Проект номер три: бумага. В империи её производят в нескольких провинциях, но она не очень хорошего качества, серая и некрасивая. Следовательно, имперскую бумагу используют люди небогатые и провинциальные чиновники, а дорогая, белая, ранее закупалась у народа дари. Однако мы с остроухими не дружим, торговля с заокеанцами приостановлена, а дворянско-купеческие понты остались. В итоге есть спрос, который будет только расти, но нет предложения, и я решил помимо всего прочего заняться изготовлением бумаги. Поэтапный процесс был описан у Макаро, и вот что получалось. Бумага производится из практически любого материала, который содержит в своей основе целлюлозу. Но лучше всего для этого использовать ветошь, солому и опилки, которые перетирают и варят, словно это каша. В процессе в варево добавляется клей, а затем вся масса выливается на сетки-решётки и сушится. Все достаточно просто. Только мой земляк записал, что для белизны бумаги в неё можно добавлять мел и известь, и даже указал примерные пропорции. Нормально. Технология есть. В моём графстве имеется лесопилка, да и ветошь с соломой добыть можно. Оборудование по минимуму. Рабочих найти легко, беженцев хватает, и всех их необходимо трудоустроить, ибо дармоеды мне не нужны. Так что вперёд, работа ждёт!
Проект номер четыре: спички. Готовится палочка, один конец которой покрыт застывшей серой. Затем берётся сок акации (камедь) и нагревается. Это клей, и в него кидают фосфор, который в империи стал известен одновременно с порохом. Всё это смешивают или взбалтывают (Макаро не уточнял), и получается однородная масса белёсого оттенка. В неё опускается серник, покрытая серой палочка, которая сушится. И так у нас готова первая спичка, вещь, несомненно, нужная и могущая принести мне некоторый дополнительный доход.
Проект номер пять: спирт. Как сделать самогонный аппарат и настоять брагу, знает (хотя бы теоретически) не менее половины моих земляков мужского пола из России. А поскольку в империи, где есть пиво, вино, сидр и эль, до крепких напитков никто так и не додумался – по крайней мере, лично я крепче двадцати градусов ничего не встречал и не пробовал, – то, когда изгнанного за пределы герцогства Григ революционера прижало, вполне естественно, что он вспомнил про алкоголь. И что интересно, находясь в горном убежище, для нужд своих верных сподвижников, которые заливали горечь поражения спиртным, он даже смог выгнать первую партию самогона. А потом Макаро погиб, и мир Кама-Нио так и не узнал, что же такое натуральный самогон. Но ничего, он это ещё узнает, ведь имеется другой вселенец, граф Уркварт Ройхо Ваирский, который понимает, что спирт можно не только пить, но и использовать в других целях. Например, в тех же самых осветительных лампадах вместо масла, для походных спиртовок и для дезинфекции ран.
Таковы основные проекты Макаро, которыми я собирался воспользоваться. Помимо них у бунтаря ещё много чего было. В частности, мысли о создании типографского станка (листовки печатать), о производстве мыла, перегонке нефтепродуктов в керосин и записки по электричеству. Но они меня не привлекали, и я могу объяснить почему. Типографии в империи уже есть, и если заниматься этим делом всерьёз, то мне легче переманить или выкрасть пару-тройку специалистов из столицы. Мыло среди остверов тоже известно, причём очень давно, но используется только в центральных провинциях. Электричество для меня – тёмный лес, и для освещения легче использовать магические светильники и масло. Для производства же керосина нужна нефть, а все месторождения находятся на юге империи в личной собственности главы Торгово-промышленной палаты олигарха Вара Виглица, который перегоняет «чёрное золото» в огнесмеси для армии и своего флота. И даже если он продаст мне необходимое для опытов и производства керосина количество нефти, то производство будет нерентабельным, поскольку транспортные расходы сожрут всю прибыль. Правда, можно поискать нефть у нас, на севере, кто-то наверняка про неё знает, та же самая ламия например. Однако снова выскакивает транспортный вопрос и рентабельность, так что данная тема пока неинтересна. Точно так же, как и размышления моего земляка о гиперболоидах, боевых вирусах, танках, самолётах и космических кораблях, которые когда-нибудь обязательно станут бороздить просторы галактики. Вот только если попробовать сделать воздушный шар… Но, спрашивается, а на фиг козе баян? Сам я этот воздухоплавательный аппарат мастерить не стану, ибо дел и так полным-полно, да и не горю я прогрессорством ради прогрессорства. А больше этим заниматься некому, так как знакомых изобретателей и фанатов подъёма в небо у меня нет, и появятся ли они когда-нибудь, неизвестно.
