— Это правда, что ты убежишь если меня выгонят? — спросила она тихо, не отводя взгляда от задумчивого юноши.

Томас резко посмотрел на Лию, будто забыл о её присутствии в комнате. Он был ошарашен тем, что потерял чувство времени и реальности. Девушка жалостно смотрела на него, также смотрели и дети, когда хотели получить утешение и внимание. «Бедолаги» — подумал Томас. Ему пришла в голову мысль, что в отличии от Лии, малыши, что приходили новобранцами в мужской корпус, никогда не ощущали на себе любви другого человека. Они растут четыре года в ужасных условиях, а выбравшись оттуда тренировались на ровне с остальными, никогда не ведая заботы.

Томасу не хотелось врать девушке. Он не собирался облегчать её тяжкую ношу. Только не тогда, когда она должна быть готова ко всему, особенно к самому худшему. Он присмотрелся к сгорбленной фигуре, пытаясь выявить заметные изменения с первого дня. Её волосы стали более жесткие, она заметно набрала массу, и были заметны окрепшие мышцы. Возможно, она набрала десяток килограмм. Грязная кожа, по-прежнему закрытая и неуверенная поза. Надетая броня не давала ей желанного чувства безопасности. А её взгляд будто и не изменился. Из него сочились мольба и слабость, и возможно, благодарность, за что-то приятное и непонятное Тому. Он ощущал странный магнетизм, исходящий из этих двух кругов. Что-то в этом взгляде было странное, из-за чего сердце билось быстрее и, Томас поперхнулся. Прилив боли от сжатой диафрагмы напомнил ему о том, что есть у каждого из мужчин — страх смерти. Его не было у девушки, но даже смотря на неё, Том ощущал это знакомое чувство. Смотря в её глаза, он видел бессильного труса, будущего мертвеца и запутавшегося в жизни человека. Так себя видел он, но не она.

— Да, — коротко ответил Томас, поддавшись чувству, преследующему его с первого дня их воссоединения. Он всё ещё хотел её защитить, ту самую девочку, с того самого момента, когда принёс её в убежище.

Лия ощущала в груди теплоту от услышанного признания Томаса. Ей было приятно то, что он не бросит её на произвол судьбы. С другой стороны, она не могла себе простить то, что своим существованием обрекает доброго и милого юношу на смерть. После последней тренировки он выглядел печальным. Возможно, даже более печальным, чем сама девушка. Лия видела, как Том пытается совладать в своей голове с бурным потоком мыслей и эмоций. Он действительно хотел уберечь её, помочь ей.

К сожалению, она не могла полностью полагаться на возможности юноши, так же, как и произошло на тренировке. В любой момент может возникнуть ситуация, где Томас будет не в силах защитить Лию. Она должна быть готова к тому, что ей самой придётся брать всю инициативу в свои руки. После того, как безносый парень опрокинул её, рука Лии по-прежнему болела, около плеча появился большой синяк. Она начала ещё сильнее ненавидеть того агрессивного юношу, она желала ему всего возможного зла за то, что он сделал с Томом, и за то, что он сделал с ней.

— Нам надо поспать. Нас могут отправить на задание в любой момент. Поэтому, будет лучше если мы ляжем как можно раньше, — сказал Томас спустя несколько минут очередного молчания.

Он забыл повесить обратно на дверной проём тряпку, и Лия подумала, что так надо. Она вместе с Томом отправилась спать. Укутавшись в тонкое одеяло, она смотрела на юношу, что, наблюдая за потолком, очевидно, продолжал думать о предстоящей миссии. Девушка так толком и не смогла понять, что может её ожидать во внешнем мире. По словам Томаса она знала только одно — там опасно.

Лия не могла уснуть. Прошел ни один десяток минут, как она засекала время по интервалам, когда мерцала лампа в коридоре, издавая соответствующий этому звук. Посмотрев на Тома, она видела, как тот продолжает бодрствовать, уставившись в потолок. Он мог бы шумно переворачиваться с одного бока на другой, как обычно делает, когда спит. Но сейчас он был полностью обездвижен. Лия беспокоилась за него, а он беспокоился за неё. Чем дольше девушка смотрела на своего друга, спасителя и учителя, тем тяжелее становилось ей самой. Она начала себя корить за то, что его ждёт последнее изнурительное испытания, без какого-либо отдыха. Теперь она и сама не сможет уснуть из-за этих мыслей.

