— Все делалось через подставных лиц, и кто заказчик, мы так и не выяснили. А зачем ему понадобилась жизнь губернатора, можно только гадать. Но в любом случае, жизнь бы в нашей области изменилась.

— Подожди, но она мне что-то плела про "национальный освободительный фронт", это что?

— Сейчас этим делом занимаются фээсбэшники, и что всплывет в ходе расследования этого дела, пока не ясно. Бурцев и Дробич скрылись, и пока их не нашли. Зато Бойко задержан, дает показания, но предъявить ему что-либо мы не можем. Ведь ничего противоправного он не совершил.

— А то, что я из-за него чуть не погиб…

— Это не считается. Прямой вины его нет, ты сам полез в логово злодеев, хотя и по его заказу. Налей-ка ты мне еще водочки, да я пойду.

Прошло три недели.

В среду, рано утром, мне позвонил Загнойко:

— Спишь?

— Уже нет, — произнес я шепотом.

— Это хорошо. Потому что если ты стоишь, то лучше ляг.

Я покосился на спящую рядом Машу. Она была прекрасна даже во сне.

— Я и так лежу. Выкладывай, что у тебя.

— Бойко был убит вчера вечером в своем доме. Жены дома нет, перстня на пальце у него мы тоже не обнаружили.

— Вы же его задержали…

— Как задержали, так и выпустили. Следователь не нашел в его действиях состава преступления.

— Чудеса…

— Да уж, в правовом государстве ведь живем. Пора бы уже привыкнуть ко всему.

— И что теперь? Ты думаешь, кто это сделал?

— Есть несколько версий, но основных две. Подозреваем или его драгоценную, либо наших старых знакомых, террористов — Елену Дробич и ее хахаля, успевших скрыться три недели назад. Тебе бы стоит быть острожным. Потому что о них пока ни слуху ни духу. Наверное, залегли на дно. Мы отрабатываем все версии, но эти пока самые напрашивающиеся. Так что смотри… Ну, пока, будь здоров.

Он отключился, а я вновь посмотрел на Машу. Теперь она — моя жена. Самая красивая и любимая на свете. Она проснулась и вопросительно смотрела на меня. Но говорить ей о перстенечке с буковками я не решился, мало ли что…

Он ушел. Странно, почему он ушел? Что я ему сделаю? И не ругались, а он ушел. Четыре дня, как его нет. Господи, но почему? И куда он мог уйти? К любовнице? Ни у друзей, ни у родителей его нет. А им хоть бы что. Даже не волнуются. Интересно, почему? Может быть, они знают то, чего не знаю я? И на работе никто — ничего. Человек пропал, а им хоть бы что. Чудеса…

Нина Васильева перевернулась на другой бок. Она никак не могла уснуть от терзавших ее мыслей. Четыре дня назад пропал ее муж. Она встала с кровати и подошла к зеркалу. Она была еще недурна собой, ей было всего тридцать два. Мог ли он променять ее на другую женщину? В принципе, мог, но, наверное, сказал бы об этом. А так ушел на работу"… все. Как канул. Нина вернулась на кровать, села. В квартире было прохладно. Без него. Осенью всегда так, отопление еще не дали. У них не было детей, но они предполагались.

А теперь — все. Где она найдет еще такого мужа? Она снова встала, посмотрела на ставший никчемным телефон. Куда звонить, кому? В милиции ее и слушать не стали, сказали: "авось вернется". А он вот не возвращается, ни авось, ни просто так.

"Завтра же пойду к частному детективу", — решила она и, приняв снотворное, легла и укрыла себя одеялом.

Я сидел в офисе и ничего не делал. Ничего. Совершенно. Маша, моя законная супруга, находилась сейчас в больнице. И мне ничего не хотелось делать. Без нее все валилось из рук, все дела встали. Наше детективное агентство продолжало функционировать, но уже еле-еле. Да и как оно могло функционировать, если все мои мысли уходили сразу в сторону, как только я невольно кидал взгляд на ее фотографию в красивой блестящей рамке, стоявшую на моем полированном столе. Там, в глубине полировки, она была тоже, только перевернутое изображение.

