— Ты не брала трубку… а потом Тот ответил, чтобы я больше не звонил… — Влад проводит рукой по волосам, а в его глазах появляется огонёк осмысленности.

Невольно любуюсь красивым лицом. Да, он красив. Но он не мой. Уже не мой. Поэтому…

— Тебе ответил Давид, — киваю, догадываясь о личности ответчика; выходит, он вернул прежние настройки телефону, раз Влад смог дозвониться до меня… — а он как всегда прав: не стоит тебе больше звонить мне. И видеться со мной больше не стоит.

— А я хочу тебя видеть, — неожиданно трезво отвечает мужчина, глаза которого полностью сосредоточились на моём лице.

— Пока у тебя есть беременная невеста, твои «хочу» — это роскошь, Влад. Осознай уже уровень ответственности за свою будущую семью, — произношу настолько уверенно, насколько это вообще возможно.

— Ты меня вообще любила?

Поджимаю губы, глядя на него. Конечно, сейчас же самое время спрашивать об этом, правда?.. Именно тогда, когда он — пьяный в стельку!

— Влад, иди спать.

— Ответь мне на вопрос, — как можно четче произносит Влад, глядя вниз.

— Сейчас глубокая ночь… — пытаюсь объяснить причину отказа выяснять отношения прямо сейчас и прямо здесь, но меня грубо перебивают:

— Я таскался за тобой десять лет! Ты подпустила меня к себе лишь после института, и то — продолжала держать на расстоянии… на таком этом… поводке… как чёртову собачку… Я [цензура] просто хочу знать: ты любила меня вообще или нет?..

Тру лицо, понимая, что ещё немного — и он привлечет к нам внимание всех соседей…

— Черт, даже сейчас ты думаешь о том, что о тебе подумают те идиоты, что живут с тобой на площадке, а не о том, чтобы ответить на мой вопрос! — усмехнувшись, замечает Влад.

— Я что, так сильно мучила тебя? — с болью глядя на него, спрашиваю.

Ответом мне звучит такой же болезненный смешок; Влад отходит к стене и упирается в неё спиной; опускает голову, вновь запуская руки в волосы.

— За что ты вообще меня любил? — спрашиваю, искренне желая знать ответ.

— За то, что ты — это ты, — подняв на меня усталый взгляд, отвечает Влад; смотрю на него, не зная, что на это ответить, — а вот за что меня любила ты? За красивое лицо?.. Поэтому тебе оказалось так просто отказаться от меня, да? Я же никуда не делся… я всё там же — рядом с тобой… а смотреть на меня можно и со стороны…

— Что ты говоришь? — отворачиваюсь от него, сводя брови к переносице.

— Ты. Меня. Отдала, — Влад подходит ко мне, нависая сверху, — как вещь какую-то… и кому? Своей подруге…

— Ещё скажи, что я тебя под неё подложила! — резко отвечаю.

— Я думал, что хоть так вскол… всколыхну твои чувства, — произносит Влад, кое-как выговаривая сложные слова, — но тебе оказалось плевать: ну, изменил! Ну, ладно! Не больно-то и надо было…

Отталкиваю его от себя, напряженно глядя на него.

— А сейчас ты зачем пришёл? «Поколыхать» чувства Даши? Так её не нужно стимулировать — она и так от тебя без ума!

— Холодная, — устало усмехаясь, протягивает Влад; запрокидывает голову, а затем опускает взгляд на меня, — и, как всегда, не пробиваемая.

Держусь уже из последних сил. Один Бог знает, чего мне стоил этот разговор…

— Какая есть, — холодно отрезаю, — возвращайся домой к своей теплой беременной невесте.

— Ваша дружба должна быть воспета в легендах, — отвечает Влад, неожиданно равнодушно глядя на меня.

Я бы даже сказала — разочарованно…

— Уходи отсюда, — сквозь зубы произношу, — немедленно.

— Её ты тоже к себе не подпускала, да? Вы как бы дружите, а как бы и нет… — усмехается мужчина, — Может, поэтому она так быстро отозвалась на моё приглашение?..

— Ты… — делаю шаг, но застываю, ощутив хват на своей руке.

Перевожу взгляд на Исайю и прикусываю язык.

— Иди внутрь, — голос без эмоций.

— Не надо его бить, — прошу уже совершенно серьёзно и искренне.

