— Пожалуйста, — согласилась она, слегка пожав плечами, — только кто мне показал, не спрашивай, не скажу.

— Это почему? — он снова подозрительно уставился на неё.

— Ну хотя бы потому что этот человек обожает тебя, и не желает абсолютно никому зла, — попробовала донести до него свою точку зрения девушка.

— Человек? — переспросил Правитель.

— Ой нет, драготар, — тут же поправилась она. — Прости, сила привычки.

— Удивительно, как можно постоянно путать две разные вещи.

— Просто мы похожи.

— Нисколько, — отрубил он. — Так куда идём?

— К платформе для грузов, — ответила она.

Спустились. Он осмотрел её лаз. Заглянул в него, потом приставил заслонку и привалил крупный камень.

— Завтра заделают, — зачем-то объявил ей, наверно, чтобы она сюда больше не совалась. Хотя ей бы хватило и камня, который он приставил. — Пойдём, выпущу тебя через ворота, раз твой тайный проход теперь прикрыт. Могу, правда, в темнице ещё место организовать на ночь.

— Спасибо, — покачала головой, думая про себя, а бывает ли он когда-нибудь другой, — я лучше в гостевом домике переночую. Тораган, я просто хотела бы ещё раз попросить, не относитесь так ко всему, что я вам рассказала. Я не врала. И драготары сейчас в опасности, — говорила в широкую спину, идя за Тораганом на платформу. Взошла на неё, и они стали подниматься.

— А как я отношусь? — наконец, решил уточнить он, возвышаясь над ней и рассматривая её сверху вниз.

— Несерьёзно. То, что называло себя Моралусом, на самом деле очень страшное существо. И с ним, во всяком случае людям, невозможно было бороться.

— Но тебя же он не выпил, насколько я понял? — мужчина внимательно разглядывал её лицо в слабом свете факела.

— Меня спасла Золотинка, если бы не она, меня давно бы не было, я же рассказывала об этом.

— Интересно, — Тораган задумался, — а как она смогла это провернуть? Звучит нереально. Чтобы простая ящерица запугала духа. Скорее всего, его просто что-то спугнуло, и он убрался прочь.

— Да нет, он не собирался никуда убираться, да по большому счёту его и напугать ничего не могло. Это точно была Золотинка! Она и в первый раз нечто подобное проделала! — горячилась Лина, злясь, что он снова не хочет доверять её словам.

— А был и первый раз…, — протянул он. — Ты почему-то о нём не говорила? — на губы мужчины наползла гаденькая усмешка. Во всяком случае, так показалось девушке в причудливом свете факелов.

«Да что за твердолобый, — мелькнула шальная мысль, — прибила бы за это».

— То, что было тогда, тебя не касается, — отчеканило зло она, — и к делу отношения не имеет.

— Здесь я решаю, что имеет, а что нет, — слова летели как камни, больно раня душу.

— А вот это ты не угадал, — прищурив глаза, Лина с раздражением всматривалась в стоящего напротив мужчину, она не собиралась сдаваться. «Да кто он, в конце концов, такой? Я не приносила ему вассальную клятву, чтобы он решал за меня, что говорить, а о чём молчать». — Я сама решаю, что стоит говорить, а что нет?

— Да ну, — улыбка искривила чувственные губы, которые не давали ей покоя по ночам, и от этого она раздражалась ещё больше. — А про менталистов ты слышала?

Она, конечно, слышала что-то про это, когда смотрела фантастические боевики и всякую прочую ерунду, но то был вымысел, или нет? Девушка уже не знала чему верить, и зачем она только отправилась с ним сюда?

— Я передумал тебя провожать, — вдруг холодно сообщил он ей, и она растерялась. — Ты что-то не договариваешь, а мне не нравится, что пропадают неизвестно куда драготары. Одно дело честные стычки, а совсем другое, когда начинают просто нападать на одиночек, не военных, и они исчезают, поэтому ты направишься в темницу.

— Ты сошёл с ума, — выкрикнула она, — стараясь обвинить в этом того, кто не виноват. Открой глаза, не я ваш враг!

— Я в этом неуверен, а потому мне будет спокойнее, если ты посидишь под замком, да и твоя рептилия тоже.

— Не смей её трогать! — прошипела Лина. — Вот уж она тебе вообще никак не вредила.

— А ты, значит, признаёшь, что что-то делала?

— Конечно, делала. Желала, чтобы у тебя мозги на место встали. А вот способы для этого придумывала разные, — выпалила она ему в лицо. — Жаль только до практики дело не дошло.

— Ну вот, ты почти и созналась, так что дело времени, когда ты нам обо всём расскажешь.

— Тораган, ты ещё глупее, чем я думала вначале, и я больше ни слова не скажу тебе, даже если он вас сожрёт всех до единого!

