В целом мое мнение заключается в следующем: и евангелия, и все другие книги Библии — обособленные, разные и самостоятельные тексты, их не следует читать так, словно во всех говорится одно и то же. Это далеко не так, даже если речь ведется об одном и том же предмете (скажем, о смерти Иисуса). Евангелие от Марка отличается от Евангелия от Луки, Матфей пишет не так, как Иоанн, и в этом можно убедиться, изучив истории распятия методом «горизонтального чтения». При горизонтальном подходе голоса всех евангелистов будут услышаны, тексты не перепутаются и не образуют мегаевангелие, неизбежно сглаживающее акценты каждого.
Несколько ключевых различий между Евангелием от Иоанна и синоптическими евангелиями
Безусловно, синоптические евангелия рассказывают разные версии историй, содержащихся в них. Однако между ними есть сходство, которое отличает их от Евангелия от Иоанна. Давно известно, что причина этого заметного сходства — использование одних и тех же источников. Матфей и Лука обращались к Евангелию от Марка, местами воспроизводили его дословно, а иногда меняли, причем существенно, когда им требовалось представить какую-либо историю в ином свете.
Хотя многие невнимательные читатели Нового Завета не замечают этого, Евангелие от Иоанна — совсем другое дело. За исключением Страстей Христовых, большинство отрывков, которые есть у Иоанна, отсутствуют в синоптических евангелиях, а большинство сюжетов из синоптических евангелий не встречаются у Иоанна. И даже если сюжеты в них совпадают, Иоанн представляет их принципиально отличающимся образом. В этом можно убедиться, если в целом сравнить Евангелие от Иоанна с синоптическими.
Различия в содержании
Если прочитать синоптические евангелия и составить план ключевых отрывков — историй, образующих, так сказать, костяк повествований, — каким он будет? Лука и Марк начинают с рождения Иисуса в Вифлееме непорочной девой. Первое важное событие, упомянутое во всех трех евангелиях, — крещение Иисуса Иоанном, после чего Иисус уходит в пустыню, где его искушает диавол. Вернувшись из пустыни, Иисус начинает проповедовать скорое явление «Царства Божия». Характерная форма его учений — притчи. В Евангелии от Марка сказано, что Иисус наставлял слушателей только с помощью притчей (Мк 4:11). Кроме того, он творит чудеса. Одно из типичных его чудес — первое у Марка — изгнание бесов из одержимого. Так продолжается его служение в Галилее: Иисус излагает притчи, совершает акты экзорцизма и ближе к середине пути он берет троих последователей, Петра, Иакова и Иоанна, с собой на гору и преображается в их присутствии, а затем начинает беседовать с явившимися с небес Моисеем и Илией. После преображения Иисус продолжает служение, пока в последнюю неделю жизни не отправляется в Иерусалим. Он изгоняет торгующих из храма, затем присутствует на Тайной вечере и объявляет ее Вечерей Господней (или причастием), на которой хлеб — его тело, вино в чаше — его кровь. Затем он предстает перед судом иудейских первосвященников и выслушивает обвинения в богохульстве. Далее следует уже знакомый финал: авторы евангелий рассказывают о смерти и воскресении Иисуса каждый по-своему.
Поразительно, что в буквальном смысле слова ни одного эпизода, образующего костяк повествования в синоптических евангелиях, нет у Иоанна. Он не говорит о том, что Иисус родился в Вифлееме, и не упоминает о непорочности его матери, почти не останавливается на крещении и не описывает искушения в пустыне. Иисус не проповедует пришествие Царства Божьего и ни разу не рассказывает ни одной притчи. Он не изгоняет бесов. О преображении не сказано ни слова. По прибытии в Иерусалим он не выдворяет торгующих из храма (это он уже сделал во второй главе — Ин 2), не утверждает вечерю Господню (вместо этого он умывает ученикам ноги) и не предстает ни перед каким официальным судом иудейских представителей власти.
Если в Евангелии от Иоанна нет всех этих эпизодов, которые выглядят неотъемлемыми атрибутами истории Иисуса, то что же в нем есть? Множество сюжетов, не содержащихся в синоптических евангелиях. Иоанн начинает с пролога, таинственно описывает Слово Божье, которое само было Богом и посредством которого Бог создал вселенную. Мы узнаем, что это Слово стало человеческим существом, то есть понимаем, кто такой Иисус Христос — Слово Божье, облеченное плотью. Ничего подобного в синоптических евангелиях нет.