— А это ещё кто?.. — Влад всматривается в его лицо, пытаясь разобраться, — Тот, что сегодня пришёл за тобой?.. Он кто вообще? И почему он вышел из твоей квартиры?

— Иди внутрь, — повернув ко мне голову и заглянув в глаза, ровно и четко произносит Исайя.

Почему-то чувствую, что я должна его послушаться.

— Влад, просто уходи, — отступая к двери, произношу.

А затем и вовсе скрываюсь в квартире.

Не остаюсь у двери — прохожу в гостиную и сажусь на диван.

Он будет его бить?.. Или просто вышвырнет из подъезда?.. Но не покалечит же?..

Сгибаюсь, утыкаясь лбом в колени. Некоторое время сижу без движения.

То, о чём Он говорил… Все те обвинения… это же обо мне?.. То есть… я действительно такая гадкая — со стороны? Или это бред пьяного?.. Тоня тоже говорила о том, что Влад был влюблен в меня со школы… То есть, это было заметно… но почему я его не подпускала?.. И почему тогда, когда подпустила, не стала оберегать своё сокровище?.. Почему не сдувала пылинки с наших отношений? Почему позволила Ему чувствовать себя ненужным рядом со мной?.. Я так боялась потерять его, что решила даже не удерживать?..

Что со мной не так, если всё это — действительно я?..

И кто я вообще такая, если я совсем не знаю себя настоящую?..

Когда Исайя возвращается, я продолжаю сидеть на диване и погружаться в болото под названием самоанализ. На молодого человека я смотреть стесняюсь. Не потому, что мне неловко за то, что ему пришлось выпроваживать пьяного Влада. А потому что он, вполне возможно, слышал слова моего бывшего…

…кто знает, может, Влад прав: и я не умею ни дружить, ни строить отношения. Почему? Большой вопрос. И найти на него ответ мне предстоит уже в ближайшем будущем, потому что, пока я не разберусь в себе, мне нечего делать среди таких акул, как Наталья Поплавская. Им даже съедать меня не придётся: я сделаю это сама. Поэтому мне необходимо как можно быстрее найти путь к той самой Анне Андреевне, что живет в моём теле и реагирует на этот мир. И, как ни банально это звучит, понять себя — насколько это возможно.

Единственное, с чем я до сих пор не определилась, так это со своим отношением к четверке наставников. Они будут мне помощниками в этом деле? Или наоборот — будут сбивать меня с моего поиска?..

А ведь от этого "определения" зависит всё моё будущее…

…

Зачем дед приставил их ко мне? Зачем соорудил такую сложную схему наследования? Зачем создал такие идеальные условия на время обучения? Ведь в пентхаусе есть всё для того, чтобы не отвлекаться на быт и полностью погрузиться в процесс обучения/поиска/осознания самого себя — тут уже на выбор…

…

По сути, что за жизнь у меня была до этого? Я ведь и не жила вовсе. Существовала в своей безликой квартирке, проживая серые будни, не реализуя свой потенциал и не позволяя себе ни к кому привязываться и, что самое страшное — считала, что всё это нормально. Теперь, вспоминая те дни, я понимаю, насколько бесцельной была моя жизнь. Нет, я всё ещё не нашла Ту Самую цель, к которой стоит стремиться, но по крайней мере сейчас я в поиске. Да и стремления мои теперь не на уровне «стараться, чтоб меня не уволили с работы». Они выше — или масштабнее, — я уж не знаю, как правильно сказать…

И определенно точно, я не хочу и дальше оставаться чем-то неосознанным. Да, это печально, но я была скорее каким-то пазлом, безымянной частью социума, чем личностью.

Я хочу знать себя. Вот, к какому выводу я пришла.

Я хочу знать, чего я хочу. Я хочу знать, что мне нравится. Я хочу знать, своё ли место я занимаю в этом мире, или продолжаю проживать чужую жизнь, не понимая своих возможностей и не реализовывая своё собственное предназначение.

— Исайя, — зову молодого человека, опустив голову.

Когда он входит в гостиную, поднимаю на него взгляд и произношу негромко, но четко:

— Пойдём домой.

— Добро пожаловать, Анна Андреевна.

Смотрю на Давида и размышляю, как долго он ждал меня здесь — в прихожей у лифта.

— Вы приветствуете меня так, словно я впервые вхожу в пентхаус, — негромко отвечаю, проходя вперёд.