В один из сентябрьских вечеров сержант милиции Платон Коромыслов купил в магазине фирмы NTT персональный компьютер. Это был обычный домашний скромный настольный компьютер с небольшим объемом памяти, который обычно заботливые родители покупают своим детям для виртуальных игр и самообразования. Разумеется, на своем рабочем месте в милицейском участке сержант давно пользовался современной компьютерной техникой. Без нее в наши дни никак нельзя. На служебном диске хранились данные о преступниках, заявления пострадавших, план розыскных мероприятий, отчеты и прочая документация. Домашний компьютер понадобился сержанту совсем для других нужд. Свободное время сержант отдавал давнему и любимому увлечению — коллекционированию пуговиц. Их у него было великое множество. Коробки с пуговицами громоздились на полках шкафа, в шифоньере хранились скатки льняных отрезов с пришитыми пуговицами, ими же были переполнены фанерные ящики, пространство под кроватью, — словом, в квартире сержанта пуговицы являлись неотъемлемой частью скромного интерьера, и даже украшали дубовый оклад зеркала в прихожей.

Непосвященные и несведущие люди принимают пуговицу за неприметную заурядную примету гардероба. На самом деле пуговица может многое рассказать о своем владельце. В коллекции сержанта хранились пуговицы от камзолов французских герцогов 19 века, выточенные из слоновой кости, медные пуговицы кузнецов с непременной гравировкой, указывающей на принадлежность к ремесленному цеху, серебряные застежки платьев светских красавиц, пуговиц, некогда крепившие отвороты кителей британских летчиков времен Первой Мировой войны и еще множество уникальных миниатюрных экспонатов, которыми он по праву гордился.

Однажды летним вечером, когда Платон Коромыслов, попив чайку с кренделями, рассматривал содержимое коробки под номером 49, в прихожей прозвучал звонок. Платон отворил дверь и увидел перед собой странное существо в огромной нахлобученной на уши шляпе, в замусоленной рабочей робе и резиновых, явно не по размеру сапогах. Левый глаз перевязан, в носу болталась внушительная серьга.

— Добрый вечер, — прохрипело существо простуженным голосом. — Прошу прощения за поздний визит, но такова моя работа.

Сержант с пониманием кивнул. И тут от аляповато обряженного незнакомца последовал неожиданный вопрос:

— У вас, случайно, краны не текут?

— Бывают, текут. Они же, краны, не вечные, — ответил сержант, по привычке оглядывая пуговицы незнакомца — черные, пластмассовые, с отколотыми краями, эти самые пуговицы не представляли ни малейшего коллекционного интереса.

— Я — сантехник из нашего ЖЭКа, провожу профилактический осмотр водопроводной сети в вашем доме, — наконец представился пришелец и сделал движение, намереваясь переступить порог.

Сержант (он был в домашнем халате и в тапочках) посторонился, чтобы уступить дорогу. Коромыслову неоднократно приходилось по роду службы общаться с сотрудниками ЖЭКа. Но среди них он не припоминал подобного необычного одноглазого сантехника с серьгой в носу.

— Вы — новенький? — поинтересовался сержант.

— Новенький, старенький… — какая разница? — пробурчал в ответ сантехник, которому вопрос явно не понравился, и кисло поморщился.

Он направился в ванную, где стал деловито постукивать гаечным ключом по трубам. Затем настал черед гостиной, однако было заметно, что сантехника интересуют не столько батареи, сколько пуговицы, пришитые и пришпиленные к ковру на стене. Их было не менее двух сотен. Неожиданно он быстрым движением опустил повязку на лице, и тут оказалось, что вместо левого глаза в глазнице поблескивает объектив фотоаппарата. Щелкнул затвор… Пришелец сделал моментальный снимок, после чего спрятал свой фотоглаз под повязкой. Сержант настолько оторопел после увиденного, что не нашел ничего лучшего, как спросить:

— Прошу прощения, который час? — Платон Коромыслов впервые встречал человека, который вместо глаза использует фотоаппарат.

