Объявление об инвестиционном конкурсе на приобретение государственного пакета акций Ассалахской компании было напечатано в правительственном «Белом вестнике» накануне дня подачи заявок. В объявлении указывалось, что участники конкурса должны внести залог в 6% объема предполагаемых инвестиций и предоставить твердые гарантии выполнения взятых на себя финансовых обязательств.

Тревис больше не звонил Бемишу, — не удостоил. Зато позвонил глава отдела корпоративного финансирования и сказал, чтобы Бемиш не торопился в штаб-квартиру Тревиса, потому что его все равно не примут.

На следующий день Бемиш высадился из шикарного лимузина, подъехавшего к бывшему дворцу первого министра Руша, нынче отданному под министерство финансов. Там уже столпилась публика, даже из числа местных финансистов, которые, прослышав о возне вокруг Ассалаха, были не прочь рискнуть. Киссур появился в регистрационном зале почти одновременно с Бемишем.

Директор выставляемой на тендер компании, Шаваш, в упор не замечал Бемиша. Он беседовал с каким-то журналистом с Земли. Темой беседы была важность стратегических иностранных инвесторов, которые одни способны заставить компании Веи соответствовать международному уровню аудита и вывести финансы империи на новый рубеж.

Бемиш молча следил, как чиновник регистрирует его заявку и заносит в компьютер все необходимые финансовые причиндалы. А то еще ошибется, сволочь, и Бемиша не допустят «по техническим причинам».

Чиновник окончил регистрацию, заправил в принтер гербовый лист с заявкой и, отпечатав все, что нужно, понес Шавашу на подпись. Шаваш, не отвлекаясь от прогрессивного интервью, все подписал.

Бемиш отошел к небольшому столику, на котором, по вейскому обычаю, были выставлены фрукты и особая чаша, всегда наполненная соком персика, поступавшим по трубочке внутрь чаши и символизировавшим неиссякаемое изобилие. Бемиш налил себе в чашку сока, и тут к нему подошел Джайлс.

— Можно узнать, откуда у вас деньги? — полюбопытствовал Джайлс.

— Мне предоставила кредит инвестиционная компания «Плана».

— Это что за штука?

— Это компания на Гере, — злорадно сообщил Бемиш.

— На Гере? А почему не у черта в заднице? Когда она появилась? Вчера?

Бемиш поглядел на часы.

— Если быть точным, сегодня, три часа назад.

Тем временем Шаваш покончил со своим просвещенным интервью и отвел в сторону Киссура.

— Это вы, — спросил он, — ссудили Бемишу деньги?

— Я что, ростовщик, — возмутился Киссур, — ссужать деньги? Я их ему подарил.

— Мать твоя баршаргова коза! — выругался Шаваш. — Вы их в последний раз видели.

— Посмотрим, — сказал Киссур, — кто выиграет конкурс.

Тут к Шавашу подошел еще один журналист с Земли, и директор компании опять стал рассказывать о том, что только добросовестный иностранный инвестор способен спасти экономику Вей.

К вечеру скучавшие при буфете журналисты могли занести в свои блокнотики, что предложением правительства заинтересовались три компании — сиречь «АДО» Бемиша, «Ай-Си корпорейшн» и «Расби и компания», предлагавшие выкупить акции и затем уже из средств галактической компании финансировать строительство, да еще пять-шесть довольно крупных инвестиционных банков. Эти сами акций Ассалаха не покупали. Большею частью они предлагали правительству различные варианты конвертируемых облигаций, размещаемых через эти банки среди инвесторов Галактики и подлежащих, по истечении некоторого срока, конвертации в акции самого Ассалаха, сейчас принадлежащие государству. Бемиш был удивлен таким количеством претендентов из числа инвестиционных банков, но потом услышал, что причиной всему является его скромная особа. На рынке капитала, пронюхав, что Теренс Бемиш намерен купить какую-то хоп-топ лимитед в какой-то на-фиг-ляндии, решили, что дело это стоящее, и приехали, как сборщики меда за птичкой-наводчиком.

В три часа ночи Бемиша разбудил телефонный звонок Киссура.

— Алло, Теренс? Инвестиционный конкурс отменен. Через два часа после подачи заявок Шаваш продал 51% государственных акций Ассалаха компании «Ай-Си», по пять с половиной денаров за акцию.

— Как продал? — только и смог выдавить из себя Бемиш.

На том конце провода бросили трубку.

Через пятнадцать минут под окнами отеля остановилась машина, и из нее выскочил Киссур.

— Одевайся, — сказал Киссур, — мы едем к государю.

— Зачем?

В этот момент опять зазвонил телефон. Бемиш поднял трубку.

— Теренс, это Шаваш. Возьмите назад свою жалобу.

— Какую жалобу?

— Не притворяйтесь. Жалобу к государю, которую вы написали, с требованием предать меня суду за взяточничество.

— Вы с ума сошли? Я никогда не писал такой глупости!

— Теренс, если вы явитесь к государю, вас размажут по стенке. Вас не то что в банк, — вас кассиром в супермаркет не пустят, понятно?

— Я не…

Шаваш бросил трубку.

— Это я подписал жалобу за тебя, Теренс, — сказал Киссур. — Утром государь рассмотрит ее на личной аудиенции.

Бемиш схватился за голову.

— Боже мой, Киссур, да ты что, рехнулся? Тебе меня не жалко, так пожалей свою страну!

— Я и жалею, — сказал Киссур, — ты сам мне объяснил, что такое «Ай-Си». Ведь они нас только ограбят, и все. Или ты мне врал?

— Я не врал, Киссур. Но пойми, контракт подписан. Все. Поезд ушел. Эти акции — собственность «Ай-Си». Если окажется, что на вашей планете можно отобрать у международной компании ее собственность только потому, что начальству кажется, что контракт был составлен со взяткой, то вам вообще не нужно никаких космодромов! Больше ни один финансист к вам не прилетит! Это хуже, чем танком по совместному предприятию!

Киссур презрительно выпятил губу. По-видимому, угроза, что больше ни один любитель денаров и долларов не появится в империи, отнюдь его не испугала.

— Ты пойми, идиот несчастный, что любой ущерб от неправильной продажи Ассалаха не идет ни в какое сравнение с отменой состоявшейся сделки! Я уже не говорю, что меня не пустят в ЛСВ! Я уже не говорю, что «Ай-Си» имеет полное право на меня подать в арбитражный суд, даже если мне моей жалобой дадут по носу!