Перешагнув через покрытый шрамами, дымящийся труп, Коргин передал командиру патронташ с четырьмя осколочными бомбами.
Выхватив его из рук юного солдата, Властан в этот же миг заметил движение на площадке.
— Берегись!
Предупреждение запоздало — один из лежащих мутантов оказался всего лишь раненым. Вскочив, урод вытянул длинные руки и схватил вокс-оператора за пояс и нагрудник, а затем, держа бойца в железной хватке, бросился через край стены.
Леденящий кровь вопль Коргина резко оборвался — враги вместе упали на скалы.
Злобно матерясь, Властан прикрепил патронташ погибшего к установке ПВО, вытащил чеки гранат и сломя голову рванулся под защиту своих бойцов.
По пути лейтенант дважды споткнулся, получив прямые попадания в панцирь, но подпитанное адреналином отчаяние позволило ему устоять на ногах. Вогор успел отбежать метров на тридцать, когда гранаты взорвались с оглушающим грохотом, и по воздуху пронеслись острые металлические осколки, ранив ещё с десяток мутантов. Властан ничком бросился на стену.
Оглянувшись на установку, лейтенант увидел только груду искореженного металла, окутанную чёрным дымом.
Быстро поднявшись, Вогор пригнулся и побежал дальше, пока не оказался в относительной безопасности под прикрытием своих бойцов. Проскользив по мокрому камню, востроянец остановился.
— Сержант Гурелов словил пулю, сударь, — доложил Нириев. — Но мы уничтожили все батареи ПВО. Разрешите отступать?
— Не разрешаю, сержант, — покачал головой Властан.
Повернувшись к внутреннему двору цитадели, лейтенант отыскал на улочках внизу то, что хотел — комм-антенну, которую заметил в начале атаки. Теперь она оказалась намного ближе.
— Сударь? — переспросил Нириев.
— Мы только что потеряли вокс-установку, сержант, — холодно ответил Властан. — Но, если я не ошибаюсь, вон то здание у фонтана — бункер связи. ШП нужно немедленно проинформировать о нашем успехе, так что пошевеливайтесь, господа!
Капрал Питкин бросился в укрытие за толстой стеной жилого дома, где уже расположился Кабанов.
— Только что получил наидерьмовейшее сообщение от ШП, сударь, — выдохнул вокс-оператор. — До сих пор в голове не укладывается…
Повсюду вокруг них стабберные заряды отскакивали от каменной кладки.
— Ну, не томи, капрал, выкладывай, — ответил Максим.
— В общем, сударь… в общем, лейтенант Властан и его отряд успешно уничтожили все установки ПВО цитадели.
— Они — что?! — вскинулся Кабанов.
— Я отреагировал точно так же, сударь, но ШП стоял на своем.
— Наверняка это враг внедрился в нашу вокс-сеть, Питкин, — произнес Максим, тем не менее, начиная подозревать, что сообщение подлинное. В нем прямо-таки читалось самолюбие Вогора.
— Я дважды проверил, сударь, вещательные коды совершенно правильные — подтверждены Оффицио Коммуникатус и всё такое. Абсолютно подлинное сообщение.
— И что за хрень стряслась? — поинтересовался Сергиев. — Он же должен был отвлекать неприятеля?
— Зато теперь понятно, почему мы встречаем такое сопротивление, — сказал Кабанов. — Вогор, чтоб его… Ладно, что приказывает штаб?
Тщедушный Питкин фыркнул сквозь зубы.
— Приказывает отступать, сударь. Ударное крыло флотской авиации приближается из залива Удачи. «Мародёры», сударь, в шестнадцати минутах от нас. Бомбежка сравняет цитадель с землей, и если мы к тому времени ещё будем здесь…
— А взвод лейтенанта Властана?
Вокс-оператору явно стало не по себе от вопроса, он старался не встречаться взглядом с Кабановым.
— Их прижали в комм-вышке к западу отсюда. Полностью окружили, сударь, ШП говорит, что им не выбраться.
«Вогор, придурок ты несчастный, — подумал Максим. — Будь проклято варпом твое самолюбие, посмотри, куда оно тебя завело! И что же, мне просто уйти?»
— Питкин, свяжись с ШП. Передай, что мы выдвигаемся к позиции лейтенанта Властана и рассчитываем обеспечить его отряду коридор для отхода.
