"Обломки" занимают особое место, так как в этой книге меньше говорится о жизни в эпоху холокоста, чем о последующем периоде. Маленькому Биньямину, которого усыновила швейцарская семья, пришлось пережить новые мучения. Он попал в мир, в котором отрицают холокост. "Теперь ты должен это забыть, забыть, как страшный сон, — говорит ему мать. — Это был только страшный сон. Ты должен все забыть". "В этой стране, — возмущается он, — все постоянно говорят о том, что я должен забыть, что этого никогда не было, а только приснилось мне. Но ведь они знали обо всем этом!"

Даже в школе "мальчики показывают на меня пальцами, грозят кулаками и кричат: "Ты все выдумал! Этого не было. Лжец! Сумасшедший идиот!" (Заметим от себя: разве эти мальчики не были правы?) Все дети неевреев объединялись против бедного Биньямина, били его, распевали антисемитские песенки, а взрослые добавляли ему мучений, говоря:

"Ты все это выдумал".

Биньямин переживает феномен холокоста под влиянием горького отчаяния. "Лагерь все еще здесь, он только спрятан и хорошо замаскирован. Люди сняли униформу и одели красивую одежду, чтобы их не узнали. Скажи им только тихо, что это может быть, что ты еврей, и ты увидишь: это все те же люди. И я уверен, они могут убивать и без униформы". «Обломки» — это нечто большее, чем преклонение перед догмой холокоста, это ее последнее доказательство: даже в нейтральной Швейцарии все неевреи хотят убивать евреев.

"Обломки" стали классикой литературы о холокосте. Эту книгу перевели на десяток языков, она получила еврейскую национальную книжную премию, премию журнала "Джуиш Квортерли" и премию памяти Шоа. Как звезда документации, главный оратор на конференциях и семинарах по холокосту и собиратель пожертвований на музей памяти холокоста в США Вилькомирский быстро стал вывеской ХОЛОКОСТА.

Даниэль Гольдхаген, который восхваляет «Обломки» как "маленький шедевр", стал главным защитником Вилькомирского в академических кругах. Наоборот, известные историки, такие как Рауль Хильберг, давно уже говорили, что «Обломки» — это лживая книга. Когда обман был раскрыт, Хильберг задал правильные вопросы: "Как могла эта книга выйти в нескольких издательствах как книга воспоминаний? Как могли посылать приглашения этому г-ну Вилькомирско-му музей памяти холокоста в США и уважаемые университеты? Почему не контролируется качество материалов о холокосте до их публикации?"[103]

Вилькомирский, наполовину фантазер, наполовину шарлатан, жил, как выяснилось, всю войну в Швейцарии. К тому же он вообще не еврей. Тем не менее индустрия холокоста продолжает кричать:

Артур Самуэльсон (издатель): «Обломки» — хорошая книга. Неверно только считать ее документальной. Я бы скорее отнес ее к категории беллетристики. Пускай описанное в ней неправда — тем лучше для автора".

Кэрол Браун Джейнуэй (издательница и переводчица):

"Пусть выдвинутые обвинения верны, но спор идет не о поддающихся проверке эмпирических фактах, а о реалиях духовной жизни, душу же контролировать невозможно".[104]

И это еще не все. Израиль Гутман — один из руководителей мемориала Яд Вашем, читает лекции в Еврейском университете. Кроме того, он сам был узником Освенцима.

По Гутману, "не так уж важно", выдумка «Осколки» или нет. "Вилькомирский описал историю, которую он глубоко прочувствовал, это несомненно… Он не обманщик. Он глубоко пережил эту историю в своей душе. Его боль подлинная". Поэтому неважно, провел ли он войну в концлагере или в швейцарском шале; Вилькомирский не обманщик, если "его боль подлинная". Так аргументирует бывший узник Освенцима, который стал экспертом по холокосту. Другие за такие аргументы заслуживают презрения, Гутмана можно только пожалеть.

