Тэбби открыла глаза:

– Это ужасно…

– Ужасно? – переспросил он, слегка сжав пальцами самую чувствительную точку ее тела.

Изогнувшись, Тэбби приподнялась на руках и прильнула прямо к его щеке.

– Мне не нужны твои деньги, – сказала она, хватая губами воздух.

– Это твое дело, – произнес Эш, эротично покусывая мочку ее уха.

Он трогал и ласкал ее снова и снова, все ее тело отзывалось дрожью, как взволнованный ветром океан. Она лежала перед ним обнаженная, послушно отвечая на каждое его действие. Ей было приятно тепло его тела, отчего эффект их физического контакта усиливался во много раз. Она понимала это. С невероятным умением он заставлял ее почувствовать себя желанной. Он провел пальцем по ее влагалищу, потом проник внутрь. Там было тепло и влажно. Тэбби содрогнулась и застонала, вновь оказавшись на пике возбуждения, которое она не могла ни скрыть, ни обуздать. Эш медленно вводил в нее палец, туда и обратно. Температура ее тела, казалось, вот-вот дойдет до точки кипения. Она содрогалась и извивалась, забыв о боли в лодыжке.

– Горячая, упругая, – прошептал Эш.

Она прильнула к его крепкому, спортивному телу. Инстинкт подсказывал, что только этот мужчина может заполнить ее внутреннюю пустоту. Он сел на край кровати, чтобы надеть презерватив.

– Все эти дни я мечтал об этом. – Эш осторожно раздвинул ей ноги, чтобы не причинить боль.

– Дней? – переспросила Тэбби.

– С той первой ночи я постоянно думал об этом. Не мог спокойно смотреть на тебя в твоем обтягивающем бикини, – признался Эш, подвигая ее поближе к себе, крепкими пальцами сжимая ее узкие бедра. Он вошел в нее, издав протяжный, хищный стон удовлетворения.

Тэбби едва сдержала крик наслаждения. Действительно, ее тело словно было создано под него – она чувствовала, как все внутри ее дрожит от его проникновения.

– Все хорошо? – тихо спросил Эш.

– Да, – прошептала Тэбби. – Только прошу, не подходи к телефону, если он зазвонит.

Сердце выпрыгивало у нее из груди, кровь в венах кипела, тело содрогалось, когда он выходил и тут же возвращался в нее – стремительно, давая ей ощутить настоящее сексуальное безумие.

– Никаких преград! – прорычал он. – Между нами нет и не может быть преград!

Она не могла ни думать, ни говорить – столь сильны были ощущения, которыми он ее одаривал. Эш откинул ей голову назад и впился в ее губы так страстно, так крепко! Жар его тела, его запах сводили ее с ума, Тэбби буквально теряла сознание, чувствуя приближение сокрушительного оргазма. Она сжала бедра. Эш ускорил темп. Напряжение усиливалось с каждой долей секунды. Она кричала и стонала, пока наконец не забилась в конвульсиях и не рухнула на кровать. Буря экстаза накрыла ее с головой.

Этот экстаз еще заставлял содрогаться ее слабое тело, когда он обвил ее руками и притянул поближе к себе.

– Ты потрясающая, – прошептал Эш.

– Ты тоже, – ответила Тэбби вполголоса. Ей хотелось только одного – спать.

– Мы будем делать это снова и снова, – вновь произнес Эш тоном не терпящим возражений. – Никакого холодного душа, никаких отдельных кроватей. И никакого позирования в обтягивающем бикини. Исключение – те случаи, когда я могу снять его с тебя в ту же секунду.

– Я очень хочу спать, – словно извиняясь, произнесла Тэбби.

– Спи, – ответил он. – Скоро тебе понадобятся все твои силы.

Тэбби проснулась четвертый раз за двенадцать часов. Она не понимала, где находится. Яркий солнечный свет проникал в комнату через жалюзи. Тэбби сощурилась. Секунду спустя она привстала на кровати и подняла с тумбочки свои наручные часы. Было ровно двенадцать дня.

О боже, она никогда не спала так долго! Испытывая легкое чувство вины, Тэбби встала с кровати. Эш был прав: она действительно чувствовала себя куда лучше, чем ночью. Нога все еще болела, но боль уже нельзя было назвать невыносимой. Учитывая, что в дом ее внесли в темноте, ей не терпелось оглядеться. Увидев дверь на балкон, она вышла на него и облокотилась на перила.