— Скажешь! — сильная загорелая рука, припечатала её к стенке платформы, которая уже давным-давно остановилась. — Ты всё скажешь, — шипел он ей в лицо.

Лина старалась не смотреть в почерневшие от гнева глаза. «Господи, — взмолилась она, — почему он так ненавидит меня, что я ему сделала? Мне кажется, я схожу с ума от его злости и от этого только призираю его всё больше». Она первый раз в жизни сталкивалась с ситуацией, когда не могла договориться, наталкиваясь на глухую стену непонимания. Не желая больше говорить с ним, взяла и закрыла глаза.

— Отвечай, когда тебя спрашивают, — рука подбиралась всё ближе к горлу. Лина сжала зубы, только чтобы не послать его нецензурной бранью куда подальше. — Посмотри на меня! — потребовал он. «Сейчас бегу и падаю, — ответила ему про себя, — нашёл дурочку. Что я на твоей злой роже не видела?» — мстительно подумала и, естественно, ничего не сказала в ответ.

— Ну, — он требовательно тряхнул её и внезапно больно впился в губы, впечатывая в деревянную стенку платформы. Какой-то сучок остриём впился в спину, но она его даже не почувствовала. Первым порывом было пнуть его, но он, помня о её способностях, прижал её к стене и легко приподнял, поддерживая на весу. Она извивалась, стремясь избавиться от его тела, пыталась отпихнуть, но это было всё равно, что сдвинуть с места камень большого размера. Она чувствовала его возбуждённую, пульсирующую плоть, от этого было страшно, но вместе с тем будоражило тело новыми для неё ощущениями, а по крови уже бежал горячий поток. Тело само узнавало того, по ком томилось ночами. Его рука вначале неподвижная, вдруг сорвалась с места и скользнула по её боку, задевая большим пальцем грудь. Лина, всегда считавшая себя не чувствительной к плотским утехам, от этого простого движения чуть не застонала в голос, и сама испугалась этого, задавив порыв в зародыше. Она продолжала отталкивать Торагана, злясь на него и одновременно страшась, что он сейчас снова бросит её. От противоречивых чувств голова шла кругом. А его рука, словно издеваясь, поползла теперь медленно вниз, задержалась на груди и, переместившись, по-хозяйски сжала её. Губы на какой-то миг перестали терзать, стали мягкими и нежными, и теперь ласково касались её рта, словно моля о чём-то большем.

«Я должна оттолкнуть его», — выговаривала она сама себе и была не в силах это сделать. Только когда его колено резко раздвинуло ей ноги, она открыла глаза и упёрлась ему в грудь.

— Нет, — выдавила из себя, тяжело дыша и отталкивая его.

— Почему? — спросил он. — Правителю не отказывают.

Это оказалось подобно ушату ледяной воды, что однажды, шутя, вылил на неё Егор в одной из пещер, когда она заснула и не слышала, что они её ищут. Она вздрогнула и уставилась в его холодные синие глаза.

— Я не твоя подданная, — резко чеканя слово по слогам, выговорила она. Осознание того, что она второй раз ведёт себя как легкодоступная женщина, млея от одного только поцелуя, ввергло её в шок. — Где тут твоя темница? — напомнила ему она. — Собрался посадить, сажай, но не смей больше прикасаться ко мне.

— А ты знаешь, — он приблизил своё лицо к её, — ты умеешь завести мужчину. Только не ври, что ты девственница, а то мне захочется убедить тебя в обратном.

— Пошёл ты, знаешь куда? — спросила и отвернулась. Он тяжело отстранился от неё, словно сожалея, что нельзя продолжить.

— В темницу прямо по коридору, — скомандовал сквозь зубы, и она пошла. Мужчина шёл следом за ней, и она чувствовала его тяжёлый взгляд на своих ягодицах. «Абсурд», — скажет кто-то. Лина и сама бы не поверила, что такое может быть, но ей страшно, до чесотки в руках хотелось прикрыть себя сзади. Вот только сделать она это не могла, выглядело бы смешно. По дороге ей говорили, куда идти и она послушно поворачивала, спускалась по ступеням. В городе уже совсем стемнело, и в узкие окна виднелись огни домов. Лине было грустно, совсем недавно, она была в гостях у родителей, сидела с мамой Дашей вечером, пила свежезаваренный чай и весело болтала ни о чём. Казалось, это была другая жизнь и не её. А теперь вот ведут, словно преступницу в темницу, и что будет завтра, она не знает. И жизнь мгновенно превратилась в дурной сон, которому нет ни начала, ни конца. Поэтому шла, уставившись себе под ноги, и умудрилась так накрутить себя, что даже не сразу обратила внимание, что стоит у входных дверей.