— Можно я прилягу к тебе? — спросила девушка.

Эти слова дались Лие с большим трудом. Она была вынуждена вцепиться ногтями в свой фиолетовый шарф чтобы набраться решимости. Несмотря на то, что в своей голове она считала это чем-то обыденным и даже наивно детским, что-то всё же кричало ей о совершенно противоположном. Томас удивлённо и медленно повернул голову в сторону своей соседки по комнате. Он только открыл рот чтобы переспросить её, но понял, что всё расслышал правильно.

— Зачем? — прошептал Том, будто опасаясь, что в данный момент их подслушивают. Ведь это было то самое мгновение, те самые слова, которые могли сработать как рычаг для действий из вне. В его голосе слышалось понятное возбуждение.

— Мне не спокойно, тебе тоже. Я всегда обнимала Дарью, когда нам было не по себе.

Эти слова сыграли ещё сильнее на паранойи Томаса. Он начал судорожно бегать глазами по комнате, пытаясь выловить что-то лишнее в окружающей обстановке. Он мыслил о том, что ему снится дивный сон, созданный подсознательными желаниями. Несколько раз он пытался дать ответ, но каждый раз ловил себя на мысли, что никак не может подобрать подходящие для этого слова. Лия видела, как Тому дискомфортно. Она осознавала, что ей ничего не остаётся, кроме того, как успокоить его самым проверенным способом, как и успокаивала свою любимую подругу. Поднявшись с койки, она медленными шагами подошла к Томасу и приподняв его одеяло, залезло под него.

Юноша явно не ожидал такого напора со стороны Лии и в начале даже не понял, что происходит. Он медленно отодвинулся в сторону стены за своей спиной, предоставив девушке достаточно свободного места. Он был зажат между холодным камнем и тёплым телом. Лия осторожно обняла Томаса просунув свою руку за него. Другую руку она разместила на груди юноши, где могла проверить его сердцебиение и дыхание. Томас никак не мог расслабиться, его сердце начало биться ещё быстрее чем до этого, а над головой девушки начало доносится его тяжелое дыхание. Как и с Дарьей, Лия начала монотонно поглаживать Томаса, внушая ему чувство спокойствия и безопасности. Несмотря на добрые помыслы девушки, юноша всё время был напряжен. Его мышцы окрепли, и он старался не двигаться ни на миллиметр. Постепенно, его сердце начало возвращаться к спокойному состоянию, вскоре оно вернулось уже в привычный темп.

Веки становились тяжелее, и девушка медленно погружалась в сон, наконец-то удостоверившись что и сам Томас уснул. Волшебный сон с гигантским фиолетовым круговоротом снова появился перед девушкой, но на этот раз он был больше обычного. Лия ощущала настоящий бодрящий жар, исходящий из центра величественного гиганта. Казалось, будто знакомый уже много лет цвет и сон, медленно менял свой вид, постепенно принимая форму человека. Чувство приятного тепла, сопровождал спокойный, почти мелодичный звук, такой тихий, ели достижимый из центра круговорота. Девушка ощутила, как по её руке медленно прошелся холод. От самого плеча, минуя локоть он достиг бёдер. Он был ощутимо будоражащим, враждебным и посторонним. Ощутив чужое присутствие, девушка очнулась ото сна. Её сердце билось в бешеном темпе, а за её спиной кто-то стоял и поглаживал её, именно так, как и передвигался во сне холод.

Лия ощущала отвращение каждый раз, когда пальцы незваного гостя возвращались к плечу и снова стекали вниз, словно капли воды. Это пугало, морозило и нагоняло тревогу. Лия сжала свою левую руку, вцепившись тонкими пальцами в грудь Томаса. Раздался резкий хрип. Девушка услышала, как испуганный юноша открыл глаза и с удивлением посмотрел на таинственного гостя.

— Что происходит? — прошептал Томас.

— Пора, — раздался тихий, почти беззвучный ответ.