Конечно, я дам команду своим тайным стражникам на поиск подкованных в технике людей, но вряд ли они найдут того, кого нужно, поскольку все подобные граждане уже под чьим-то крылом. И получается, что хорошие темы есть, а их реализация – это нечто неопределённое и эфемерное. Что-то я смогу сделать, но заниматься стану лишь теми проектами, которые смогу довести до конца. Как говорится, «бери ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе». А значит, мой интерес – это порох, пенициллин, бумага хорошего качества, спички, спирт, ну и, само собой, рудник с хорошим металлом, из которого Макаро ковал клинки. Пока это всё, и я возвращаюсь к своему путешествию…
Эскадра Влада Фиэра – галеры «Север», «Красная акула» и «Жестокий Нар», – так никого и не встретив, оказалась в бухте Очон через четверо суток после отбытия из Данце. На берегу находился наш недостроенный форпост – три окружённые частоколом избы, большой общинный дом, склад и конюшня. Здесь нас встретили два десятка дружинников и тридцать рабочих. Я взял с собой ламию, Херри Миана и полсотни воинов, пересел на лошадей и, ведомый Рольфом Южмаригом, отправился в деревню племени Гунзаг, а капитан Фиэр, разгрузив припасы для объекта «Ульбар», начал поиск вдоль берега.
К поселению оборотней мой отряд добрался легко и опять-таки без приключений. Нас уже ожидали, так как разведка у Медведей работала хорошо. Пообщавшись с уже знакомым мне по прошлогодней встрече в бухте Йор-Тахат вождём гунзагов Венетом Камчаром, я дождался, когда в роще за деревенькой мой отряд разобьёт полевой лагерь, и снова предался отдыху и ничегонеделанью. Мне требовалось дождаться всех вождей и наиболее влиятельных родовых ведунов на общий сбор, и я пока ловил горную форель и даже успел съездить на охоту и подстрелить архара, которого на меня выгнали молодые оборотни. В общем, вёл себя легко и непринуждённо. Ну а чего? Опасаться нечего. Вокруг меня союзники, которые нужны мне и которым нужен граф Ройхо, ибо все мы хотим друг от друга что-то получить и не прогадать. Ламия беды не чуяла. Я тоже спокоен, и духи предков меня не беспокоили. Так что снова отдых.
К моему глубокому удовлетворению все заинтересованные в переговорах со мной лица собрались уже сегодня утром в поселении Гунзаг, которое находится в трёх километрах от моего лагеря. Однако серьёзного разговора между нами пока нет. Оборотням, которые не ожидали моего скорого появления, требовалось ещё раз обсудить условия нашего сотрудничества. Я это понимал, а потому набрался терпения и события не торопил. До полудня занимался фехтованием. Потом пообедал. А затем подвесил в глубине рощи гамак и подремал. Когда же проснулся, снова погрузился в размышления…
Приоткрыв глаза, я посмотрел на солнце, которое опускалось за гору. Ещё час – и стемнеет, а приглашения от вождей и ведунов всё нет. Ха! Видать, всерьёз местные руководители думают. Но это и понятно, чай не о мелочовке какой-то совет держат, а судьбу своих племён решают.
Только я подумал об этом, как из-за ближайшего дерева тихо вынырнул Рольф Южмариг и окликнул меня:
– Господин!
«Блин! – мысленно воскликнул я. – Сколько раз ему говорил, называй меня „ваша милость” либо добавляй к слову „господин” титул. Но нет, он упрямо обходится только господином, словно является моим рабом или крепостным, а для меня это непривычно и бывает, что из колеи выбивает. Хотя ладно. Нравится ему господин, пусть называет меня так».