Журнал «Нью-Йоркер» озаглавил свою статью об открытии этого обмана "Кража холокоста". Вчера еще Вилькомирского восхваляли за его истории о злых неевреях, сегодня его самого клеймят как еще одного плохого нееврея. Всегда виноваты неевреи. Да, Вилькомирский выдумал свое прошлое. Но истина заключается в том, что индустрия холокоста, основанная на присвоении обманным путем истории в идеологических целях, готова была прославлять выдумки Вилькомирского. Это был еще один "переживший холокост", который ждал того, чтобы его открыли.

В октябре 1999 г. немецкое издательство, которое выпустило книгу Вилькомирского, публично заявило после того, как оно изъяло «Осколки» из книжных магазинов, что ее автор — не бывший еврейский сирота, а родившийся в Швейцарии Бруно Дессеккер. Узнав, что игра проиграна, Вилькомирский продолжал упрямо настаивать: "Я Биньямин Вилькомирский!" Только месяц спустя изъяло «Осколки» из своей программы американское издательство Шоккен.[105]

Теперь о второсортной литературе о холокосте. Отличительным признаком этой литературы является то место, которое отводится в ней "арабской связи". Хотя муфтий Иерусалимский, как пишет Новик, "не играл заметной роли при холокосте", 4-томная "Энциклопедия холокоста" (издатель — Израиль Гутман)[106]» приписывает ему главную роль. И в мемориале Яд Вашем имя муфтия стоит в верхней части списка организаторов холокоста. "Посетителя наводят на мысль, — пишет Том Сегев, — что между уничтожением евреев немцами и арабской враждебностью к Израилю есть общие черты". Во время богослужения в память жертв Освенцима, в котором приняли участие священнослужители всех конфессий, Визель отметил только присутствие мусульманского кади: "Забыли Хаджи Амина эль-Хуссейни, муфтия Иерусалимского, друга Гиммлера"? Кстати, если этот муфтий играл столь важную роль в "окончательном решении", позволительно спросить, почему Израиль не привлек его, как Эйхмана, к суду? Ведь после войны он жил совершенно открыто совсем рядом, в Ливане.[107]

Особенно после злосчастного вторжения Израиля в Ливан в 1982 г., когда израильские пропагандистские утверждения были подвергнуты уничтожающей критике "новыми историками", апологеты Израиля отчаянно старались очернить арабов как нацистов. Известный историк Бернард Льюис посвятил нацистской идеологии в арабских странах целую главу своей краткой истории антисемитизма и целых три страницы своей краткой истории Среднего Востока за последние 2000 лет. На либеральном фланге ХОЛОКОСТА Майкл Бирнбаум из вашингтонского музея памяти холоко-ста великодушно признал, что "камни, которые бросают молодые палестинцы, возмущенные присутствием Израиля, — это не то же самое, что налеты нацистов на безоружных гражданских евреев".[108]

Последним большим холокост-шоу стала книга Даниэля Дж. Гольдхагена "Добровольные помощники Гитлера". В течение нескольких недель после ее выхода каждая большая газета напечатала одну или несколько рецензий на нее. "Нью-Йорк Тайме" опубликовала ряд статей, в которых книга Гольдхагена восхвалялась как "одно из немногих новых сочинений, заслуживающих того, чтобы называться вехами" (Ричард Бернштейн). Было продано полмиллиона экземпляров этой книги, намечен ее перевод на 13 языков. Журнал «Тайм» писал о ней как о книге, о которой больше всего спорят, и второй по значению специальной книге года.[109]

Эли Визель, ссылаясь на "замечательные исследования" и "полноту доказательств, опирающихся на огромное число документов и фактов", назвал книгу Гольдхагена "великолепным вкладом в понимание холокоста". Израиль Гутман похвалил ее, потому что она "снова однозначно поднимает центральные вопросы, которые игнорирует большая часть научных исследований холокоста". Гольдхаген получил кафедру холокоста в Гарвардском университете, стал выступать в СМИ в одной упряжке с Визелем и быстро превратился в непременного участника туристических поездок с лекциями о холокосте.