– Потому что, когда происходит такое – начинают сомневаться в моей силе. Нужны гарантии, что подобного не повторится. И что наказываю я в полную меру. Забираю всё, что могу.

– И меня в том числе.

Киваю на слова мужчины, провожая взглядом его спину. По коже мужчины стекают капли воды, впитываются в полотенце на бедрах. Я не могу понять этих жестоких правил, но…

Понимаю в это же время. Их необходимость. В детдоме тоже многие били первыми не из-за любви к насилию. Просто если ударишь первым, то меньше людей будут задевать.

Так и здесь, в мире Хаджиева. Нужно бить и стирать в порошок, чтобы удержать власть. Все намного опаснее, чем в приюте. Но истина одна и та же. Или ты, или тебя.

– Поэтому, пташка, сыграешь для моих знакомых. Они должны понять, что ситуация под моим контролем.

– Я не очень хорошая актриса.

– Значит, покажешь настоящие эмоции. Мне плевать, Ника. Бойся, улыбайся, хмурься. Ты поедешь со мной и будешь рядом.

– У меня нет одежды. Я же не могу быть в одной футболке? Я не поеду так!

– Поедешь, если я так сказал.

Саид отбрасывает полотенце в сторону, оставаясь полностью обнаженным. Взгляд сам скользит по его пояснице, к крепким поджатым ягодицам. У мужчины даже ноги крупные, накачанные.

На спине у Саида крупный шрам. Грубый, словно зашивали впопыхах, не в больнице. Я знаю, как выглядят раны после хороших швов. И это не один из них.

Поднимаюсь вверх и вниз по рубцу, пытаясь собрать мысли в кучу. Совсем недавно Саид был другим, расслабленным. И больше… Не теплоты, но чего-то похожего в голосе.

А сейчас сплошная сталь, которая бьёт по нервам. Только склонить голову и не спорить. Сделать всё, чтобы пережить эту ночь. Нельзя расслабляться и наглеть.  

– Но… Господин Саид…

– Вспомнила, наконец, о правильном обращении? – Саид разворачивается, а я жмурюсь. Под закрытыми веками вырисовывается образ мужского члена. – Но ты права, так не поедешь. Тебе нужно платье.

– У меня есть, дома. С выпускного, оно черное и длинное. Я не знаю, где ещё можно в такое время найти наряд.

– Везде, была бы возможность. Но у меня нет времени, поэтому поедем к тебе. Без глупостей, пташка. Ещё один побег… И трахну там, где поймаю. И наплюю на твою невинность.

– Я не невинна, - выпаливаю, а после прикусываю губу. Нужно просто молчать, всё время молчать.

– Поверь мне, пташка. Невинность не определяется целкой. Ты намного невинней и скромней многих девственниц. Но это даже нравится. Натяни.

Саид швыряет на кровать спортивные брюки. Они огромные для меня, я могла бы поместиться в одну штанину. В какую-то секунду даже думаю сделаю так, чтобы не потерять одежду по пути.

Но отметаю мысль, понимая, как комично буду смотреться. Я просто тону в штанах Саида. Именно сейчас понимаю, насколько он огромный. Крепкий, широкоплечий.

Не думаю, что видела хоть одного такого мужчину. Только в боевиках.

Затягиваю шнурки на поясе, придерживая резинку пальцами. Главное добраться до моей квартиры, а дальше я переоденусь. Никому ведь нет дела, в чем я расхаживаю в доме Саида.

А соседи спят, наверняка. А даже если нет, то у них будут другой повод для сплетен. Назара нет, а я незнакомого мужчину привожу в квартиру. От этого позора точно не отмыться.

В город мы едем молча. Вижу, как водитель косится на меня, но ничего не говорит. Меня точно все ненавидят. Им досталось из-за Назара. А после тому мужчине из-за меня. И, наверняка, всем из-за побега.

Со мной в квартиру поднимается только Саид и два его охранника. Сглатываю, когда замечаю у мужчин пистолет в кобуре. Убеждаю себя, что это делать образа. Никак иначе.

Но всё равно страшно, что дуло окажется направленным на меня.

Толкаю незапертую дверь, включая свет в прихожей. Вокруг валяются вещи, полный бардак. Но именно в таком хаосе меня вытащили из дома. Кажется, никого больше не было.

– За дверью ждите, - Саид бросает своим людям, оставаясь со мной наедине. – Порядок не твой конек?

