Джон-Том сделал глубокий вдох и передвинул дуару на живот.

– Предлагаю с помощью чаропесни заполнить бак горючим. На моих чарах мотор будет работать лучше, чем на любом топливе, которое вам рано или поздно придется туда залить. И в деньгах выиграете.

Капибар не колебался.

– Высокий чужеземец, вы – честный человек. Я позабочусь о том, чтобы вы получили пусть не роскошные, но вполне приличные запасы. В Фарраглине достаточно островов, где можно их пополнить.

После обмена рукопожатиями Мадж указал на темнеющее небо.

– Ну вот, все улажено, и нельзя ли теперь спросить: в этом водяном раю есть местечко, где любознательный путешественник может маленько развлечься?

– Мадж, ты разве не устал? Неужели не хочешь провести ночь в постели, которая не качается? Нам же завтра отплывать!

Выдр непристойно подмигнул.

– Чувак, ну ты ж меня знаешь. Качка качке рознь, вот так. И ежели нам предстоит несколько недель болтаться в океане, я последние свои часы на берегу хочу провести в обществе стройных ножек, а не плавников. Я не любитель выделывать курбеты с дельфинами.

– А я-то думал, все твои курбеты остались в прошлом.

Мадж, полный предвкушения, с надеждой повел взором вдоль неровной подвесной дорожки. Из мерцающих дверных проемов соседних домов доносилась музыка и веселые вопли на разных диалектах.

– Приятель, да ты сам подумай! Ежели так охота расслабиться, че может быть лучше безобидной смены обстановки? Вспомни о своих несчастных мозгах, им ведь тоже надо отдохнуть от повседневных забот.

– Моим солдатам не помешало бы восстановить силы, – согласился Найк. – Да и мне, если уж на то пошло. Ведь мы совершили трудное путешествие по Карракасу и готовы пуститься в новое, также изобилующее опасностями.

Джон-Том махнул рукой. Наверное, на него подействовала музыка или ароматы, сочащиеся из недр нескольких ветхих строений.

– Ладно. Пожалуй, нам и в самом деле пойдет на пользу небольшая вечеринка, если только сумеем за собой уследить.

– Ты, чувак, следи за собою скока влезет. А моим зенкам найдется применение получше, вот так.

Выдр с надеждой посмотрел на всезнающего капибара.

Покончив с формальностями, хозяин стал сама отеческая забота.

– Ну, сведениями подобного рода я поделюсь с радостью и бесплатно.

Портовая таверна легонько покачивалась на сваях. Внизу было пришвартовано множество суденышек, к ним с подъемного моста гостеприимно свешивались веревочные лестницы. Предназначались они и для иноземных гостей, и для местных жителей.

Джон-Том огляделся вокруг – луна бросала ленивые тени на просторы неведомого Фарраглина и болотистой дельты Карракаса. Горстка летучих аккордов, словно уловив его настроение, сбавила тон. Он подумал, как бы Талея оценила это зрелище, не говоря уже о романтическом стечении обстоятельств. Где-то в недрах таверны разбилась бутылка, кто-то гортанно выругался, и хорошего настроения как не бывало. Слегка подавленный, Джон-Том пошел вслед за Маджем и остальными.

Таверна, хоть и не слишком впечатляющая по меркам таких бывалых путешественников, как Джон-Том с Маджем, все же была просторна и кишела посетителями, вне всяких сомнений довольными собой и жизнью.

Обильно потея в переполненном, слегка шатающемся зале, чаропевец не заметил, как Найк и его подчиненные растворились в шумной, кипучей толпе. Принцессы, поначалу неохотно, но с растущим энтузиазмом закружились под заразительную музыку – посетители одну за другой пригласили их танцевать.

Мадж взялся развлекать Пивверу Тренку-Ханскую, которую, похоже, забавляли его старомодная учтивость и предупредительность, хотя всерьез она их не воспринимала. Джон-Том разрывался надвое: одной половине безумно хотелось, чтобы Ансибетта воспринимала его всерьез, вторая придерживала первую. В результате произошел внутренний конфликт, неразрешимый даже с помощью спиртного.

Ничуть не полегчало Джон-Тому, когда она, запыхавшись после танцев с несколькими энергичными партнерами, села перед ним на стул и наклонилась вперед.

