Раньше сырая земля да расступится здесь перед всеми!
Лучше для нас это будет, чем если мы тело Патрокла
Ныне дозволим троянцам, коней укротителям резвым,
В город с собой утащить и покрыться великою славой".
В свой же черед кто-нибудь из отважных троянцев промолвит:
17-420
"Други! Хотя б суждено из-за этого мужа погибнуть
Нам до последнего всем, пусть никто не покинет сраженья!"
Так говорил то один, то другой, ободряя дружину.
Бой продолжался, как прежде, и от ударов железных
Звон через воздух пустынный до медных небес поднимался.
17-425
Кони меж тем Эакида, вдали от сражения стоя,
Плакали, как увидали, что их благородный возница
Рухнул во прах под оружием Гектора мужеубийцы.
Доблестный Автомедон, от Диора владыки рожденный,
Их понукал безуспешно, проворным бичом ударяя,
17-430
И обращаясь к обоим, то с ласковой речью, то с бранью.
Ни к мореходным судам, на широкий простор Геллеспонта,
Кони идти не желали, ни в битву назад к аргивянам,
Но на подобье того, как стоит неподвижной колонна,
Если ее возведут над могилой жены или мужа,
17-435
Так с колесницей прекрасной и кони стояли недвижно,
Головы долу повесив. С ресниц их горячие слезы
Лились на землю в песок, от тоски по вознице убитым.
Пышные гривы коней вдоль ярма из ошейников пали
Наземь с обеих сторон и черной землей загрязнились.
17-440
Плачущих видя коней, Олимпиец почувствовал жалость
И покачал головою, и в собственном сердце промолвил:
"О, горемычные кони! Зачем мы вас дали владыке
Смертному мужу Пелею — бессмертных и старости чуждых!
Разве затем, чтоб и вы средь людей злополучных страдали?
17-445
Нет на земле существа злополучнее смертного мужа
Средь многочисленных тварей, что дышат и ползают в прахе.
Но никогда не дозволю, чтоб к вам Приамид прикоснулся,
Чтобы на вашу поднялся узорную он колесницу.
Иль не довольно с него, что оружьем, кичась, он владеет?
17-450
Вам же в колени и в сердце вдохну непомерную силу,
Автомедона свезти помогу из сражения к флоту.
Ибо еще предоставить намерен я славу троянцам.
Пусть убивают, пока не подступят к судам быстроходным,
Солнце пока не зайдет и священный не спустится сумрак".
17-455
Так произнесши, в коней он вдохнул благородную силу.
Кони помчались и с грив своих пыль оттряхнули на землю,
С легкой летя колесницей среди аргивян и троянцев.
Автомедон, уносимый конями, скорбя о Патрокле,
Ринулся в бой, как на стадо гусей устремляется коршун.
17-460
Он удалился легко из средины смятенных троянцев
И на густые ряды налетел, их преследуя быстро.
Но, за врагами гоняясь, из них никого не убил он,
Ибо не мог в то же время, один находясь в колеснице,
Медное бросить копье и коней удержать быстроногих.
17-465
Вскоре его среди боя увидел товарищ любезный,
Алкимедон, сын Лаерка, могучего сына Эмона.
Став позади колесницы, он Автомедону промолвил:
"Автомедон, кто, скажи, из бессмертных вдохнул тебе в сердце
Этот совет безрассудный и ясный твой разум похитил?
17-470
Против троянцев один как в передней толпе ты воюешь?
Ибо сражен твой товарищ; доспехи ж Эакова внука
Гектор забрал Приамид и на плечи надел, горделивый".
Автомедон отвечал, от Диора владыки рожденный:
"Алкимедон, кто искусней тебя из Ахеян сумеет
17-475
Этих бессмертных коней погонять и обуздывать в битве?
Разве при жизни Патрокл, по мудрости равный с богами!
Только теперь он лежит, настигнут судьбою и смертью.
Что же, возьми поскорее и бич, и блестящие вожжи,
Я же сойду с колесницы и буду с врагами сражаться".
17-480
Так он сказал. И немедля, на бранную став колесницу,
Алкимедон принимает и бич и блестящие вожжи.
Автомедон же спустился. Узрел их блистательный Гектор
И, обращаясь к Энею, стоящему близко, промолвил:
"О, достославный Эней, меднобронных троянцев советник!
17-485
Вижу вдали я коней быстроногого внука Эака,
Вновь появившихся в битве, но с ними — плохие возницы.
Я бы надеялся их отобрать, если ты пожелаешь.
Вряд ли дерзнули б они, если оба мы кинемся в битву,
С нами лицом повстречаться и силой Арея сразиться".
17-490
Так он сказал. Не ослушался сын благородный Анхиза.
Оба вперед устремились, покрывши могучие плечи
Крепкою кожей сухою, обильно украшенной медью.
С ними же вместе пошли и Арет боговидный и Хромий,
Ибо надеялись в сердце убить полководцев ахейских
17-495
И захватить крутошеих коней Эакида, — безумцы!
Не без кровавой потери вернуться от Автомедона
Было самим суждено. Тот Зевесу отцу помолился,
И омраченное сердце наполнили мощь и отвага.
К Алкомедону тогда обратился он, к верному другу:
17-500
