Хайрем Уоллес мог бы знать и сам. Никто не работал на острове в день Господень. Это был грех, как пьянство, ненамного легче божбы и блудодеяния. Я поднапряглась, чтобы задать вопрос, который доказал бы Крику, что Капитан — такой же Уоллес, как я; и вредным голосом спросила:

— Вы забыли шестую заповедь[7]?

Он поднял фуражку и поскреб в затылке.

— Шестую?

Попался, голубчик! Почти попался. Я не учла Крика. Тот посопел и чуть не взвыл:

— Шестую? Это шестую? Да она не про субботу! Она, — он смутился и продолжил тише, — про неприличное.

— Неприличное? — Капитан громко расхохотался. — Ну, для этого я староват. Было дело… — он хитро ухмыльнулся. Наверное, Крику, как мне, хотелось, чтобы он продолжал, но он замолк. Как будто протянул конфетку и отдернул: «Не надо портить зубы».

— Сегодня вторник, — сказал Крик, когда мы пошли к дому.

— Вторник! Ну что ж… — Капитан разволновался. — Значит, завтра среда, а там и четверг! Пятница! Суббота! Воскресенье! И — понедельник!

Я думала. Крик лопнет со смеху, но он как-то сдержался, только выдохнул:

— Усекла, Лис? А?

Если я на «Лис и Крыс» не смеялась, что мне какие-то дни недели?

— Вы не обращайте внимания, — обратился Крик к Капитану. — Она хужее схватывает.

— Хуже, — отыгралась я. — Ху-же.

— Хуже-хуже, — пропел Капитан, подняв ладонь к уху. — А? Что? Прямо птичий зов на болоте!

Крик так и согнулся от смеха, а я подумала, что, вылови мы такого шпиона, Рузвельт отправил бы его обратно. Ну, знаете!

Наконец Крик унялся хоть настолько, что объяснил: сегодня — вторник, ужинать еще рано, и мы охотно ему поможем с мостками, или с домом, или с чем угодно. Собственно, прибавил он, мы можем приходить каждый день, кроме, конечно, воскресенья.

— Я бы хотел вам кое-что платить, — сказал Капитан. Я навострила уши и открыла рот, чтобы скромно поблагодарить.

— Ну что вы! — возразил Крик. — Мы не возьмем денег с соседа.

Почему это? Однако Крик не дал мне вставить слова, и оба они, не считаясь ни со временем моим, ни с силами, определили меня в рабство прежде, чем я успела сказать, что ничего против денег не имею.

Так и случилось, что каждый день мы по два часа пахали на Капитана. Я мрачно подметила, что он охотно гонял нас, хотя вообще-то мы делали ему одолжение. На второй неделе мы уже не пили чаю — сгущенки у него почти не было, и он считал, что неудобно пить чай, когда он не может предложить Крику молока. Я была бы рада посидеть, отдохнуть под любым предлогом. Когда тебе четырнадцать и ты быстро растешь, как я в то лето, ты просто выдыхаешься. Но Крик с Капитаном, судя по всему, считали меня отсталой, поскольку я не понимала их хваленых шуток. Не хватало только, чтоб они сочли меня физически убогой!

Все шло сикось-накось в то лето, одно получилось удачно: мои нездоровья начались (конечно, через год после сестрицыных) в воскресенье утром, еще дома, и платье я сразу просидела. Мама разрешила притвориться, что я больна. А что сделаешь? Я бы не успела постирать его и погладить.

Бабушка не отставала:

— Что это с ней? С виду совсем здоровая, просто не хочет Бога славить.

И еще так:

— Была б она моя, я бы уж ей всыпала! Мигом бы одумалась.

Я боялась, что мама признается, в чем дело, но она меня не выдала. Каролина, и та старалась утихомирить бабушку. Не знаю, что уж наша старушенция сказала своим старым подругам, но меня она долго и слащаво спрашивала, как здоровье, и телесное, и духовное. Духовное было примерно такое, как у трехдневного трупа, но я не собиралась в этом признаваться, и старые зануды молились обо мне по пятницам.

Иакова Я возлюбил - any2fbimgloader7.png

Глава 8

Я часто думала о том, какой месяц — хуже всего. Зимой я выбирала февраль. Мне казалось, Бог потому и укоротил его на несколько дней, иначе бы люди не выдержали. Декабрь и январь — холодные и мокрые, но, в конце концов, у них такое право. А вот февраль просто вредный. Он знает, что ты выдохлась. Рождество прошло, до весны жить и жить. А этот февраль начнет с приличных деньков, и только ты разнежишься, как кошка, когда проснется, — блямц! — он и даст тебе прямо в брюхо. И не молнией, как в сентябрьских грозах, а просто тык-тык-тык. Наглый месяц, хуже некуда. Разве что август.

