никого из семьи у нее не осталось, и ей никто не мог помочь избавиться от притязаний Жака. И тут молодой англичанин остановился в их гостинице и заболел. Она ходила за больным. В благодарность за помощь мистер Уайт предложил забрать ее в Англию. Все детали, все нюансы точно соответствовали рассказу «Джорджа», так же как и подтверждавшие сообщения Таннера Бринка.