Иоанн рассказывает о чудесах, которые творит Иисус во время общественного служения, но не называет их чудесами — буквально «деяниями силы». Они называются «знамениями». Что они знаменуют? Что Иисус — тот, кто явился с небес, дабы даровать вечную жизнь всем верующим в него. В Евангелии от Иоанна описано семь таких знамений, большинство которых не значится среди чудес в синоптических евангелиях (за исключением хождения по воде и насыщения толп). К знамениям Иоанна относятся чудеса, знакомые читателям Библии и любимые ими на протяжении веков — превращение воды в вино, исцеление слепорожденного, воскрешение Лазаря из мертвых. В этом же евангелии Иисус проповедует, но не о Царстве Божьем, а о себе: рассказывает, кто он такой, откуда пришел, куда идет, как может принести вечную жизнь. Для Евангелия от Иоанна типичны высказывания «Я есмь», в которых Иисус отождествляет себя и поясняет, что он способен сделать для народа. Эти заявления «Я есмь» обычно подкрепляются знамениями — в доказательство, что Иисус говорит о себе правду. Он говорит: «Я есмь хлеб жизни», и в подтверждение преумножает хлебы, чтобы накормить многих; он говорит: «Я свет миру», и в доказательство исцеляет человека, родившегося слепым; он говорит: «Я есмь воскресение и жизнь», и воскрешает Лазаря из мертвых.
В Евангелии от Иоанна Иисус говорит подробно и пространно, между тем как в других евангелиях ограничивается запоминающимися, афористичными изречениями. С длинной речью он обращается к Никодиму в главе 3, с речью к Самарянке — в главе 4, а его длиннейшая речь к ученикам полностью занимает четыре главы (13–16) и сопровождается молитвой на всю последующую главу. Ни одного из этих обращений или высказываний «Я есмь» нет в синоптических евангелиях.
Различия в акцентах
Гораздо больше можно сказать об уникальных особенностях, присущих Евангелию от Иоанна; я считаю, что это не просто расхождения между ним и синоптическими евангелиями, а совершенно разные изображения Иисуса. Разумеется, и три синоптических евангелия не идентичны, но различия между любым из них и Евангелием от Иоанна особенно примечательны, в чем можно убедиться, рассматривая те или иные тематические акценты.
Непорочное зачатие и боговоплощение
Ортодоксальный христианский догмат по вопросу пришествия Христа в мир, общепринятый на протяжении столетий, гласит, что до рождения он был божественной сущностью, равным, но не идентичным Богу Отцу, и что он «воплотился», стал человеком, благодаря Деве Марии. Но этот догмат не излагается ни в одном из евангелий Нового Завета. Идея существования Иисуса до рождения в виде божественной сущности, которая стала человеком, содержится лишь в Евангелии от Иоанна; идея его рождения от девственницы — только у Матфея и Луки. Только при слиянии двух этих идей могли появиться взгляды, которые породили ортодоксальное вероучение. Авторам евангелий идея непорочного зачатия и идея боговоплощения представлялись совершенно разными.
В Евангелии от Марка ничего не говорится ни о том, ни о другом. В начале повествования Иисус предстает уже взрослым, Марк не упоминает об обстоятельствах его рождения. Если бы мы располагали единственным евангелием, Евангелием от Марка — а в ранние эпохи существования церкви для некоторых христиан оно и вправду былоединственным, — мы понятия не имели бы о какой-либо особенности рождения Иисуса, не знали бы, что его мать была девственницей и что сам он существовал еще до того, как появился на земле.
В Евангелии от Матфея ясно сказано, что мать Иисуса была непорочна, но не высказано никаких предположений по поводу богословского смысла этого обстоятельства. Мы уже видели, что Матфей старался подчеркнуть, что все детали рождения, жизни и смерти Иисуса являлись осуществлением пророчеств из Писания. Так почему же он родился у непорочной девы? Потому, что иудейский пророк Исайя сказал, что «дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил» (Мф 1:23, цитата из Ис 7:14). На самом деле Исайя имел в виду другое. В Еврейской Библии он говорит, что у «молодой женщины» родится сын, но это пророчество не о будущем Мессии, а о событии, которое вскоре произойдет во времена самого Исайи[19]. Но когда Библию переводили с древнееврейского на греческий, «молодую женщину» Исайи (ивр. alma; для «девы» в этом языке есть другое слово) заменили греческим словом «дева» (parthenos) — именно в таком переводе читал Библию Матфей. И он решил, что Исайя предсказал не события своего времени, а пришествие Мессии (несмотря на то, что в Ис 7 нет этого слова). Поэтому Матфей написал, что Иисус родился от девственницы, думая, что так гласит пророчество Священного Писания.