Тут звякнул колокольчик. Я встрепенулся и выглянул из своего кабинета. В приемной, где обычно сидела Маша, появилась эффектная брюнетка. Про таких говорят "ноги от ушей". А грудь у нее сильно выпирала из-под бархатной кофточки. Слегка удивившись, я вошел в приемную. Она увидела меня и улыбнулась. Улыбка ее походила на улыбку Чеширского кота — такая же масленая.

— Что вам угодно? — спросил я, невольно любуясь вошедшей женщиной.

Она, понимая, что действует на мужчин завораживающе, сказала:

— Простите, детективное агентство — это вы?

— Мы. То есть пока один я. На входе висит табличка. Разве вы не видели?

— Вот поэтому я и зашла к вам. У меня пропал муж. Четыре дня назад. Совсем, и нигде его нет. Помогите найти, а? Я заплачу. Сколько скажете. Но мне без него ну никак.

Я слегка оторопел.

— Садитесь, пожалуйста. Чай, кофе? Я понимаю, что разговор у нас будет длинный.

Она села в кресло для посетителей и грациозно закинула ногу на ногу. Какие это были ноги! Если бы я не был женат… Тьфу, пронеси нелегкая.

— Если можно, кофе. А можно, я еще и покурю?

— Курите.

Я включил чайник, достал баночку "Лянтико" — любимый кофе моей Маши. Насыпал его в две чашечки.

— Вам с сахаром или без?

— А сливки у вас есть? — Женщина выпустила облачко дыма.

— В Греции все есть. — Я достал из холодильника сливки, налил в ее чашечку. — Давайте сначала познакомимся.

— Ой, простите, я не представилась. Нина. Васильева. Отчество нужно?

— Не обязательно. А я…

— Я знаю, кто вы. Мне вас рекомендовали. Если бы не это, я бы к вам не пришла. — Она вздернула свой прекрасный носик.

Тут чайник щелкнул выключившейся кнопкой. Я взял его, налил нам кипятку в чашечки.

— Так куда же делся ваш муж? Как вы считаете?

— Не знаю. Он ушел на работу и больше не пришел.

— А кто у нас муж?

— Он директор. Финансовый. Но это не главный директор, вы же понимаете.

— А при чем здесь?..

— Ну, он человек наемный, если вас будет интересовать вопрос денег. Я думаю, что деньги тут ни при чем.

— А что при чем?

Ухоженными, наманикюренными пальчиками она взяла чашечку и сделала глоток. Потом со вкусом затянулась сигаретой. Видно было, что ей это нравится.

— Я думаю, он к любовнице ушел. От меня.

— От вас? Я бы не ушел.

— А вы женаты?

Я показал кольцо на пальце.

— Ясно.

— А почему вы думаете, что он ушел именно к другой женщине? — Я тоже сделал глоток кофе. Вкус у него был слегка горьковатый, как раз такой, какой нравился Маше. Господи, но почему я думаю только о ней?

— Ну и кто ваша соперница? Вы ее знаете?

— Нет, но догадываюсь. Но может быть, я и ошибаюсь. Найдите его, а? Я заплачу пять тысяч долларов. А хотите семь. Только найдите.

— Сколько лет вы замужем за ним? И как его зовут?

— Женаты мы два года, а зовут его Михаил. Михаил Петрович, естественно Васильев. Детей у нас нет. Пока. Или…

— Никаких или. — Я глотнул кофе и поднялся. — Мы найдем его. То есть я. Мой компаньон сейчас в больнице, — неожиданно для самого себя сказал я. Разве это могло интересовать Нину Васильеву?

— Вот две тысячи, остальные я отдам, когда вы найдете моего мужа. Живого или… мертвого.

— Вы все же не отвергаете и такую возможность?

Она промолчала и допила кофе.

— Жарко у вас. У нас в квартире холодно. — Она достала деньги, положила на стол. — Ну, я пойду?

— Подождите, а где же он работал? Работает?

— Фирма "Два кита". Вот адрес. А тут все мои координаты. — Она достала бумажки и положила на стол. — Родители его живут в другом городе, но они говорят, что его у них нет. Друзей я тоже всех обошла — никто его эти четыре дня не видел.

— В милицию вы обращались?

— Да. Там сказали подождать. А чего ждать, я не знаю. Нет мужа. — Она всхлипнула, и на глазах у нее появились слезы. Только этого мне не хватало.