Ее взору предстал вид на скалы. Они обрамляли полоску чистого белого песка, уходящего в лазурное море. Вода его была настолько чистой, что с балкона было видно дно. Дорога к пляжу проходила через усаженные деревьями сады. Казалось, здесь царит абсолютная идиллия. И словно в подтверждение этому, на фоне морской ряби стояла пара: Мелинда, облаченная в узенький красный купальник, подчеркивающий ее и без того пышные формы, красноречиво беседовала с Эшем, атлетическое тело которого закрывали только плавки. Рядом в теньке стояла коляска Эмбер.

Неприятное чувство разлилось по телу Тэбби. И она знала, что чувство это – ревность. Именно ревность испытывала она, глядя на эту пугающе романтичную сцену. Сложно представить, что она ощутила в следующую секунду, когда Мелинда взяла руку Эша в свою. К чести Эша, это прикосновение было недолгим – в тот же момент он сделал шаг назад и, произнеся что-то дерзкой блондинке, направился по дорожке к дому. Тэбби поспешила внутрь, чтобы одеться. Ни о чем другом она не могла думать. Как произошло, что все изначальные договоренности с Ашероном Димитракосом теперь перечеркнуты? В какой момент все встало с ног на голову?

Причиной перемен было сексуальное влечение. При этой мысли она испытала чувство стыда. «Никаких преград», – говорил Эш, лаская ее в постели. Он был абсолютно прав: все правила, что она пыталась ему навязать, попросту смыло разрушительной волной страсти. Так же, как и ее уверенность в том, что она сможет ему противостоять. Увидев, как Мелинда берет Эша за руку, она испытала такое негодование, такую злобную ревность, которых раньше не могла себе и представить. Может, она сходит с ума? Что она позволяет с собой делать? Она ведет себя как глупая школьница! Так в чем же дело? Неужели похоть овладела ей настолько, что она потеряла гордость?

Тэбби открыла еще не разобранные чемоданы и вытащила длинное, свободное летнее платье. Затем направилась в душ, чтобы освежиться и прийти в себя. Эта процедура заняла намного больше времени, чем обычно: голову ей пришлось мыть в раковине, а это было совсем не просто. Когда она закончила, на полу в ванной везде была вода. Однако, протирая пол сухой тряпкой, Тэбби вновь ощутила прилив сил. Она уложила волосы и нанесла на лицо легкий макияж.

Когда Эш вошел к ней в комнату, она была готова: проникающий в окно солнечный свет играл на ее длинных золотистых волосах, изящно подчеркивая ее тонкую фигуру; светло-голубое платье было в тон ее голубым глазам, которые в эту минуту старались избегать его взгляда. Она была так открыта, так искренна в своем поведении, что это буквально шокировало его. Она ничего не скрывала – он мог прочитать ее всю. Его широкую грудь сдавило от подступившего чувства, зубы машинально стиснулись. Осознание того, как уязвима она в этот момент, обрушилось на него. Эш понимал, что, если не предпримет действий первым, она набросится на него с обвинениями и ненужными вопросами об их возобновившейся связи. А это было чревато очередным разрывом в отношениях и разговорами о проклятых правилах.

– Тэбби… – начал Эш, обратив свой жадный взор на острые соски, выделяющиеся сквозь тонкую материю ее платья. Он также не мог не заметить изгиб бедра, подчеркиваемый струящимся в окно светом. Желание снова овладеть ею было поистине безудержным.

– Эш, – обратилась к нему Тэбби, набрав в грудь воздуха. При виде его стройной фигуры и красивых черт лица ее сердце забилось быстрее. Ей стоило лишь взглянуть на него, чтобы вновь ощутить себя старшеклассницей, трепещущей перед взрослым мужчиной. – Нам нужно поговорить.

– Нет, не нужно, – возразил Эш. Он стремительно подошел к ней и притянул к себе. – Сделаем, как я скажу. Никаких разговоров. И, главное, никаких истерик. Все так, как и должно быть, и мы будем наслаждаться этим, пока оно есть.

И без того робкая и нерешительная, после этих слов Тэбби вовсе не знала, что сказать. Мысли окончательно спутались в голове. Вероятно, перед ней стоял тот самый Ашерон, с которым она когда-то познакомилась. Ашерон, что действовал по принципу «Ничего не говори, ничего не делай, и проблема уйдет сама собой».