– Это всё твоя охрана! Они тут перевернули… - теряю запал, когда вижу улыбку мужчины. – Прости. У меня не было времени убраться.

– Я догадался. Где твоя спальня?

– Что? Зачем? Саид, не нужно здесь…

– Показывай, пташка.

Короткий приказ, от которого всё трясётся.

Я медленно ступаю по узкому коридору, словно это выиграет время. Знаю, что нет. Если терпение Саид лопнет, то он просто толкнет меня в нужном направлении. Сам всё решит.

Я не понимаю…

Ему нравится играть со мной? Наслаждаться моей беспомощностью? Или мужчина просто привык себя так везти? Раздавать указания, не слушать возражений…

– Вот.

Задерживаю дыхание, толкая дверь в комнату. Ищу пальцами включатель, стараясь не встречаться взглядами с Хаджиевым. Я не понимаю его поступков. А ещё не понимаю себя.

Я никогда не стыдилась своего положения. Мне нравилась и съемная квартира, и маленькая спальня. И даже эта старая тюль, которая когда-то висела в квартире у бабушки.

А теперь мне неловко. Проглатываю горечь во рту, зная, что у Саида ванная больше, чем эта квартира. Что уж говорить о комнате. Вспоминаю, что штукатурка возле потолка обвалилась, а обои Назар так и не переклеил. Их подрал кот хозяйки, до нашего переезда.

«Стыдиться должна богатые, если они деньги наворовали. А мы живём честно».

Мама часто так повторяла, пока я не поверила в это. Обнимаю себя за плечи, проходя несколько шагов к старому шкафу возле окна. Пусть Саид увидит, что никто мне не покупал дорогих подарков. И ничего мне не было нужно.

– Я могу переодеться? – спрашиваю сдавленно. Я дома, а чувствую себя в опасности. Саид ворвался на мою территорию, пометил её своим запахом, аурой. Отобрал убежище. – Пожалуйста.

– Для начала покажи платье. Не позволю натягивать блядские шмотки.

– Оно приличное.

Вздергиваю подбородок, открывая дверцы. Платье мы выбирали вместе с мамой. Убили несколько дней, прежде чем нашли подходящий вариант. Мама потом ещё подшивала, добавляла камней.

Приятная ткань холодит кожу, когда я достаю вешалку с платьем. Разворачиваюсь, чтобы он убедился. До пола, без декольте, длинные рукава. Ничего лишнего или вызывающего.

– Подходит, - мужчина кивает, а после смотрит за спину. – Белое покажи.

– Нет, пожалуйста.

– Покажи, - он делает шаг ко мне, заставляя отступать. Давит своей энергетикой, пропитанной кровью и силой. Невозможно отказать, спорить. – Я жду, Ника.

– Пожалуйста, господин Саид. Это… Свадебное платье. Я не могу его надеть на встречу. Это неправильно.

Не жду, что это подействует. Но я умру, если появлюсь в свадебном платье вместе с Саидом. Конечно, оно не пышно, простое, в греческом стиле. Никто не подумает, что я выходила замуж в таком.

Но я знаю! И Назар знает. И это… То личное, что я не могу сейчас опорочить. Никогда. Как бы всё не шло, в тот день я была счастлива. Верила, что у нас навсегда-навсегда, и муж будет любить меня до конца жизни.

– Свадебное? – Саид подходит вплотную, касаясь костяшками моего лица. Ласкает кожу, вызывает внутри трепет. Это не бабочки – ураганы. – Хорошо. Черное выглядит неплохо.

– Спасибо.

– У меня нет желания причинять тебе боль лишний раз, - мужчина поглаживает пальцами венку на шее. Но всего одно движение… И он сможет свернуть шею просто так. – Пока ты ведешь себе правильно, Ника, тебе ничего не угрожает. Просто будь смирной и милой. И всё будет хорошо. Это ясно?

– Да. Я…

Хочу сказать о том, что постараюсь. Не буду злить, ничего не сделаю больше. Тихая, смирная, покорная. Какой захочет меня видеть Саид, потому что сегодняшняя ночь…

Будет или приговором, или билетом на свободу.

Так много всего хочу пообещать. Но телефон на тумбочке загорается. Я совсем забыла о нем, когда меня вытащили из кровати. Не подумала, что можно прихватить, позвонить в полицию.

А теперь не могу оторвать взгляда. До него не больше метра. Если рвануть, то можно успеть. Перескочить через кровать, спрятаться в ванной. Саид сильный, но я мелкая и быстрая. Может получится.