– Как замечательно! Вы не скучаете, господин чаропевец?

– О нет. – Джон-Том невесело улыбнулся. – Ни в коей мере.

– Оказывается, простолюдины бывают такими забавными!

Она подперла ладонью безупречной формы подбородок и подмигнула. В такие ситуации он попадал нечасто и понятия не имел о том, как надо себя вести. Вежливо поинтересоваться, не страдает ли принцесса тиком?

Логика подсказывала, что это было бы ошибкой.

– Расскажите мне еще о ваших чудесных приключениях, – проворковала она, не дав Джон-Тому вдосталь поломать голову над ее загадочным поведением.

Спрятаться его пальцам было негде, поэтому они затеяли бессмысленную возню со стаканом.

– Да не считаю я, что все они были такими уж чудесными.

Он заставил себя отвести взгляд и заметил, как Умаджи крутит над своей головой ошалевшего орангутана в морской форме.

Ансибетта кивнула на столик, за которым увлеченно беседовали Пиввера и Мадж.

– Не понимаю я вашей скромности. Вот ваш товарищ, напротив, охотно рассказывает о своих путешествиях.

– Куда уж охотнее…

– И вам не стоит его упрекать. У нас есть придворные волшебники, но это в основном способные фокусники. А настоящего чаропевца я еще ни разу не встречала. Вы родились для этой профессии?

– Да… Нет… Вообще-то не знаю. Я не очень много раздумывал над этим. Сам был удивлен, когда у меня открылись способности. – Он сосредоточенно вертел полупустой стакан. – Моя история – из тех, которые принято считать необычными.

– Вот видите! – Она откинулась на спинку стула и ободряюще улыбнулась. – Я знаю, вам есть о чем рассказать!

– В мои рассказы очень нелегко поверить. Иногда я и сам верю не до конца.

Выдав эту туманную фразу, он поведал Ансибетте, как очутился в ее мире и нашел в нем свое место, вполне, надо заметить, достойное.

Ансибетта Боробосская вся обратилась в слух, ловила каждое его слово. Он уже дошел до середины своей биографии, как вдруг заметил, что ансамбль в таверне играет только две мелодии, повторяя их вновь и вновь. Гиббон, ласка, сервал и валлаби показались ему музыкантами опытными – что ж их заклинило-то? Такому заведению для процветания необходимо разнообразить репертуар, не то исполнителей закидают в лучшем случае насмешками, а в худшем – всем, что под руку подвернется.

– Вы заметили, что здешний ансамбль знает только две песни?

– А вы находите это странным?

– Странно, что в зале никто не жалуется. Какая-то нелепость! Играют ведь неплохо – я наблюдал.

– Лучше хорошо играть две песни, чем плохо – сто, – возразила Ансибетта. Похоже, ее веселила столь неуклюжая попытка собеседника сменить тему.

– Но не в таком же месте. – Он отодвинулся от стола – решил подняться. До его руки дотронулись нежные пальцы.

– Не уходите. Я только-только начала вас узнавать.

Он, глядя на сцену, блекло ответил:

– Вы пока выпейте чего-нибудь. Я через минуту вернусь.

Провожаемый ее взглядом, он отправился на поиски друга. А поскольку не оглядывался, то и не заметил, с какой быстротой Ансибетта опустошила бокал.

Выдр и принцесса Пиввера сидели нос к носу.

– Мадж!

Выдр взглядом посулил ему расчленение без анестезии и отсрочки приговора и тихо прорычал:

– Ну че, кореш? Че тебе щас-то от меня надо?

Джон-Том указал на музыкантов:

– Ты заметил здешний ансамбль?

– Не, чувак, не заметил и с радостью в этом признаюсь. У меня щас на уме другие штучки ритмического свойства.

И, повернувшись к принцессе, Мадж был награжден загадочной улыбкой – не то чтобы ободряющей, но и не совсем безразличной.

– Они только две песни играют, – сообщил Джон-Том.

– Да? Тока две? И че от меня требуется? Все бросить, залезть на эстраду и устроить им разгон?

– Но это же полный абсурд. Музыканты-то хорошие.

Выдр пристально посмотрел на друга.