— Какая разница? — вновь пробормотал сантехник. — Впрочем, действительно, мне надо торопиться. Мадам Айс не будет меня ждать.

И он шагнул к двери. Сержант не стал допытываться, зачем сантехнику понадобилось фотографировать пуговицы, и проводил незваного гостя до двери.

— Бывайте! — бросил на прощанье сантехник, и почему-то посмотрел на хозяина квартиры с таинственным и многозначительным видом.

Придя следующим утром на работу, сержант по давней привычке прежде всего ознакомился со свежей сводкой происшествий. Мелкие кражи, семейные скандалы — ничто не предвещало скандалов. Даже два заявления от потерпевших, с одежды которых злоумышленник срезал пуговицы, поначалу показалась будничной. Неожиданно в кабинет ворвалась разгневанная молодая женщина с сиреневым плащом, перекинутым через плечо.

— Вы тут прохлаждаетесь да мух считаете, а меня ограбили прямо на улице! — возмущенно выкрикнула она.

— В моем кабинете не отыщется ни единой мухи, — сохраняя невозмутимость, возразил сержант. — Пожалуйста, говорите тише. Я хорошо слышу… Итак, что случилось?

— Какой-то сумасшедший набросился на меня, когда я выходила из магазина, и срезал пуговицы, — в доказательство потерпевшая продемонстрировала полы своего плаща, на которых вправду пуговицы отсутствовали.

— Как он выглядел?

— Коротышка, неряха, один глаз перевязан, на ногах — резиновые сапоги. Поймите, все произошло так стремительно, что я не успела опомниться, — призналась женщина.

— Уверяю вас, мы сделаем все возможное, чтобы разыскать этого наглеца. Тем более что ваш случай не первый.

Женщина чуть успокоилась и, попрощавшись, ушла. А сержант принялся перечитывать заявления от потерпевших. Во всех трех случаях почерк хулигана был схожим. Не таясь, он набрасывался на своих жертв, срезал с их одежд пуговицы перочинным ножиком и убегал. Но с какой стати этому сумасшедшему понадобились обыкновенные, ничем не примечательные пуговицы?

Возвратившись вечером домой, сержант обнаружил, что дверь в квартиру взломана, а на коврике в прихожей отпечатались чьи-то грязные подошвы. Кто осмелился посягнуть на неприкосновенность жилища милиционера? Беглый осмотр подтвердил, что все сколь-нибудь ценные вещи, включая телевизор, видеомагнитофон и холодильник, позолоченная табакерка и хрустальная ваза, остались нетронутыми. Что же интересовало дерзкого взломщика? Оказывается, пуговицы! Они усыпали ковер на полу, пустые коробки валялись по всей квартире. Злоумышленник искал пуговицы даже в кухонном шкафчике.

Сержант никому не стал рассказывать о том, что подвергся ограблению. Сослуживцы подняли бы его на смех. Кроме того, ничего ценного не было похищено. Потребовалась неделя кропотливого труда, чтобы привести коллекцию в порядок. Коромыслов обнаружил пропажу всего нескольких пуговиц.

О происшедшем Платон Коромыслов сообщил только своему приятелю Федору, который работал на стройке крановщиком. Когда-то в молодости, спускаясь по лестнице башенного крана, Федор зацепился за металлический выступ и оборвал пуговицу на своей рабочей спецовке. Чтобы не срезать оставшиеся, Федор принялся подыскивать точно такую же, но не нашел. В итоге он осознал, насколько важна эта с виду мало примечательная часть гардероба. С той далекой поры началось его увлечение собирательством пуговиц. Во всем городе только милиционер Платон Коромыслов и крановщик Федор занимались их коллекционированием, и вот, похоже, объявился третий, разделявший это хобби. Коромыслов набрал номер телефона, и, когда на другом конце линии послышался мужской голос, сказал полушутя:

— Здравствуй, Федя! Должен сообщить тебе новость — приятную и не очень. Кто-то еще, кроме нас, вздумал собирать пуговицы.

— Что тут плохого? — удивился крановщик Федор. — Я бы очень хотел, как можно скорей познакомиться с этим человеком.