Иногда мне казалось в августе, что Бог накрыл стеклянной крышкой курящийся залив. Целый год нас мотал ветер, теперь не хватало воздуха. Над водой была просто какая-то мокрая вата. Я начинала молиться о грозе, совсем задыхалась.

Февраль еще давал нам хоть как-то отдохнуть, август — какое там! Вставали мы все раньше и, в конце концов, начинали жизнь с вечера. Мы с Криком спали позже отца, он никогда не ложился, пока не расставит ловушек и вернется с ловли, но все-таки просыпались затемно, чтобы наловить крабов в морской траве, пока солнце не выгонит нас на сушу.

Я слабо надеялась, что Капитан, который долго не жил на острове, из-за жары будет меньше работать. Но Крик с ним договорился.

— Мы рано идем с ловли, очень уж жарко по утрам, — болботал он. — Может, зайти сюда, больше сделаем за день.

— Я до обеда не могу, — сказала я. — Мама не пустит.

— Да брось ты, Лис, — сказал Крик. — Полопаешь в одиннадцать. Всего ничего, минут десять.

— Мы не лопаем, а едим, — сказала я. — Так быстро не управлюсь. И потом, у меня есть домашние обязанности.

— В общем, к двенадцати будем, — весело сообщил Крик.

Я бы с удовольствием его задушила. Это представить, четыре с половиной часа надрываться ни за грош! Да. Ни за грош. Даром.

Капитан был в восторге, что ему. Одно полегче — трудились мы в доме, а не на солнце. Хозяин наш делился вслух всякими замыслами, что мы успеем сделать до начала занятий. Я ухитрялась сбегать в начале пятого — врала, что нужна маме. Вообще-то мне надо было успеть до ужина на почту. Лучше бы я не успела, а то ответ пришел. Я кинулась в самый конец острова, на мое бревно, села и кое-как открыла конверт дрожащими руками.

"Дорогая мисс Бендшо!

Поздравляем с победой!

Издательство «Лирикс Анлимитед» радо сообщить вам, что ваша песенка выиграла первый (не денежный) приз на нашем последнем конкурсе. С соответствующей музыкой она сможет стать ПОПУЛЯРНОЙ, ее будут исполнять в Америке и даже ТАМ, для ваших мальчиков. Просим Вас не отказываться от такой возможности, предоставив вам право на текст. Не исключено, что именно Ваша песня надолго войдет в моду. Она этого стоит. А от Вас нам нужен только чек в конверте (без марки) на $ 25. В остальном положитесь на нас.

Мы

положим ВАШИ СЛОВА на музыку

отпечатаем песню

издадим тираж для ЛЮБИТЕЛЕЙ ЭТОГО

ЖАНРА по доступным ценам.

КТО ЗНАЕТ, может быть,

именно Ваша песня

СТАНЕТ САМОЙ ГЛАВНОЙ

СЕНСАЦИЕЙ!!!

Не упустите шанса! Спешите! Пошлите сегодня же $ 25, и Вы — на пути к УСПЕХУ!

Искренне Ваши «Лирикс Анлимитед»".

Даже я, готовая поверить во что угодно, заметила, что это не написано, а напечатано. Первое письмо лично мне, и то с ошибкой. Не помня себя от боли, я изорвала его в клочочки до последней запятой и бросила в воду, как конфетти. Август и февраль похожи тем, что оба они приканчивают мечту. Назавтра появился рыжий кот, честное слово — тот самый, который перепугал нас четыре года назад, когда мы хотели исследовать дом, и уж точно тот, которого Капитан вышвырнул, прожив здесь неделю. Зашел он прямо в двери, словно отлучавшийся хозяин, собирающийся взглянуть, как тут его арендаторы. Капитан совершенно озверел.

— Да я его, дурака, еще когда выгнал! — он схватил метлу и замахнулся, но объемистый кот спокойно вспрыгнул на кухонный столик. Капитан повернулся туда, а он шмякнулся на пол, сметя хвостом чашку.

вернуться

7

«Не прелюбодействуй» (Библия, Исход 20:14 и Второзаконие 5:18). В части христианских конфессий эта заповедь — седьмая.