— Простите, сударь?
— Ты сказал, что через шестнадцать минут «Мародёры» сравняют цитадель с землей. Следовательно, времени на споры не осталось, капрал. Выполняй приказ, а если ШП начнет возражать, сымитируй поломку вокс-станции.
Побагровев, Питкин хотел было что-то возразить, но Сергиев опередил его.
— Слушай своего командира, капрал, — он показал на остальных бойцов взвода, которые прижались к древним каменным стенам и, время от времени выглядывая наружу, вели огонь по постепенно уменьшающимся в числе врагам. — Если парни сейчас бросят своих братьев, это будет мучить их до конца жизни.
Нечто в голосе Сергиева подсказало Кабанову, что сержант говорит, основываясь на горьком опыте.
— Они — тоже Первенцы, капрал.
Сергиеву не пришлось продолжать, Питкину хватило услышанного.
— Да, вы абсолютно правы, сержант, — кивнул вокс-оператор, сжав челюсти. — Первенцы. Надеюсь, вы не сочли меня трусом, сударь.
— Среди Первенцев нет трусов, Питкин, — с улыбкой ответил Кабанов. — По крайней мере, в моем взводе.
Но про себя Максим отчаянно молился Императору и Серой Госпоже — святой-покровительнице Вострои, — прося защитить его людей. Юноша и так перенес сегодня слишком много тяжких потерь.
— Да, со всех сторон, сударь, — доложил сержант Нириев. — Если выход и есть, я ни хрена его не вижу.
Он стоял рядом с Властаном и Боргоффом в небольшой комнате, почти целиком занятой модулем связи и несколькими слабыми когитаторами. Бетонные стены покрывали намалеванные кровью вычурные символы, на которые больно было смотреть, а на полу повсюду валялись тела мутантов в странной ребристой униформе из чёрного металла и кожи.
Востроянцы застали врасплох этих уродов — кого-то вроде офицеров, как решил Властан — во время штурма здания.
— Значит, плохо смотрели, сержант Нириев. Если вы думаете, что я захватил Мегиддзар только затем, чтобы превратиться в лепешку под флотскими бомбами, то здорово ошибаетесь.
Сержанта явно разозлило услышанное, но он ответил спокойно.
— Разумеется, солдаты не сдадутся, сударь, но враг зажал нас в клещи. Слишком многие погибли при штурме — я понимаю, сударь, что вы должны были отправить сообщение, но без помощи извне нам не выжить.
«Провались оно всё пропадом, — подумал Вогор. — Зайти так далеко, добиться столь многого — и всё ради того, чтобы угодить в ловушку у самого выхода. Ну уж нет, вариант с посмертным награждением меня совсем не радует».
— Заставьте бойцов собраться, сержант. Скажите им, что на кону стоит честь и репутация всей Вострои.
— Сударь, — начал Боргофф, прочистив горло, — у нас осталось чуть больше десяти минут до прибытия бомбардировщиков и заканчиваются батареи к лазганам. Нам следует запереться в здании и достойно встретить смерть в молитвах Императору и Омниссии.
— Идиот несчастный! Я не собираюсь «встречать свою смерть» здесь. Это же комм-станция, надо запросить ШП о задержке бомбардировки. Если понадобится, я вызову на помощь шестой взвод — мы не погибнем!
— Придите в себя, сударь! Шестой взвод уже, должно быть, спустился до середины горы.
Властан едва не ударил молодого сержанта за подобный тон, но сумел обуздать гнев.
«Нет, — решил лейтенант, — Кабанов придет. Бросить меня столь же немыслимо для него, как отказаться от любимого оссбок-вяра, я уверен в этом».
Обеспокоенные отстраненным взглядом командира, сержанты вышли и вернулись к своим людям с тем, чтобы сразиться — и, скорее всего, умереть — рядом с ними.
Обнаружить позицию Властана оказалось слишком легко. Звуки стабберно-лазерной перестрелки и запах озона манили Максима и его бойцов, словно котелок свежего охса — работягу с завода. Вскоре они увидели настоящую армию мутантов, обстреливавших закрытые ставнями окна и бойницы в толстых стенах двухэтажного бункера связи. Уроды укрывались за штабелями ящиков и бочками с водой, но их тыл оставался незащищенным.
